Версия для печати

Институциональная организация геоэкономической конкуренции

1. Предварительные замечания

Чтобы эффективно участвовать в разворачивающейся международной геоэкономической конкуренции, необходимо создать институциональную базу для организации системы-страны, с учетом возможностей и рисков, обусловливаемых характером столкновения с внешней средой.

Мы не можем сколько-нибудь точно оценить влияния очередных шагов международных конкурентов на национальные товарные потоки, не составив предварительно общего представления об экономической структуре страной ее реальной внутренней динамике.

Точно также невозможно предвосхищать тенденции развития геоэкономического конфликта, определить элементы стратегии и межотраслевые развязки, возникающие в системе производства, или установить каналы поступления ресурсов и наращивания специализации, не имея возможности своевременно стимулировать и поддерживать субъектов экономической деятельности, а также не ставя перед собой ясных политико-экономических задач, отвечающих национальным интересам.

Привести институциональную систему в соответствие с требованиями геоэкономического соперничества — это значит:
— с одной стороны, учредить один или несколько органов, компетентных в вопросах геоэкономики;
— с другой стороны, включить эти органы в действенную институциональную "среду", по крайней мере, в области экономики, которая позволяла бы осуществлять сбор информации, а также обеспечивала бы управление через центральные структуры и координацию различных административных ветвей управления, а тем самым и эффективное планирование;
такая "среда" должна располагать оперативными средствами для выполнения решений, а также для выявления последствий тех или иных действий или инициатив с помощью механизма обратной связи.
В этой области предстоит решить немало проблем. Источниками трудностей являются: структурные характеристики, которыми должны обладать подобные органы, а также комплексные условия, необходимые для их эффективной работы; необходимость создания такой системы-страны, в которой взаимодействие государственных и частных структур способствует росту национальной конкурентоспособности, а главное внимание уделяется производительности (единственной переменной, еще далеко не до конца определенной извне), нововведениям и качеству продукции; подготовка руководящих кадров для учреждений, нацеленных на усиление национальной конкурентоспособности[1].

2. Слабости итальянской институциональной организации

Положение дел в итальянской администрации затрудняет решение вышеперечисленных проблем. Главные препятствия здесь следующие:
— природа политико-институциональной системы, в соответствии с которой приоритет отдается краткосрочным результатам, а функции дробятся для поддержания равновесия в отношениях правительства и оппозиции, а также внутри самого правительственного большинства;
— традиционное преобладание в промышленно-торговой политике "частичных" подходов, ограниченных специфическими и конъюнктурными случаями, в ущерб "общим" подходам, подразумевающим комплексное воздействие на экономическую систему на основе долгосрочных программ;
— сохранение существенного барьера между промышленной и внешнеторговой политикой, несмотря на неоднократные попытки, направленные на более согласованные действия;
— трудности в получении информации по имеющимся сетям и контролю за оперативными средствами;
— неспособность систематически оценивать поток информации;
— несовершенство разведывательных структур;
— отсутствие органической связи между государственными и частными отраслями, а также внутри самих частных отраслей, прежде всего в отношении исследовательской деятельности и распространения новейших достижений.

2.1. Неудовлетворительное состояние политико-институциональной системы

Нынешнее состояние итальянской политико-институциональной системы не соответствует требованиям мирового геоэкономического соперничества сразу по нескольким причинам.

Нестабильность правительственного большинства (как и нерешенная проблема, унаследованная от Первой Республики) вынуждает правительство строить свою работу по краткосрочному графику, между тем как для поддержания должного уровня конкурентоспособности национальной экономики требуются действия, приносящие результаты в средне- или долгосрочном плане.

Кроме того, коалиционная природа правительств не способствует концентрации функций, которые должны быть слиты воедино; и наоборот, она ведет к распределению должностей с целью взаимного внутреннего контроля среди партнеров по большинству.

Наконец, парламентская, а не президентская система правления делает бесполезным — или же попросту невозможным — создание органов высшего управления, непосредственно связанных с Председателем Совета министров. Комитеты, смоделированные по образцу американского Economics Secutity Council* — состоящего в основном из специалистов и ученых, работающих в тесном контакте с Президентом, — едва ли могли бы эффективно работать в нынешних итальянских условиях, ибо это раздуло бы роль руководителя правительства в ущерб конституционному принципу коллегиальности правительства.

В самом деле, итальянская система чисто структурно склонна отдать предпочтение институциональным изменениям, основанным на рассредоточении и политизации ответственности, подобно межведомственным комитетам, которые удовлетворяют запросы об участии и превентивном контроле над действиями правительства со стороны всех политических сил, поддерживающих его. Однако для этих комитетов характерна неизбежная волокита и недееспособность в проведении геоэкономических акций на национальном уровне.

2.2. Недостатки планирования

Помимо обозначенной политико-институциональной проблемы, существуют и другие проблемы, технического и культурного характера. Одной из причин того, что действия правительства в рамках промышленной политики, скажем, по поддержке национальных предприятий, носили преимущественно характер чрезвычайных мер и были реакцией на структурные изъяны и всевозможные внутренние и внешние шоковые ситуации, явилось отставание национальной политико-экономической культуры.

Административное управление, ограниченное раздробленными, непроницаемыми зонами, еще резче обозначило недостатки узкого взгляда на промышленную политику.

Главные методы политики поддержки предприятий выражались до сих пор в мерах, не влиявших на систему в целом и на ее функционирование; таким образом, структурные недостатки сохранялись, а стабильность поддерживалась лишь на время действия компенсационных мер.

Ограниченность этого подхода стала очевидной с утверждением принципа взаимного признания, введенного Единым Актом.

Порожденная этим принципом, "конкуренция между правилами" незамедлительно переросла в геоэкономическое соперничество между правительствами. Предметом соперничества стало установление норм в производстве и торговле, которые соответствовали бы требованиям и возможностям собственной производственной системы, в преддверии грядущего распространения этих норм в другие сферы жизни нации, с целью определения конкурентных преимуществ для собственных "национальных чемпионов".

В этой конкурентной борьбе пострадали те страны, чьи властные структуры — пребывавшие в плену традиции, ориентирующей на поддержку отдельных субъектов, а не на выработку норм, которые определят оперативный контекст для каждого из них, — не сумели установить взаимодействие между административными субъектами для сведения воедино нормативных формулировок и оперативных задач.

Однако, помимо строго нормативных аспектов, растущая экономическая и финансовая интеграция вскрыла разрыв между теоретическими моделями, на которых основывается интеграция, и конкретной практикой. По-видимому, не рынок играл до сих пор главную роль в распределении собственности и контроле за предприятиями, а скорее система-страна, государственные и частные институциональные структуры.

Очевидно, что в игре по приобретению и реорганизации европейских промышленных структур выигрышными оказались такие элементы, как немецкая модель отношений "банк — промышленность" и роль французской администрации[2].

Кроме того, глобализация мировых рынков ведет к необходимости подлинного планирования, долгосрочного и крупномасштабного, а также активизации политического и институционного участия в деятельности национальных предприятий. Неудачные попытки итальянских предприятий приобрести зарубежные предприятия зачастую можно приписать политическому противодействию стран, в отношении которых проводилась та или иная операция, а не причинам технического порядка.

2.3. Проблемы межведомственной координации в области внешнеэкономической политики

Дефицит планирования отчасти объясняется неудовлетворительной координацией деятельности ответственных работников в области внешнеэкономической политики. Что касается непосредственно геоэкономического соревнования, то на нем особенно сказывается разрыв между промышленной и внешнеэкономической политикой.

В самом деле, в нашей культуре правления постоянно обнаруживается отсутствие единого понимания вопросов, касающихся соотношения между внутренними структурными подгонками и положением на международной арене. Лишь недавно привлечение иностранных предприятий стало восприниматься как важный фактор структурного упорядочения, а не просто как еще один дополнительный элемент.

