Версия для печати

Маразматики или политики?

Заканчивается передовица таким вот мрачным выводом: "Для особо рьяных республиканцев недостаточно просто расстроить многосторонний международный порядок; устоявшиеся взгляды на распределение дохода тоже требуют коренного пересмотра. Что может сделать разумное большинство в ответ на это потрясение? Разумные доводы не действуют; экономические теории отметаются; а доводы против игнорируются. Но когда экономическая супердержава медленно разрушает возможно самую жизнеспособную фискальную политику в мире — да, тут есть на что посмотреть".

Так что пока Буш со товарищи ликуют по поводу победы в Ираке и в Конгрессе США, а левые в большинстве своем об этих успехах пишут с негодованием отчаяния, может быть стоит повнимательнее взглянуть на глубокий раскол среди тех, кого можно назвать "правоцентристами" — по всему миру, в США и в страте капиталистической.

Но сначала признаки раскола. Генри С.К. Лиу, глава нью-йоркской инвестиционной группы, помещает в газете Asia Times статью под названием "Гегемонии доллара приходит конец". Директор отдела анализа капиталовложений в банке Citigroup отмечает, что АСЕАН и еще 3 страны (Юго-Восточная Азия, Япония, Китай и Южная Корея) сейчас разрабатывают так называемые международные долговые механизмы (а это означает, что долги выражены в их собственной валюте, а не в долларах США), и называет он это "тяжеленным молотом, нависшим над экономикой США). Он предсказывает, что создание азиатской валютной единицы может вынудить Штаты вплотную заняться долгами, после чего Казначейство США выпустит облигации не в долларах США, а в азиатской валюте.

На европейском фронте Кристоф Бертрам, директор Немецкий институт международных проблем и проблем безопасности (German Institute for International and Security Affairs), и в прошлом выступавший за Америку, пишет статью, и тоже в Financial Times, под заголовком "Германия не станет вассалом Америки". Он возлагает на Буша всю ответственность за перемены в сознании немцев и предполагает, что члены Евросоюза объединятся для защиты, как уже однажды сделали, введя евро".

А в Соединенных Штатах Джеймс Кэрролл, один из авторов газеты Boston Globe ведет разговор о переменах в Америке: "страна пребывает в такой растерянности, что ей не хватает мужества трезво взглянуть на создавшуюся ситуацию". Последнее изречение сенатора Бирда (еще два года назад его не назвали бы ни радикалом, ни даже либеральным демократом), заканчивается так: "И попомните мои слова. В последнее время лояльную оппозицию удается запугать хорошо продуманными намеками со стороны "будущих властей", и еще какое-то время этот метод будет работать. Потому что в конце концов истина, как всегда, восторжествует. И тогда, карточный домик, построенный на лжи, развалится".

Сенатор Бирд произнес свою речь 21 мая. А 6 дней спустя Рамсфельд, выступaя перед Советом по международным отношениям, сделал свое знаменитое теперь заявление — что возможно находящееся в Ираке оружие массового поражения "так и не будет найдено". По словам Рамсфельда, иракцы уничтожили его "еще до начала конфликта". Учитывая, что США и Соединенное Королевство в качестве предлога для стремительной объединенной акции использовали как раз угрозу, которую представляло это самое оружие, признание Рамсфельда дорогого стоит, и сделано оно под давлением фактов — оружия-то ведь так и не обнаружили. Пройдет еще какое-то время, чтобы общественное мнение в Штатах это признание усвоило и как-то прореагировало. Вот Тони Блэр уже почуял приближение неприятностей. Для британской системы "ввести парламент в заблуждение" — это тяжкий грех, поэтому его в данный момент и взяли на мушку (а может, и еще страшнее), и именно такие последствия и повлекло за собой заявление Рамсфельда. Пока он говорит только одно: подождите еще чуть-чуть. Блэру еще больше, чем Рамсфельду, нужно, чтобы оружие в конце концов было найдено.

