Версия для печати

Жизнь на скважине

Нефтяное несчастье

В мае 1908 года струя нефти взметнулась к небу в пустынном прибрежном уголке южного Ирана. Это забил первый фонтан на Ближнем Востоке. Так началась грандиозная нефтяная эпопея, привлекшая к этому району внимание могущественных западных компаний. Экономическая экспансия постепенно привела к установлению политического контроля Запада над странами Ближнего Востока. И вскоре известный арабский писатель Амин Рейхани напишет: "Несчастна страна, имеющая нефть, которую она не в силах защитить".

Прошли десятилетия, ставшие независимыми страны региона национализировали свою нефть, и в наши дни если и пишут о "несчастье", которое она приносит, то в том смысле, что, сев на нефтяную иглу, страна перестает развивать другие отрасли экономики. Это, впрочем, не всегда верно. Но, так или иначе, нефтеимпортирующие государства озабочены не внутренними проблемами стран–экспортеров нефти, а самими ценами на нефть, вновь взметнувшимися до заоблачных высот.

Скачки цен на нефть практически непредсказуемы. Вспомним, как накануне иракской войны одни аналитики прогнозировали невероятный, катастрофический для всего мира взлет цен, другие — их резкое падение. Ошиблись и те и другие. Рост цен, начавшийся еще до иракских событий, продолжился, но к катастрофе это не привело. Мировая экономика адаптировалась к высоким ценам. Не просматриваются ни возможность возвращения цен к прошлым временам (хотя эксперты предсказывают снижение до уровня $55-65 за баррель), ни перспектива существенного роста. Но этот сценарий реализуется лишь в том случае, если не будет резкого обострения в мировой политике. А такое обострение может произойти, вероятнее всего, не в Европе и не в Западном полушарии, а в мире ислама. Где как раз и сосредоточены нефтяные запасы.

Линия невидимого фронта

Мир ислама между тем бурлит. Конкретными центрами напряженности, его "горячими точками" сегодня можно назвать Ирак, Иран и израильско-палестинский регион. Сюда легко мог бы добавиться и Пакистан, если бы в результате свержения президента Мушаррафа к власти в этой стране, обладающей ядерным оружием, пришли исламисты.

Ситуацию в невралгических пунктах Большого Ближнего Востока следует рассматривать на фоне того, что можно назвать мощным подъемом исламизма, нашедшим свое наиболее зловещее выражение в транснациональном исламистском терроризме. Исламисты (или джихадисты) утверждают, что их борьба ставит своей целью защиту ислама от Запада. На самом деле речь идет не о религиозной войне, не о конфронтации мусульманской веры с христианством. Джихадисты вовсе не считают, что они воюют с христианским миром. Для них западноевропейское, а тем более североамериканское общество является безбожным, аморальным, а нехристианским.

Не может быть и речи о некоем "возрождении ислама" (он никогда не умирал), о его обновлении или реформировании. В собственно религиозной сфере никаких перемен и новшеств нет. Всколыхнулось, бурлит, кипит мусульманское сообщество. Полон ненависти и возмущения "мир ислама". В бой идут не муллы и богословы — улемы, а молодые активисты — радикалы, европейски образованные, владеющие западными технологиями, широко использующие интернет. Атака на нью-йоркские небоскребы, взрывы на Бали, в Касабланке, Мадриде, Лондоне — это их рук дело. Идейное влияние исламизма четко прослеживается в мировоззрении организаторов и исполнителей терактов в "Норд-Осте" и Беслане.

В чем притягательная сила джихадизма? Чем объяснить его могучее воздействие на людей, живущих в разных уголках мира, включая вроде бы ставшие для них новой родиной страны Западной Европы? Почему вполне нормально живущий в Англии выходец из Пакистана, не испытывающий ни травли, ни насилия, идет взрывать в лондонском метро своих новых соотечественников, оставив письмо, в котором объявляет себя солдатом?

Видимо, здесь имеет место сочетание двух факторов. Во-первых, искреннее религиозное чувство (мусульмане, пожалуй, в наше время являются наиболее набожными среди верующих всех религий). А во-вторых, солидарность сообщества. Ощущая то, что они расценивают как вызов со стороны тех, кто задает тон в современном мире, мусульмане опасаются потери своей самобытности. Отсюда повышенная чувствительность, ранимость мусульман. Это, в частности, проявилось и в недавнем "карикатурном скандале", и в реакции на выступление папы римского.

Главное во всем этом — искреннее возмущение политикой Запада по отношению к исламскому миру. Начиная с образования Израиля (по мнению многих мусульман — инспирированного Америкой) и кончая интервенцией в Ираке. Иначе говоря, религиозная и культурная составляющая здесь сливается с протестом против конкретных политических акций Запада.

Иран и "большая "Хезболла"

В этом контексте следует рассматривать и необычайное усиление Ирана, руководство которого явно делает заявку на лидерство в мире ислама. Именно ради этого оно сознательно идет на обострение отношений с международным сообществом, продолжая работы по обогащению урана с целью достичь уровня "пятиминутной готовности" в создании атомной бомбы (сама бомба ему не нужна). Именно тот вызов, который бросают миру тегеранские правители, и делает их кумирами не только собственного населения, но и миллионов мусульман по всему свету, уподобляет шиитских лидеров духовному вождю суннитских экстремистов Осаме бен Ладену.

Иран не боится ничего: ни войны, ни санкций. Под эгидой Тегерана выросла завоевавшая в ливанской войне огромный авторитет "Хезболла", и "непримиримые" уже думают о создании "большой 'Хезболлы'", атакующей Израиль методами партизанской войны с привлечением готовых на самоубийственные акции шахидов (добровольцев из мусульманских стран) и с использованием новых, все более мощных иранских ракет.

Это и составляет главную опасность. Если все же вспыхнет война и Иран заблокирует Ормузский пролив или если моджахеды нанесут удар по нефтяным промыслам, заводам и терминалам в восточной части Саудовской Аравии, тогда все чисто экономические факторы, влияющие на уровень цен на нефть, утратят свое значение. И именно поэтому можно без преувеличения считать Большой Ближний Восток самым тревожным регионом земного шара.

Источник: "Россия в глобальной политике", 21 сентября 2006 г.