Для ответа на вызовы геоэкономического соперничества необходимо сформулировать глобальную торгово-промышленную стратегию. Принятые решения должны беспрепятственно передаваться в различные оперативные аппараты власти, усиливая, по возможности, правомочия органов, принимающих самостоятельные решения.

Между тем, в области внешней торговли соответствующее министерство является правомочным чисто номинально, поскольку в действительности здесь пересекаются интересы сразу нескольких ведомств, что, конечно, ослабляет его потенциал.

Среди тех ведомств, на которые в принципе должно опираться Министерство внешней торговли (МИЧЕ), чтобы поддерживать и стимулировать экспорт, только одно ведомство (ИЧЕ) находится под его надзором. Связь с САЧЕ** и Медио-кредито Чентрале*** ограничена.

Управленческий комитет САЧЕ, например, состоит из функционеров различных ведомств и учреждений, а наибольшим весом внутри него обладает Министерство казначейства, которое назначает двух членов комитета и председателя.

В других промышленно развитых странах, конкурирующих с Италией, наоборот, органы, занимающиеся страхованием кредитов на экспорт, обычно подчиняются внешнеэкономическим министерствам3.

Еще острее эта проблема ощущается в отношениях Медио-кредито Чентрале с различными министерствами, в зависимости от конкретного рода деятельности, которую тот призван осуществлять.

Между прочим, когда упраздненному Межведомственному комитету по внешнеэкономической политике (ЧИПЕС) вменялось в обязанности издавать директивы в отношении САЧЕ, подобного распоряжения в отношении Медиокреди-то не существовало.

Что касается кооперации и развития, составляющих важный аспект внешнеэкономической политики, главную роль здесь играет Министерство иностранных дел.

Как бы то ни было, внешнеторговая политика страдает не только от разделения полномочий межу несколькими институциональными субъектами, но и от недостатка связей с Министерством промышленности (МИКА).

Создание ЧИПЕС как раз преследовало цель решить проблему координации. В Законе № 227 1977 года ясно сказано, что ЧИПЕС создан "с целью определения и координации общих направлений внешнеторговой политики, страхования экспортных кредитов, политики международного сотрудничества, особенно в отношении развивающихся стран; снабженческой политики и любых иных видов внешнеэкономической деятельности".

Членами ЧИПЕС были: Министры бюджета, иностранных дел, казначейства, сельского хозяйства, промышленности и внешней торговли. В его задачу входила координация политики различных министерств и направление деятельности таких учреждений, как САЧЕ. Комитет определял направление торговых потоков, нуждавшихся в поддержке. Но уже в этой регламентации были свои слабости.

Преобладание казначейства в управленческом комитете сосредоточило внимание института на необходимости поддерживать баланс денежных средств для сдерживания дефицита государственного бюджета, в противовес указаниям, поступавшим от ЧИПЕС, где большее значение при давали роли САЧЕ в повышении объемов экспорта[4].

В тот же период, после того как Межминистерский координационный комитет в области промышленной политики (ЧИПИ) принял Закон 675/1977, усилились сомнения в конституционности предпринятой ЧИПЕС попытки фактически разделить внутреннюю и международную промышленно-эко-номическую политику[5].

Еще одна непоследовательность на этом пути проявилась после учреждения в рамках Межминистерского комитета в области планирования промышленной политики (ЧИПЕ) очередного института — ЧИКС (Межведомственного комитета по кооперации и развитию), который не включил в свой состав МИКА.

Но, очевидно, еще важнее была неопределенность субъектов, предназначенных для выработки стратегии, в рамках которой затем можно было бы делать политический выбор. Государственного органа, который в предварительном порядке разрабатывал бы альтернативные стратегии, нет и по сей день.

В любом случае, опыт ЧИПЕС в целом оказался разочаровывающим. Заседаний проводилось мало6. Попытка придать деятельности Комитета большую последовательность путем создания постоянной структуры при Министерстве бюджета, не дала заметных результатов. Впрочем, нельзя утверждать и того, что постановления Комитета имели стратегический характер, поскольку он был лишен оперативно-информационных средств, соответствующих его задачам, а потому не мог контролировать и вырабатывать информацию, необходимую для определения направлений внешнеторговой политики.

Не удивительно поэтому, что решения, принимавшиеся в ЧИПЕС до его роспуска, обычно сводились к утверждению постановлений отдельных министерств или ведомств, как правило, в отношении частных случаев (например, открытия кредитных линий для стран повышенной степени риска).

Как это часто бывает, отсутствие эффективных регулятивных возможностей привело и в данном случае к переносу принятия решений в другие, не вполне полномочные органы.

Поэтому недавняя реорганизация, коснувшаяся межминистерских комитетов, вызывала положительный отклик. В частности, упразднение ЧИПИ, ЧИПЕС и ЧИКС и передача их функций частично ЧИПЕ, а частично непосредственно заинтересованным министерствам, могли бы способствовать централизации полномочий, а также эффективному принятию решений. Остается открытым вопрос о координации действий. Для его решения была предложена радикальная реорганизация внешнеторговой политики на основе опыта других стран по принципу объединения соответствующих законов, министерств, исполнительных органов и финансовых фондов[7].

2.4. Пределы информационной сети

Наличие действенной информационной сети является, безусловно, определяющим фактором в разработке общей политической линии и геоэкономической стратегии.

Трудно, в самом деле, определить, каким отраслям следует отдать предпочтение, на каких рынках стимулировать развитие международных торговых отношений и со сколь серьезными угрозами придется столкнуться, если не обладать де-тальнейшими знаниями о возможностях роста собственной и чужой производственной системы, а также структурных и промышленных характеристиках стран, в которых решено работать.

Внешняя сеть, которой располагает Италия в экономическом плане, зиждется на трех видах учреждений — представительства ИЧЕ, зарубежные бюро торговых палат, посольства. Однако общая картина все равно неудовлетворительная.

Все эти структуры собирают информацию не для выработки широкомасштабной стратегии, а в основном для поддержки отдельных экономических субъектов.

Кроме того, хотя в принципе полномочия, скажем, представительств ИЧЕ и посольств должны разделяться таким образом, чтобы первые занимались прежде всего прямым содействием предприятий, а вторые — курированном отношений с местными властями и общими вопросами, во многих случаях компетенции разных учреждений пересекаются. В результате предприниматели выбирают тот или иной орган, исходя не из его полномочий, а, как правило, из его возможностей и отношений с отдельными функционерами.

Часто предприниматели вообще не обращаются к государственным структурам. Причиной тому — широко распространенное недоверие к услугам государственного сектора, а также ярко выраженный индивидуализм, присущий, в особенности, малому и среднему бизнесу. Именно его-то и призвана в первую очередь поддерживать внешняя сеть государственных учреждений.

Итальянские предприниматели, как показывают недавние исследования, жалуются на явное несоответствие характера предлагаемых услуг нуждам предприятий. Предлагаемые услуги зачастую ограничиваются предоставлением информации, не обеспечивая оперативного содействия. Между тем, для освоения рынка предприятиям недостаточно одних лишь ярмарок и выставок, особую роль здесь для них играют дальнейшие шаги[8].

Отдельного разговора заслуживает деятельность экономической разведки. Государство, безусловно, располагает всеми необходимыми средствами для налаживания эффективной системы получения, обработки и распространения геоэконо-мически важных сведений (касающихся, например, реальной угрозы промышленного или финансового характера, или благоприятных возможностей для национальных производителей и инвесторов). Одним из первых примеров сотрудничества между Государством и промышленностью в данной сфере могла бы стать организация работы по классификации и про-цессингу так называемых open sources. Об этом речь пойдет в отдельном параграфе.