Тогда возникает следующий вопрос: намеренная ли это стратегия или все-таки маразм. Я полагаю, что все делается целенаправленно и намеренно, хотя и соглашусь с тем, что все это сплошной маразм. Чтобы понять, как мыслят американские "ястребы" и их союзники, нужно вернуться на два века назад. Французская революция сильно встряхнула мировую культуру. Появилась группа, которая пришла к власти, провозглашая, что правительство имеет право — и должно — вносить коренные перемены в социальную систему именем "народа", выступающего как "правитель". Дальше — больше: эти две мысли — о том, что политические изменения — "норма", и что правителем является "народ", — молниеносно разнеслись по всему миру, и до сих пор живут и здравствуют.

На эти подрывные идеи последовала немедленная реакция (а вслед за тем и практические действия). Отсюда термин "реакционеры". Эдмунд Берк в Англии и Жозеф де Местр во Франции написали по книге, в которых оспаривалась вся вышеупомянутая доктрина целиком и утверждалась устойчивая социальная и моральная ценность "традиционных" авторитетов. Якобинцев через несколько лет потеснили, но Наполеон продолжал их дело, хотя и в сильно искаженной форме. В 1815г. контрреволюция одержала окончательную победу. Настало время восстанавливать порядок в Европе и во всем мире. Принц Меттерних сколотил Священный Союз, политика которого состояла в том, чтобы отвечать на любые беспорядки массовыми репрессиями.

Не все блюстители порядка были согласны с Меттернихом. В Англии, медленно, но верно, сэр Роберт Пил вел партию тори по пути своевременных и ограниченных уступок, а именно к парламентской реформе.

Во Франции были аналогичные попытки — революция 1830 г., которая привела к свержению Карла X и отдала власть в руки Луи-Филиппа, "короля-гражданина".

Решающим моментом стала революция 1848 г., которая явилась для "реакционеров" огромным потрясением. Меттерниха, уже постаревшего, от власти отстранили. Во Франции произошла "социальная" революция, задачей которой было утвердить права "рабочих". А по всей центральной, восточной и южной Европе началась "весна наций" — национальные революции. Разумеется, как известно, все эти революции через непродолжительное время показали свою несостоятельность, и повлекли новые, более жестокие репрессии. Но правоцентристские силы свой урок усвоили. Они решили пойти по пути Пила и признать необходимость "уступок", выбирая из двух зол меньшее. В последующие десятилетия последовал расцвет того, что историки назвали "просвещенным консерватизмом": в Великобритании — Дизраэли, во Франции — Наполеон III, в Германии — Бисмарк.

С тех пор консерватизм стал ничем иным, как более умеренной разновидностью центристского либерализма. По сути, чтобы подрезать крылья крепнущему "радикальному" левому движению, консерваторы зачастую проявляли большую готовность, чем либералы, задействовать государство, чтобы узаконить те или иные изменения: расширение избирательных прав при Дизраэли, восстановление прав профсоюзов при Наполеоне III, зачатки государства благоденствия при Бисмарке. Эта политика превалировала среди консервативных политических группировок до революции 1968г., которая сбросила с трона либералов, доминирующих у власти, и "освободила" тех, кто считал себя "настоящими" правыми, из-под ига "просвещенных консерваторов". Подъем "настоящих" правых проявился при смене власти в Великобритании, когда Тэтчер весьма условно выиграла у Консервативной партии, и в США, где Рейган тоже весьма условно выиграл у республиканцев. Нынешний режим Буша превратил эту условную смену власти в абсолютную.

Американские "ястребы" — это возвращение к Меттерниху и его откровенно реакционной политике: их мачистский сепаратизм на мировой сцене, их весьма серьезные попытки упразднить государство благоденствия в США. Поэтому Financial Times и пишет, что "разумные доводы не действуют". Именно это и приводит в такое расстройство последователей Роберта Пила по всему миру. В 1848 г. политика Меттерниха привела к краху консервативных сил, и последователи Пила опасаются, что политика Буша чревата такими же, если не худшими, последствиями. И что надвигается катастрофа.

Возможно. когда-нибудь грянет Армагеддон между левыми и правыми. Но в данный момент можно ожидать разве что стычек между "лагерем" Меттерниха и "лагерем" Пила — правоцентристскими силами. Последователи Меттерниха полагают, что на карту поставлен мировой порядок. Последователи Пила уверены, что на кону — сохранность капиталистической системы.

Источник: "Глобальная альтернатива", 27 июня 2003 г.