Камиль Мусин
Имперское мышление в менталитете российского гражданина или Инструментальный ящик патриота
Эта статья является приложением №1 к статье "Россия и другие империи" и написана так, чтобы представлять эту работу в Интернете. Поэтому она выглядит не совсем обоснованной; часть концепций не объясняется.
Имперское мышление россиянина можно определить простой формулой: история география. Россиянин самопозиционируется как полновластный хозяин территории бывшего СССР плюс территории влияния в Восточной Европе плюс Куба плюс кое-какие сочувствующие режимы в Африке. На логическом уровне можно все это отрицать, но самопозиционирование лежит ниже логического поля. Это привычка, воспитанная жизнью, поддержанная культурой и искусством, материальными инфрастуктурами, наконец.
Территория — это мое тело, не смейте даже к нему прикасаться! Крым — "наш". Кавказ — "наш". Курилы — "наши". Бесполезно убеждать, доказывать, ссылаться исторические документы. Это все логические доводы, а наше "не отдадим" иррационально.
История России за последние 300 лет — это история борьбы империи за пограничные территории. Причем борьбы с противниками имперскими же. И что, выкинуть это из головы? Не получится. Российская история, как в изложении "имперцев", так и в понимании считающих себя "неимперцами" выстроена все равно по имперской схеме. То есть столкновения с врагами и подготовка к новым столкновениям. Историческое самопозиционирование имперца слишком инерционно, слишком много энергии набрано за 300 лет, чтобы вырвать его мыслеобразование из привычной колеи или хотя бы направить в другое русло.
Относитья к имперскому мышлению можно по разному, но дело не в отношении. Огромный пласт подсознательного, внелогического и иррационального в сознании каждого постсоветского человека выстроен точно также, как и у другого постсоветского человека, пусть живущего на другом конце империи. Имперские схемы "естественны" как для "нового русского", так и для бомжа, так и для реформатора-рыночника. И это не просто понятная всем схема типа разметки уличного движения, это гораздо более сложная система понятий и представлений, насыщенная живыми красками и ассоциациями, привязанная тысячами невидимых, но прочных линий к сиюминутным проблемам, подтвержденное в книгах, фильмах, речевых оборотах и т.д. и т.п.
Имперская история преподавалась империей своим гражданам с тем, чтобы расширить имперскую базу среди населения и именно ради этого. (В полном тексте статьи предложено объяснение, почему любая империя заинтересована в этом, хотя и не всегда применяет этот прием). Люди, воспитанные в имперских понятиях, отождествляют свое тело с территорией империи, любые посягательства на нее есть буквально посягательство на собственное тело и воспринимаются с болезненной гримасой. Отсюда и фразы "Москва — сердце родины", "голубые артерии", "моря нужны России как воздух" и развернутая метафора морей как легких страны и большой набор прочих телесных и сенсорных метафор, описывающих империю как живое тело.
Политику, желающему быть выслушанным, надо начинать речь с вещей, понятных каждому, с "естественного", вызывающего неосознанное согласие. Можно, в принципе, начинать речь с банальностей типа "мойте руки перед едой". Но эта фраза слишком "логична", сознание слушателя, хотя и признает ее знакомой, но все же проверяет, а уже потом соглашается. Хотелось бы сказать что-то понятное нутром, одобряемое всеми без проверок и возбуждающее "естественные", ассоциации, мысли, интересы, ожидания.
Дальше начинается фокус, который интуитвно используется политиками и ораторами уже несколько тысяч лет, но только в последние годы переоткрытый под звучным именем "нейролингвистическое программирование" или НЛП.
Слушатель, одобрительно воспринявший первую фразу и переключивший свое внимание в режим ожидания продолжения, непроизвольно проглатывает все, что умелый оратор просунет вслед. Критическая функция сознания такого слушателя снижена, ибо каждую новую фразу он оценивает уже не по критерию "я согласен-я несогласен", а просто проверяет на совпадение с ожидаемым и... пропускает огромные куски агитационно заряженного текста без критического осмысления! Словно ребенок, которому обещали конфетку, он проглатывает кашу, забывая покапризничать.
Чем более незаметно слушатель переведен в режим благосклонного ожидания, тем удачливее оратор, тем больше он может пропихнуть утверждений мимо критических механизмов психики слушателя. Имперская география и имперская история как раз и есть кладезь всевозможных понятий и примеров, однозначно трактуемых и узнаваемых всеми. Это ящик с инструментами, которыми, правда еще нужно научиться пользоваться, но про них доподлинно известно, что они работают.
Вот пример профессионального использования средств из имперского арсенала. Один из вполне удачливых политиков начал свою речь так: "Севастополь — наш город..." — а дальше последовали рассуждения к Севастополю совершенно не относящиеся, но именно они и составляли суть сообщения. Имперское самосознание слушателя было возбуждено и удовлетворено в первой же фразе, а дальше все, что следует в речи, критиковать как-то перед самим собой неудобно. Речь политика, содержащая массу спорных положений, часть из которых в других условиях вызвала бы отторжение или хотя бы критическое осмысление, проглатывается одним куском. И даже хочется дождаться конца речи, чтобы услышать что-то приятное еще разок.
Даже не утверждений, а нескольких слов из имперского лексикона, сдобренного правильно подобранными телесными метафорами, вполне достаточно, чтобы слушатель услышал знакомые нотки и перешел в режим некритического ожидания. Ожидает человек всегда большего, чем можно реализовать, поэтому не надо ограничивать его фантазию. Телесные метафоры только усиливают эффект. Если же переусердствовать в применении имперских понятий, то критическое ожидание включится — люди же не дураки — и эффект будет снижен.
Явное манипулирование имперскими понятиями выводит слушателя в область смыслов и толкований, поднимает его из неосознанного в логическое, где критическая машина сознания включается автоматом. Можно ли отказаться от имперского комплекса? Можно, но не сразу. Так как его корни в пирамиде менталитета (она будет позже представлена в статье Традиции и Цивилизация) доходят до метапонятий пространства и времени, то воздействовать нужно на эти метапонятия. Они лежат на нижней грани сознательного восприятия, логическая аргументация до них не добивает. Это комплекс предубеждений и привычек, их можно заместить только другими предубеждениями и привычками. А на такую замену уходит время жизни нескольких поколений.
Резкий же отказ от имперского комплекса может сместить психику человека из привычной среды в непривычную, а следовательно, возбудит в нем страх, агрессию, иррациональные реакции и спровоцирует пышный букет опасных глупостей, наблюдаемых сегодня в нашем обществе — лишь немного вышедшем, даже едва высунувшего нос за пределы привычного мировоззренческого поля.
|