2.5. Взаимодействие между государственным и частным сектором в области совершенствования технологии

Характер международной конкуренции и структурные слабости итальянской промышленности делают опасной институциональную организацию, которая не уделяет внимания итальянским предприятиям, прежде всего в отношении анализа и распространения технологических новшеств. В этом смысле особое значение приобретает строительство прочной системы-страны. Одного повышения эффективности предприятия уже недостаточно для успешной конкуренции на международных рынках. Определяющей является комплексная эффективность среды, в которой действует предприятие. Развитие во многом обусловлено так называемым "эффектом системы": интеграцией и взаимообменом исследованиями, распространением знаний, передачей технологии и оборудования. Тем более, если принять во внимание проникающий характер новых технологий, стремящихся внедриться во все отрасли.

Отдельные нововведения не делают систему конкурентоспособной. Она становится таковой лишь при наличии благоприятной для предприятий среды. Распространению технологических знаний и инновационного опыта способствует совокупность правил, учреждений и методов, характеризующих систему. Значительная роль здесь принадлежит государственным структурам, поскольку главная проблема — это организовать систему, координировать ее, учитывая число вовлеченных в нее субъектов и низкую степень интеграции между ними.

Промышленную структуру в Италии отличает специализация в традиционных обрабатывающих отраслях, меж тем как доля высокотехнологических отраслей ничтожно мала. Даже сфера услуг, являющаяся важным фактором развития постиндустриальной экономики, оказывается неэффективной.

Производственные модели тоже в целом достаточно устарели, хотя и намечается попытка отказа от тейлористского подхода в пользу концепции гибкого производства и тотального качества.

Особенности развития конкуренции порождают опасения структурного характера. В международных олигополиях крайне мало итальянских предприятий. Мизерное их число входит и в стратегически важные отрасли (связь, информатика, химия и т. д.), в которых они так или иначе играют второстепенные роли. Структурное преобладание малых и средних предприятий сводит на нет серьезную исследовательскую деятельность, при отсутствии связей с государственными структурами, крупными предприятиями, а также в тех случаях, когда отдельные предприятия не объединяются в концерны.

Здесь возникает необходимость создания институциональной организации, которая способствовала бы развитию исследовательской деятельности не только в количественном отношении, но и в соответствии с запросами производственников; давала бы возможность распространять нововведения среди различных предприятий[9] и, наконец, благоприятствовала бы интернационализации предприятий, без чего невозможно включение в поток технологической информации.

Предприятия неохотно вкладывают деньги в научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы. В количественном выражении это видно из соотношения подобных затрат к ВНП: в 1991 году оно равнялось 1,4%[10]. Это подтверждается и малым числом патентов, зарегистрированных Италией в международных организациях. Причиной тому — небольшие размеры итальянских предприятий, а также их специализация в традиционных отраслях. Однако недостатки системы кроются прежде всего в ее организации. Недавнее исследование Номисма" показывает, сколь незначительна степень кооперации между предприятиями и низок уровень услуг, предлагаемых в этой области частным и государственным сектором. Как следствие, усиливается индивидуальный характер инновационной деятельности; предприятия пытаются поддерживать высокий уровень специализации, достигнутый в своих областях, ограничивая тем самым потенциальное развитие других отраслей и возможное взаимодействие.

Говоря об этом, следует отметить, что управленческий плановый и координационный потенциалы государственного сектора оставляют желать лучшего. Законодательные акты, например, часто противоречат друг другу. В стране существует два важнейших фонда, призванных поддерживать прикладные исследования: Ротационный фонд технологического обновления при Министерстве промышленности и Фонд прикладных исследований при Министерстве научных исследований. По замыслу законодателей, оба фонда должны были дополнять друг друга на разных этапах исследований; на самом же деле они часто действуют параллельно и даже сталкиваются. Кроме того, предприятия стремятся главным образом получить от фондов льготные условия для приобретения оборудования; гораздо реже они обращаются за поддержкой в исследовательской работе, ограничиваясь использованием новаций, внедренных в других отраслях. Исследования показывают, что в большинстве случаев льготные условия не являются определяющими фактором для новых инвестиций, решения по которым уже приняты[12]. Помимо этого, у предпринимателей опускаются руки, когда они сталкиваются с неопределенностью и волокитой, связанными с утверждением проектов и предоставлением финансирования.

Интересен в этом смысле первый трехлетний план научноисследовательской деятельности на 1994—1996 годы, представленный недавно Министерством университета и научнотехнических исследований (МУРСТ) и включающий в себя многие из вышеперечисленных аспектов.

Прежде всего нужно отметить, что статья 2 Закона 168/89, в которой предусмотрен именно такой трехлетний план, предусмотрительно связывает план с направлениями, специально сформулированными ЧИПЕ. Так как последний взял на себя часть функций ЧИПЕС и ЧИПИ, становится возможным лучше координировать политические направления, заинтересованные в геоэкономической конкуренции, ведь промышленная, внешнеторговая и научно-исследовательская политика тесно связаны между собой.

Две основные черты характеризуют план, делая его созвучным логике геоэкономической конкуренции. Во-первых, признавая необходимость интеграции в общий контекст исследовательского и инновационного процесса, "нужно учитывать сильные стороны нашей производственно-экономической системы и специфику страны. Отношения Италии с международной научно-исследовательской системой должны ориентироваться на кооперацию, но и не оставлять без внимания не менее важное завоевание конкурентно выгодных позиций системы-страны". Во-вторых, план призван удовлетворять спрос на технологические новшества со стороны предприятий, стараясь также учитывать и не выдвинутые производственниками требования. Центр тяжести перемещается от предложения к спросу в области научно-исследовательской деятельности.

Помимо многочисленных предложений, нацеленных на повышение эффективности инновационной политики (рационализация интервенций и прекращение политики спорадических интервенций; система мониторинга и оценки программ; peer review, приоритет технологий межотраслевого применения), имеются также предложения строго институционального характера, которые следовало бы принять во внимание. Из более общих предложений можно выделить регулярное проведение тематических "круглых столов" с участием различных учреждений, государственных органов, университетов, предприятий и общественных организаций[13], проводимой внутри других министерств. Кроме того, предлагается создать две комиссии: по выработке общеполитических направлений, состоящей из заинтересованных министров во главе с Председателем Совета Министров; а также исполнительно-координационную, во главе с Министром университета.

Что касается PMI**** , то следовало бы создать технологические отделения по отраслевому и территориальному признакам, которые поддерживали бы научно-исследовательскую деятельность н; необходимо упростить процедуры и механизмы доступа к фондам и распространить автоматические механизмы, основанные на льготном налогообложении; помимо этого, нужно задействовать научно-технические парки и развить исследовательские системы в рамках консорциумов.

Другой путь, способствующий развитию научно-исследовательской деятельности, — интернационализация предприятий. Помимо трудностей, с которыми столкнулись национальные предприятия, намеревавшиеся участвовать в международных группах, налицо слабые возможности системы Италии в привлечении иностранных инвестиций.

В этом отношении следует заметить, что в других промыш-ленно развитых странах существуют государственные структуры, занимающиеся привлечением иностранных капиталов и благоприятствующие их укоренению, не забывая при этом о контроле за их влиянием на национальное производство.

Во Франции, например, имеется специальное управление (ДАТАР), стимулирующая зарубежные инвестиции и активно рекламирующая существующие инструменты и льготы, которые часто мало известны зарубежным инвесторам. ДАТАР располагает сетью агентств по региональному развитию.
Схожим образом построена и британская институциональная организация. Здесь стимулирование иностранных инвестиций пошло дальше законодательно-бюрократической поддержки и финансовых льгот, приобретя формы самого настоящего социального демпинга, поддержанные английскими профсоюзами[15].

Все эти примеры свидетельствуют о значимости государственного вмешательства в дело привлечения инвестиций, тем более, что конкуренция идет между странами с одинаковым уровнем развития (взять хотя бы компанию Hoover, переместившуюся из Бургундии в Шотландию, или Grundig, переехавшую из Франции в Австрию).

ИЧЕ лишь недавно принял чрезвычайную программу по продвижению и стимулированию иностранных инвестиций в Италии. Интересным является предложение, сделанное в январе 1993 года тогдашним Министром чрезвычайных мер на Юге Италии Ревильо, основать Банк регионального развития по образцу Европейского инвестиционного банка, одна из задач которого — способствовать притоку иностранных капиталов.

Параллельно с развитием политики привлечения иностранных инвестиций, необходимо совершенствовать механизмы контроля за приобретениями, дабы избежать нецелесообразной скупки национальных предприятий. Критерий взаимности в этой области послужил бы благоприятным фактором на пути активной интернационализации наших предприятий.

3. Сравнительный очерк: институциональная организация геоэкономической конкуренции в основных промышленно развитых странах

Институциональное устройство основных конкурентов Италии, судя по всему, гораздо больше отвечает требованиям геоэкономической конкуренции.

Как правило, институциональная организация этих стран непрерывно совершенствуется, отражая основные изменения производственного аппарата и опираясь на органичную связь между внутренними и внешними параметрами управления промышленностью.

Многие недостатки итальянской администрации, начиная с координации деятельности сфер различной компетенции, в других странах уже устранены.

В Германии и Японии существует единое министерство, правомочное принимать решения как в области промышленной политики, так и в области внешнеэкономических отношений.

В Германии учреждено Федеральное министерство экономики, ведающее всеми экономическими вопросами не финансового характера, включая внешнеэкономическую политику, которой занимается соответствующий департамент.

В Японии функционирует МИТИ (Министерство международной торговли и промышленности), разрабатывающее национальную торгово-промышленную политику.

Во Франции имеется особое Министерство внешней торговли, а в рамках Министерства экономики и финансов действует Управление внешнеэкономических отношений (Direction des Relations Economiques Exterieures), задачей которого является разработка и направление внешнеторговой политики, а также координация действий, проводимых каждым министерством.

В Великобритании несколько лет назад произошло слияние Департамента промышленности {Departament of Industry) и Департамента торговли (Departament of Trade).

Кажется, что и в Италии намечается кое-какое движение в этом направлении. Особенно интересным здесь представляется распределение полномочий между парламентскими комиссиями.

В Сенате, например, комиссия по промышленности сконцентрировала полномочия по внешнеторговой деятельности, находившиеся ранее в ведении комиссий по иностранным делам.

Между тем, в Нижней Палате комиссия по производственной деятельности по-прежнему обладает полномочиями по поддержке экспорта, хотя и не ведает деятельностью внешнеторговых учреждений. Однако, как уже говорилось выше, основные трудности выявляются на исполнительском уровне.

Координация и эффективная разработка экономической политики и стратегии обеспечиваются отнюдь не только созданием необходимой структуры, но и целым рядом соответствующих аспектов социальной организации, а также подготовкой чиновников и политиков.

Весьма показательны в этом отношении отличные друг от друга немецкая и японская модели.

В области экономики первая модель характеризуется наличием небольшого бюрократического аппарата на федеральном уровне, не обладающего к тому же решающим голосом в вопросах экономического планирования. С другой стороны, в организации самого германского общества преобладает централизм. Предприниматели, профсоюзы и та же банковская система организованы по нейтралистскому принципу; их структуры не только предлагают своим членам различные услуги, но выполняют эффективные управленческие функции. В этом смысле любопытна роль, которую играет в области экономического планирования Bundesverband der Deut-schen Industrie.

В японской экономике, напротив, государство играет все-проникающую роль, осуществляемую через громадное министерство, которое намечает основные пути развития национальной экономики. Такой орган, как МИТИ, разрабатывает долгосрочные стратегические планы в ключевых отраслях производства для всей системы-страны и приглашает участвовать в них на конкурентной основе крупнейшие национальные предприятия[16]. Министерство тесно взаимодействует с миром производства, пытаясь найти с ним консенсус. В конечном счете это приводит к совпадению курса государства и курса всей экономической системы.

Этому благоприятствует ценная культурная интегрирован-ность политиков, бюрократов и крупных и крупных представителей промышленности и финансов. Среди руководителей предприятий довольно часто встречаются бывшие министерские чиновники. Весьма многочисленны и консультативные органы, работающие в рамках МИТИ и укрепляющие связь с производственными звеньями.

4. Экономическая разведка

Мир разведки переживает период глубоких перемен, вызванных целым рядом крайне важных и совпадающих во времени процессов. Среди них можно упомянуть:
— конец евросоветского коммунизма;
— глобализацию экономики (большая свобода движения капиталов, товаров, людей);
— информационный взрыв, вызванный развитием информатики и связи;
— размывание понятия государственного суверенитета, обусловленное деятельностью многочисленных субъектов, таких, например, как международные органы, крупные предприятия, неправительственные организации, мощные информационные сети, транснациональные религиозные организации, банки и другие финансовые институты, этно-религиоз-но-языковые меньшинства.

Информационные службы сталкиваются с проблемой экспоненциального роста объема информации во всех областях политической, экономической и общественной жизни. Такая ситуация связана со всеми вышеупомянутыми процессами. Однако в отличие от того, что было в прошлом, сегодня разведкой все больше занимаются частные агентства. Особенно это касается экономического шпионажа и контршпионажа. Для получения нужной информации указанные структуры используют приемы и средства, схожие с традиционными приемами и средствами различных служб. В данный контекст вписывается дискуссия о будущем информационных служб, имеющая отношение ко всем наиболее развитым странам[17].

Необходимость обновления разведки признана повсеместно. Дело лишь за тем, чтобы найти подходящую методику для проведения этого обновления. Некоторые наблюдатели полагают, что при нынешнем положении дел в мире новая иерархия Государств по уровню их мощи будет, возможно, определяться именно степенью эффективности разведыватель-ных структур в различных странах.

Фактором, меняющим уже ставшую привычной международную обстановку и несущим в себе всеми осознаваемую опасность, является изменение градуса агрессивности экономической политики Правительств, которые борются между собой в условиях обостряющейся конкуренции на международных рынках.
Рынок уже не сводится к борьбе между предприятиями. Манипуляции с портфельными инвестициями и оборонительная экономическая конкуренция (автаркия, протекционизм с помощью тарифных барьеров и т. д.) уступили место наступательным действиям. Связанные с этим неопределенность ситуации и рост темпов изменений повышают роль экономический разведки.

4.1. Природа и задачи экономической разведки

Традиционный подход разведки к экономике в основном далек от логики геоэкономической конкуренции. Этот подход обычно является сугубо оборонительным. Дело сводится к контролю за экономической активностью на национальной территории враждебных в политическом и военном отношениях стран, причем под активностью понимается шпионаж и иная деятельность, противоречащая закону. Такого рода контроль с полным правом можно назвать традиционным контршпионажем.

При этом в промышленности основное внимание уделяется передаче технологий, которые могут повлиять на системы вооружения. Иными словами, главный, если не исключительный, интерес обращен к оборонной промышленности. Причем внимание обращается на степень внешней зависимости военных отраслей.

Изменения, о которых говорилось в самом начале, уже побудили многие иностранные разведки пересмотреть собственные задачи и направления деятельности; теперь они соотносятся с новыми веяниями в области технологии, а также с необходимостью защиты технологической собственности, национальных торгово-экономических интересов и/или интересов соответствующих экономических группировок.

Таким образом, разведывательная деятельность в экономико-индустриальной области усиливается. Она уже не ограничивается одним военно-промышленным контршпионажем, хотя последний по-прежнему имеет большое значение. Спектр деятельности разведки значительно расширяется, а главной ее задачей оказывается зашита экономических интересов страны. Среди различных видов разведывательной деятельности особо выделим:
— противодействие:
— незаконной конкуренции в ущерб национальным предприятиям;
— нелегальным коммерческим операциям иностранных конкурентов;
— враждебным приобретениям "стратегических" предприятий;
— дезинформации, наносящей урон национальным предприятиям;
— мониторинг:
— зарубежных технологических достижений, которые могут отрицательно сказаться на конкурентоспособности отдельных отраслей национальной экономики;
— международных финансовых рынков с целью прогнозирования спекулятивных ситуаций или ситуаций, способных дестабилизировать национальную экономику;
—наблюдение:
— за рынками слияний и поглощений;
— за поведением крупных мультинациональных компаний;
— за источниками энергии и стратегического сырья с целью предотвратить неожиданные перебои со снабжением.

Однако экономическую разведку следует понимать гораздо шире, а именно как систему информационных сетей, способную проводить поиск, обработку и распространение информации, полезной для экономических субъектов. Под полезной информацией понимается информация, которая требуется на различных уровнях управления предприятиями и объединениями для выработки и осуществления тактики и стратегии, необходимых для улучшения собственных позиций внутри конкурентной среды[18].

Такое определение экономической разведки предполагает не только изменения организационной структуры разведки, понимаемой в узком смысле, но и более существенные изменения, касающиеся государственных и частных структур, а также культуры отношения к информации со стороны частных экономических субъектов (взаимодействие/индивидуализм).

Как явствует из проведенного во Франции исследования[19], такая постановка вопроса требует преодоления частичных подходов, предельной ясности тактических и стратегических целей и крайне активного взаимодействия между всеми уровнями, начиная с отдельного предприятия (классическим примером здесь может служить японский рабочий, фотографирующий во время зарубежного отпуска промышленную установку и выпускаемую на ней продукцию).

Речь уже шла о информационно-стратегической инженерии[20], подразумевающей способность использовать весь комплекс подсистем, из которых состоит экономическая разведка (например, для охраны технологий предприятий существуют механизмы внутри отдельных предприятий; механизмы, специально создаваемые объединенными усилиями представителей частного сектора и, наконец, механизмы государственные). Эффективность этой системы кроется в согласованности различных подсистем. Изолированная подсистема едва ли достигнет высокого уровня эффективности.

Одна из целей указанной системы разведки — на основе всей имеющейся информации о действиях конкурентов точно определить их конкретные намерения. К примеру, в области фармацевтической промышленности, где фаза исследований и экспериментов может занимать до 15 лет, предварительная информация о намерениях крупных фармацевтических предприятий позволит значительно сэкономить ре-сурсозатраты и улучшить перспективу выживания национального предприятия.

По ряду причин нарисованная здесь картина может показаться утопической применительно к такой системе разведки, как итальянская. Для Италии взаимодействие разведки с частными предпринимателями, а также взаимодействие между самими частными предприятиями представляется делом далекого будущего: помехой служат устойчивые препятствия общекультурного характера (индивидуализм, недоверие к государственной сфере услуг), не говоря уже о трудностях организационных. Тем не менее предлагаемый подход намечает пути совершенствования устоявшейся организационной структуры.

4.2. Трудности и предложения

Одной из первых трудностей, возникших в процессе определения деятельности экономической разведки по сравнению с деятельностью традиционной разведки, является разграничение на друзей и врагов, четкая установка и выбор целей. Число принимаемых в расчет действующих лиц непомерно растет. Угрозу для нашей промышленности могут представ не только политически дружественные страны; следует принимать во внимание и отдельные группы предприятий. Зная ресурсы, которыми располагает та или иная служба, необходимо четко сформулировать приоритеты деятельности. 3десь вполне очевидно прослеживается связь с национальным экомическим планированием и определением политических задач. Отсутствие ясности в этой области может привести к расточению ресурсов. С другой стороны, ясные приоритеты позволяют предприятиям планировать и ориентировать собственную деятельность, а также сближать свои задачи, что придает более координированный характер деятельности разведывательного сообщества, понимаемого в широком смысле

Совмещение понятий политичкский друг/экономический противник, происходящее в ведущих государствах, делает разведывательную деятельность еще более деликатной. Тайный сбор информации безусловно ухудшает политические отношения. Известное замешательство может вызвать и сбор информации в довольно обширной "серой зоне", к которой в зависимости от обстоятельств применяються различные толкования правил корректности. По сравнению с традици ной деятельностью, разведка должна тщательнее анализировать проводимые операции с точки зрения соотношения требуемых затрат и приносимых выгод. С другой стороны, хорошо известно, что получение информации в деловом мире не обязательно происходит незаконным путем. Наоборот, огромную часть информации можно почерпнуть из открытых источников. Процессы слияний и поглощеий "стратегических" предприятий позволяют овладеть чужой технологией и другой полезной коммерческой информацией. В этом контексте особое значение имеет феномен приватизации, получивший широкое распространение во многих странах. прежде всего в бывших коммунистических.

Со сбором информации тесно связан вопрос о ее использовании, организации и обработке. Учитывая большой oбъем информации экономического характера, усилия разведки должны быть направлены не столько на технологию, то есть методы получения информации, сколько на человеческий капитал, позволяющий выделять полезную информацию, связывать ее и находить ей применение. Дискуссия techint/humint уже ведущаяся в отношении традиционной разведки, показывает, что экономической разведке необходимы специалисты по экономике. Открытость служб к промышленно-академическому миру способствовала бы лучшему взаимодсйствию с пользователями разведки. Повышенная опасность именно в том и состоит, что разрыв между службами и предпринимательским миром ведет к непониманию основных нужд предприятий. Эффективность разведки зависит от умения наладить связь с пользователями информацией, а также активное взаимодействие между государственными и частными cтруктурами. Так или иначе, деятельность разведки нельзя воспринимать как простой ответ на запросы и требования, высказанные пользователями. Ее особенная природа и стоящая перед нею цель — предотвратить угрозу производственной системе, предполагают возможность быстрых оперативных дейсвий. Чтобы соответствовать эттол задачам, разведка должка учитывать требования промышленной структуры страны, развивая  при этом и собственную автономную оперятимость.

Схожая проблема возникает и в отношении государственных пользователей. Необходимо предусмотреть координацию действий между двумя административными аппаратами, чтобы обеспечить постоянный обмен информацией. Выше говорилось о тех препятствиях, которые возникают при согласовании действий различных ведомств. Для разведки в ее широком понимании такие препятствия тем более пагубны, что разведка основана на информационном взаимодействии и постоянном обмене информацией. Самые передовые сиссемы разведки уже пытались решить данный вопрос. В связи интересен опыт японского Cabinet Information and Research Office (CIRO). Ограниченный штат работников снабжает информацией премьер-министра, а также министров, отвечающих за национальную безопасность. Директор назначается из Национальной полиции, заместитель директора  — из Министерства иностранных дел. Кроме того, в состав органа входят представители других ведомств. В рамках американского Economic Security Council также ставится вопрос об обмене информацией внутри отдельных ведомств. С этой точки зрения некоторые изменения следовало бы внести в организационную структуру итальянской разведки. Традиционная деятельность разведывательных служб диктовала необходимость внутреннего разделения информационного потока. Подобного рода организация не соответствует задачам, которые ставятся перед экономической разведкой. Помимо этого, структура разведывательных служб призвана обеспечить известную гибкость, способность быстро реагировать на изменчивые требования мира производства.

Говоря об информационном потоке, необходимо иметь ясное представление о том, кто им пользуется. Ограничивается ли круг пользователей только национальными предприятиями или же в него входят также иностранные предприятия, располагающие производственной базой на национальной территории? И как, после отбора информации, можно исключить из информационной цепи такие иностранные предприятия? Подобный вопрос возникает не только в отношении той информации, которая относится к "серой зоне", но и в отношении открытых источников. Деятельность разведки вполне может предусматривать возможность доступа к дорогостоящим банкам данных для малых и средних предприятий, которые сами по себе не в состоянии приобрести такую информацию.

4.3. Сравнительный анализ

Приводимая ниже ознакомительная информация свидетельствует о значении, придаваемом экономической разведке в промышленно развитых странах. Данные взяты из открытых источников[22]. Поскольку в основном речь вдет о секретной деятельности (проводимой и в отношении дружественных и/или союзных стран), предлагаемое описание лишь частично отражает рассматриваемое явление.

Соединенные Штаты . По данным конфиденциального исследования, проведенного Отделом по науке и технологии для Белого Дома, ежегодный ущерб, наносимый американским предприятиям в результате экономического шпионажа со стороны дружественных стран (среди которых Япония, Франция, Южная Корея, Германия), составляет порядка ста миллиардов долларов.

В ходе слушаний в Сенатской комиссии по информационным службам 25 января 1994 года директор ЦРУ признал, что Управление сыграло значительную роль в поддержке и защите американских интересов на мировых рынках, а также сообщил, что в 1993 году эта деятельность позволила американской промышленности получить миллиардные прибыли.

В 1992 году ЦРУ располагало бюджетом в 3,2 миллиарда долларов. На основе бюджетных средств был создан отдел под названием Strategic and Business Group, проводивший разведывательную деятельность с целью:
— поддержки экономической политики правительства и парламента;
— наблюдения за технологическими исследованиями, имеющими значение для национальной безопасности;
— проведения контршпионажа, совместно с ФБР, для защиты американской промышленности от проникновения иностранных разведок.

Япония . Характерной чертой японской разведывательной службы DRP (Departament of Research and Planning) являются ее небольшие размеры. В действительности она представляет собой верхушку целой сети информационных служб, которые с начала 50-х годов тесно связывают промышленные предприятия, банки, МИТИ и другие органы, специально созданные для подготовки кадров экономической разведки, а также для легального и нелегального сбора информации.

Японская разведка нацелена прежде всего не на достижение экономического превосходства в ключевых отраслях, а на организацию централизованного сбора информации, ее изучение и последующее перераспределение среди различных экономических субъектов — японских предприятий. В 1984 году федерация Keindaren, объединяющая все экономические организации страны, получила задание обеспечить передачу информации, собранной в центре, отдельным предприятиям. Предположительно 80% бюджета японских служб расходуется на экономическую разведку.

Франция . Окончательное понимание всей важности экономической разведки пришло во Франции в начале 80-х годов после избрания Президентом страны Франсуа Миттерана. Ф. Миттеран узаконил отношения между предприятиями (государственными и частными), Министерством промышленности и секретными службами, внутренними и внешними. Значительную роль в защите французских предприятий от экономического шпионажа сыграл DST. Кроме того, наладилось сотрудничество между секретными службами и частными организациями по сбору информации из открытых источников легальным путем. Данные операции, технически не считающиеся шпионажем, составляют основу деятельности экономической разведки.

Можно полагать, что деятельность DGSE предусматривает осуществление промышленного шпионажа в отношении дружественных и/или союзных стран. Известен случай проникновения агентов DGSE в американские компании IBM и Texas Instruments, соперничающие с французской фирмой Bull[23], а также неофициального выдворения из США группы французских инженеров, проявлявших повышенный интерес к разработкам военного самолета Stealth.

В 1992 году бюджет секретных служб Франции вырос на 9%, что позволило увеличить их штат на тысячу агентов.

Наконец, в уже упомянутом докладе Commissariat General du Plan, было сказано о необходимости пересмотра и усиления всей системы экономической разведки Франции.

Германия . Деятельность экономической разведки в Германии усиливается к середине 60-х годов, одновременно с принятием курса Ostpolitik, — для того, чтобы сделать Германию более самостоятельной и независимой от держав-победительниц (США, Англии и Франции), а также увеличить ее экономический вес (операция "Моника"). В середине 80-х годов BND приступает к реализации "Проекта Рахаб", нацеленного на экономическую разведку, но построенного по принципу "информационного пиратства", который заключается в проникновении в банки данных предприятий и правительств во всем мире. Главные цели расположены в России, Японии, Франции, США, Италии и Соединенном Королевстве. По окончании холодной войны (1991) проект был переориентирован в большей степени на экономические, технологические, коммерческие и финансовые задачи.

Можно утверждать, что на сегодняшний день Германия применяет самые совершенные средства экономической разведки (благодаря тесному сотрудничеству между BND и фирмой Siemens), меж тем как Япония предвосхитила остальные страны в том, что касается содержания и целей разведки.

Великобритания . Мы не располагаем существенной информацией о деятельности английских секретных служб в промышленно-экономической области. Вполне вероятно, что это следствие высокого профессионализма и строгой засекреченности данных служб. Для Ми 6 задача облегчается тем, что можно работать под прикрытием Foreign Office. Как бы то ни было, известно, что американское Национальное агентство по безопасности (NSA) некоторое время назад заподозрило британские службы в прослушивании телефонных линий американских предприятий, работающих в Великобритании.

Швеция . Швеция очень активна в области экономической разведки. Связь между предприятиями и администрацией осуществляется благодаря сотрудничеству между представителями деловых и университетских кругов в рамках организации под названием BISNES (Business Intelligence and Security Network of Sweden). Другие органы, такие, как FOA (Defence Research Establishment) и SAPO (Служба национальной безопасности), активно работают над совершенствованием экономической разведки. Более 600 шведских предприятий содержат в своем штате офицеров безопасности, многие из которых занимаются экономической разведкой. На академическом уровне проводятся специальные курсы: с 1976 года в Лундском университете (курс ведет профессор Steven Dedi-jar), а также в Стокгольмском университете.

Китай . Известно, что в Китае Государственная комиссия по науке и технологии (SSTC) занимается определением, локализацией и сбором технологий, которые способствовали бы выполнению экономических задач, стоящих перед страной. Данный орган был создан в 1958 году и после многочисленных событий был реорганизован в 1975 году в соответствии с четырьмя сформулированными премьером Джоу Энлаем доктринами, на основе которых была утверждена генеральная программа развития промышленности, сельского хозяйства, технологии и военной промышленности до 2000 года.

Указанное ведомство поддерживает оперативную и структурную связь с гражданской Информационной службой. Работники комиссии занимаются самой настоящей разведывательной деятельностью. Комиссия имеет разветвленную структуру как на национальном, так и на провинциальном уровне.

В настоящее время SSTC играет решающую роль в экономическом развитии страны, определяя наиболее перспективные технологии и помогая их внедрению в экономику.

5. Органы геоэкономической конкуренции: проблемы и перспективы. Американская модель

Перед структурой, непосредственно занимающейся геоэкономической конкуренцией, стоит двоякая проблема: качество и тип подготовки задействованных работников, а также функции и место данной структуры внутри администрации.

В целом, добросовестность сотрудников является первейшим условием слаженной работы структуры. В области геоэкономики добросовестность, понимаемая прежде всего как способность не поддаваться воздействию экономических лобби, приобретает еще большую важность, ибо когда речь идет об осуществлении руководящей экономической деятельности, как того требуют основные геоэкономические методы, необходимо отметать любые попытки подмены жизненно важных национальных интересов частными или цеховыми интересами.

Гарантами в этом отношении должны выступать именно те, кто непосредственно занят проведением геоэкономической политики.

Особое значение имеет также культурная подготовка сотрудников, обычно заметно уступающая коммерческой подготовке. Это ведет не только к слабому взаимопониманию с представителями деловых кругов, но и к осложненно-предвзятому подходу в международных экономических отношениях, что не соответствует современным требованиям геоэкономического соперничества.

Кроме того, культурная подготовка функционеров, проводимая на высоком уровне и имеющая преимущественно теоретическую направленность, облегчает распространение в бюрократической среде либеральных принципов и идеальных схем, которые иначе плохо в ней прививаются. С другой стороны, по-видимому, вполне обоснованно противоположное замечание, высказанное Люттваком, по которому, со временем, наиболее честолюбивые бюрократы найдут источник собственной легитимации и утверждения своих социальных амбиций именно в геоэкономической борьбе[24].

Если говорить о том, какой орган должен заниматься подобными вопросами, то следует упомянуть об американском опыте. С недавнего времени в США идет реорганизация институтов, связанная именно с обострившимися столкновениями экономических интересов.

В последние годы наметилась тенденция усиления контроля в области международной торговли, увеличения числа источников информации, расширения прав соответствующих агентств и, наконец, учреждения на высоком уровне органов по координации и планированию экономической полигики, поддерживающих тесную связь с органами национальной безопасности.

Уже в 1987 году, после учреждения Bureau of Export Administration, была предпринята попытка создать агентство, которое осуществляло бы контроль за национальным экспортом.

Следующим шагом в этом направлении было принятие в 1988 году Omnibus Trade and Competitiveness Act, который наделил ббльшими полномочиями United States Trade Representative (USTR).

В разделе 1601 данного закона определяются основные задачи USTR:
— развивать и координировать политику США в области международной торговли;
— консультировать Президента относительно воздействия политических шагов правительства на торговую политику;
— быть главным представителем Соединенных Штатов на коммерческих переговорах;
— надзирать за случаями нечестной торговой практики, с последующим правом использования более широких полномочий (в данном случае речь шла о статье super 301, усиливающей статью 301 Trade Act 1974 года[25]).

Кроме того, предусмотрены органы, координирующие действия правительства. В борьбе против некорректных коммерческих сделок USTR опирается на консультативную поддержку Interagency Unfair Trade Practices Committee, объединяющего представителей различных ведомств: Государственного департамента, министерств торговли и сельского хозяйства.

В целях того же улучшения координации была создана Interagency Trade Organization, выполняющая роль консультанта при Президенте. В нее входят министры торговли, финансов, труда, иностранных дел и сельского хозяйства. Помимо этого, были учреждены многочисленные совещательные комитеты, обеспечивающие постоянную связь между частным сектором и нефедеральными государственными учреждениями.

Наконец, с приходом к власти администрации Клинтона, был создан Economic Security Council в дополнение к National Security Council. Тем самым еще раз подчеркнуты чрезвычайно важная роль факторов экономического соревнования в политике национальной безопасности США, а также новые приоритеты в определении глобальной политики[26].

Новая администрация ликвидировала также дублирования полномочий некоторыми руководителями экономики (в частности, USTR и министром торговли), поскольку большая четкость границ полномочий способствует действенному и своевременному принятию решений.

Американский опыт мог бы существенно помочь при создании соответствующих органов в административной структуре Италии; эти органы непосредственно занимались бы вопросами геоэкономической конкуренции, а также разрабатывали бы эффективные механизмы против unfair competition, характерной для международных экономических отношений. С конца 60-х годов промышленно развитые страны переживают острые экономические кризисы. Это побудило их принять меры, направленные на изменение стихийно складывающихся торговых потоков в пользу собственных национальных предприятий. Весьма конкретные правила GATT в отношении таможенных пошлин заставили обратить пристальное внимание на нетарифные барьеры. Они стали чрезвычайно разнообразны и изощренны: достаточно вспомнить хотя бы о мерах в области субсидий.

Впоследствии возникла необходимость в сжатые сроки выявлять нарушения соглашений о свободной торговле со стороны торговых партнеров, так как зачастую эти нарушения осознанно вуалируются, что не позволяет невнимательным наблюдателям вовремя распознать их характер и предугадать последствия. Кроме того, нужно было принять такие оперативные меры которые бы обеспечили быструю реакцию на подобные нарушения и сыграли превентивную роль. В системе экономических отношений, где многосторонность переживает кризис и вновь безраздельно властвует двусто-ронность, крайне своевременными представляются взаимоприемлемый подход, наличие органа, непосредственно занимающегося подобными вопросами, а также методы, позволяющие принимать действенные ответные меры.

Американский опыт USTR свидетельствует о целесообразности наделения единого органа полномочиями по надзору за нечестной коммерческой практикой. Однако эффективность такого органа зависит от имеющихся в его распоряжении инструментов. Они должны обеспечивать кредит доверия его деятельности, упреждая таким образом наступательные маневры. Поскольку в данной области действуют бестарифные барьеры и, прежде всего, финансовые, фискальные, валютные и технико-административные нормы, всестороннее узаконивание этой деятельности ускорило бы сроки принятия решений и применение ответных мер. Следовало бы также постоянно учитывать принцип взаимности не только при регламентировании международной торговли, но и во всех внутренних актах, регулирующих выполнение международных соглашений и, в более общем плане, во всех нормах, влияющих на внешнюю торговлю, предоставив таким образом обширное пространство для маневра властным структурам, занятым данными вопросами.

Сеть торговых отношений, возникающая благодаря строгому применению принципа взаимности и, следовательно, двустороннего подхода, может оказаться настолько дробной, что ею будет трудно управлять. Например, в отношении одних и тех же товаров различных стран придется устанавливать барьеры различного уровня. Ввиду того, что эти барьеры часто устанавливаются на основе общих, отвлеченных норм (взять хотя бы санитарные и технические стандарты) или предусматривают субсидии национальным предприятиям (в этом случае трудно выявить предприятие, которое имело бы конкурентов только в стране, нарушающей соглашения), налицо вся сложность управления возникающими здесь конфликтами[27].

И в этой области сотрудничество между частным сектором и государственными структурами могло бы привести к успеху в конкуренции, в частности в том, что касается возмещения убытков от нечестной торговой практики со стороны торговых партнеров. В США было выдвинуто предложение, по которому предприятие может добиться выгодного для него повышения барьера на импорт, если сумеет убедительно доказать наличие unfair trade в сфере приложения его интересов[28].

6. Выводы

Американский опыт особенно показателен, поскольку представляет собой реакцию государственно-политической системы на новую геоэкономическую угрозу. Однако было бы заблуждением слепо применять институциональное решение, приспособленное к системе президентского типа, для нужд парламентской системы со слабыми исполнительными органами.

Принимая во внимание данное ограничение, можно тем не менее наметить ряд мер для продвижения в нужном направлении. Прежде всего, следовало бы подумать о централизации функций государственного аппарата, соответствующей итальянской институциональной реальности. Так, можно было бы начать со слияния МИКА, МИЧЕ и Министерства университета и научного исследования. Подобная мера позволила бы сосредоточить в одной структуре формулирование и проведение национальной торгово-промышленной политики.

В то же время не станем скрывать, что к существенному улучшению ситуации можно, вероятно, прийти только путем усиления исполнительной власти. Институционное и политическое усиление премьер-министра скорее всего привело бы к созданию вокруг него целого ряда агентств технократического характера, которые по роду своей деятельности стояли бы "над схваткой" и значительно увеличили бы возможности всей системы выявлять надвигающиеся геоэкономические угрозы, а также формулировать долгосрочные меры по укреплению и повышению национальной конкурентоспособности.

1997 г.

** Sezione autonoma per il credito all'esportazione (SACE) — Автономное учреждение кредитования экспорта.

*** Банк Mediocredito Centrale.

**** PMI (piccole е medie imprese) — малые и средние предприятия (итал.}.

[1] Значение моральной и профессиональной подготовки чиновников недавно еще раз отмечал Люттвак. Вот что он пишет: "Как нельзя победить в войне без сильной армии, так нельзя провести успешную геоэкономическую акцию без умелых и честных чиновников" (Luttwak. E. N. The Coming Global War For Economic Power. — The International Economy, 1993, september—october, p. 22.).

[2] См.: CER/IRS (под редакцией), V Rapporto sull'industria e sulla politica industriale itahana. II Mulino, Bolognz, 1992, p. 118.

[3] В Германии страхованием экспортных кредитов занимается консорциум частных предприятий, работающий за счет правительства на основании общих предписаний соответствующего межминистерского комитета. В случае выдачи кредитов на особо большие суммы окончательное решение принимается Федеральным министерством экономики. В Японии имеется Export Insurance Division, подчиняющийся МИТИ. Во Франции данную функцию осуществляет Coface под руководством Direction des Relations Economiques Exteriures. В Великобритании учрежден Export Credit Guarantee Department, непосредственно подчиняющийся Министерству торговли и промышленности. В случае принятия обязательств по крупному кредиту департамент обязан проконсультироваться с казначейством. См.: Bianchi P., Giordani M. G. Le politiche industrial! e le politic —he del commercio estero nazionali in vista del Mereato Unico Europeo. — In: Bianchi P., Giordani M. G. (под редакцией). L'amministrazione dell'in-dustria e del commercio estero. II Mulino, Bologna, 1990, p. 52ss.

[4] Показателен конфликт 1990 года (вопрос об СССР и Алжире), разрешившийся отставкой Сарчинелли и подчинением института директивам ЧИПЕС, носившим далеко не общий характер.

[5] Несмотря на то, что именно в ст. 2 закона 675/77 ясно сказано о связи между промышленной и внешнеэкономической политикой, ЧИПИ определил цели промышленной политики, которая должна была "способствовать сокращению чистого импорта путем повышения экспорта или замены импорта национальным производством [...], а также стимулировать переустройство, модернизацию и развитие итальянской промышленной системы — как для поднятия ее технического уровня, так и для совершенствования структуры предложения по мере улучшения положения на мировых рынках".

[6] Еще в сентябре 1992 года на страницах "Релациони Интернационали" Джованни Яннуцци высказывался за усиление ЧИПЕС, увеличение числа его заседаний для обеспечения "глобального руководства" в области национального экспорта. Тем самым Яннуцци вовсе не добивался установления властного руководства над внешнеэкономической политикой Италии, но выступал за улучшение "координации во всех географических регионах различных факторов административного, рекламного, финансового и страхового характера, имеющих значение для нашего экспорта" (Giovanni Jannuv.i. Made in Italy. Nel Terzo Mondo с' e posto. — Relazioni Intemayonali, Settembre 1992, p. 93.

[7] См.: Rapporto Cnel 1993, докладчик А. Солустри, цит. по: CER/IRS, La Transfonnazione difficile, и Mulino, Bologna, 1993, р. 334. Исследователи CER/IRS сходятся в том, что целесообразно объединить тексты законов и документы полномочных министерств; однако они же против того, чтобы объединять оперативные инструменты и источники финансирования.

[8] Исследование, заказанное Зарубежным центром торговых палат Лом-бардии и приведенное Фабрицио Айацци: Pmi senza sostegni all'export, "Ц Sole-24 Ore", 8/11/94. См. также: Fabio Como. Pim e statualita: una verifica empirica. — Impresa e State, giugno 1994.

[9] Важным в этом отношении является соглашение, достигнутое в сентябре прошлого года, между CNR и Итальянской ассоциацией по промышленным исследованиям (AIRI). Соглашение предусматривает тесное сотрудничество между государственными и частными структурами для скорейшего выполнения условий договора о затратах на исследования и развитие в 1993 году, то есть для достижения "потолка" в 2% ВНП, что означало бы выделение 10 000 миллиардов лир ежегодно, помимо уже предусмотренных 13 000 миллиардов. См.: Gerardo Pelosi. Patto tra Cnr e Industria per la ricerca applicata, "il Sole-24 Ore", 20 settembre 1993. В том же направлении ориентировано соглашение между Конфиндустрией и Постоянной конференцией ректоров, заключенное в октябре 1993 года; в нем предусмотрены стабильные формы сотрудничества между промышленностью и университетом. См.: Alessandro Sterlacchini. I repporti tra universita ed imprese italiane nelle attivita di ricerca, — L'lndustria, 3/1994, p. 503-521.

[10] На основе положений трехлетнего плана исследований в 1994—1996 годы, к концу этого периода предполагается достичь уровня 1,6% ВНП, в то время как средний показатель по странам ЕЭС в настоящий момент равен примерно 2%, а в других про мышление развитых странах еще выше.

[11] Nomisma, Rapporto 1993 sull'industria italiana. II Mulino, Bologna, 1994, p.155.

[12] Nomisma, Rapporto 1993, op. cit., p. 159.

[13] В отношении сотрудничества между предприятиями и университетами особый интерес представляет французская практика контрактов CIFRE (промышленные контракты по подготовке в области исследований). По этим контрактам Министерство исследований финансирует диссертации, в которых исследуются области, интересующие предприятия или системы предприятий. Таким образом связываются базовые, внутри-университетские исследования и прикладные исследования, проводимые на предприятиях. См.: Nomisma, op. cit, p. 173.

[14] На уровне ЕЭС, в рамках исследований по распространению технологий, принята подпрограмма (Craft), адресованная малым и средним предприятиям, не имеющим возможности проводить собственные исследования; кроме того, учреждены около 200 европунктов по распространению информации. См.: Nomisma, op. cit, p. 163.

[15] См.: CER/IRS (под редакцией). La Transfonnazione difficile, op. cit., p. 152ss.

[16] См.: Kow Yamamura. Caveat Emptor: The Industrial Policy of Japan. — In:Krugman P. R. (ed.) Strategic Trade Policy and the New International Economics. MIT Press, Cambridge MA, London, p. 169—201. Помимо прочего, Ямамура считает развитие производства полупроводников в Японии результатом целенаправленных усилий МИТИ, вылившихся в ряд программ, финансируемых государством и реализуемых консорциумами крупных частных предприятий Японии.

[17] В США эту дискуссию начал адмирал Станфилд Тернер (бывший директор ЦРУ), опубликовав статью: Intelligence for a new world order. — Foreign Affairs, Autumn 1991.

[18] См.: Jean Pichot-Duclos. L'intelligence economique. — Defense Nationale, decembre, 1993, p. 92.

[19] Данное исследование было проведено рабочей группой под руководством Анри Мартра в рамках Commissariat General du Plan. Результаты исследования содержатся в: Commissariat General du Plan. L'intelligence economique et strategic des entreprises. La Documentation Francaise, 1994.

[20] Ibidem, p. 27.

[21] См.: Dave McCurdy. Glasnost for the Cia. — Foreign Affairs, 1/1994.

[22] См. также: Alessandro Comeli. Intelligence new age. Luiss, Roma, 1994; Peter Schweiyer. Friendly Spies. — Atlantic Monthly Press, 1993.

[23] См.: Jean Lesieur. Lo scandalo delle spie francesi. — Express, 25 maggio 1994.

[24] Luttwak E. N. The Coming Global War For Economic Power, op. cit., p. 64.

[25] Применение статьи "super 301" стало предметом дискуссии в администрации Буша после предложения объявить Японию "unfair trader" из-за субсидирования ею развития производства национальных спутников, а также из-за частичного закрытия ее государственного сектора для американских суперкомпьютеров. Кап Ito. Trans-pacific Anger. — Foreign Policy, № 78, Spring 1990, p. 134, 142.

[26] Marc Uwn. Bill Clinton: une nouvelle politique ё economique. — Probleemes e economiques, № 2.309, 1993, p. 1.

[27] Данный аспект упомянут в связи с эффективностью законопроекта, представленного американским сенатором Данфортом в 1985 году и касавшегося связи; впоследствии вошел в: International Trade and Competitiveness Act, 1988. См.: Richard N. Cooper. US response to foreign industrial policy. — In: Dominick Salvatore (под редакцией). Protectionosm and world welfare. Cambridge University Press, 1993, p. 153.

[28] См.: Richard N. Cooper, op. cit., p. 154.

Источник: сборник Карло Жана, Паоло Савона "Геоэкономика". М.: Ad Marginem, 1997 г. — 208 c.