Главная ?> Авторы ?> Кутузов -> Перспектива государственного развития российского казачества с позиций американской военной науки
Версия для печати

Перспектива государственного развития российского казачества с позиций американской военной науки

Казачество как социальный феномен вызывает усиливающийся интерес исследователей за рубежом. Помимо историков тех государств, в которых казаки в различные периоды истории составляли либо военно-государственный служилый элемент, либо часть населения, либо и то, и другое, казачество изучают в Соединенных Штатах Америки, Японии, Корее, Израиле, в европейских странах. Следует отметить, что такого рода интерес имеет двойственную природу. Прежде всего, казачество интересует исследователей с точки зрения исторических аналогий, поскольку в истории очень многих стран есть примеры государственной службы особого свойства, в той или иной степени сходной с государственной службой казачества. Федераты Римской империи, стратиоты Византии, янычары Блистательной Порты, мамелюки Наполеона, техасские рейнджеры и калифорнийские фронтиеры — все они в той или иной степени схожи с казаками. Да и сами казаки под этим собственным наименованием за несколько последних столетий служили и России, и Литве, и Польше, и Турции, и Китаю, и даже Парагваю. Поэтому интерес к ним объясним и с этой точки зрения. Но помимо этого казачество интересует исследователей современной России как организованная часть российского общества, причем организованная вокруг патриотической идеи, провозглашающая демократические лозунги и преследующая неясные политические цели. Кроме того, спонтанное развитие казачества приобрело столь значительный размах, что стало определять тенденции развития политической ситуации во многих регионах России, большинство из которых оказалось затронуто локальными межнациональными и межэтническими конфликтами.

Поэтому с самого начала возрождения казачества оно не было обойдено вниманием исследователей — в первую очередь специалистов в сфере обороны и национальной безопасности. Американские ученые также не оставили эту тему без должного внимания. В июле 1992 года в США выходит статья «Возрождение казачьего братства: военно-политическая сила в распавшейся России»[1]. Тема оказалась достаточно востребованной для того, чтобы получить продолжение, и в 1993 году обширные комментарии к этой статье делает подполковник Лестер У.Гроу (Lester W.Graw), сотрудник научно-исследовательского центра по зарубежным армиям, форт Левенворт (Leavenwоrth) в штате Канзас. Комментарии полковника Гроу и послужили основой настоящего доклада.

Статься состоит из пяти различных по объему разделов и содержит ссылки из 70 (!) источников в научной литературе и периодической печати. Историческое исследование возникновения казачества рассматривает его как служилое сословие, состоявшее на службе различных государств. Особо подчеркивается толерантность казачества, приемлемость им множества религий — от православия до шаманизма. Дается также распространенное истолкование происхождения слова казак: вольный разведчик, передовой. Начало государственной службы казачества автором относится к XV-XVI векам в качестве добровольной союзной силы, привлекаемой для охраны границ (вольные казаки) и постоянного служилого воинского контингента (городовые казаки). Автором дается достаточно подробная картинка взаимоотношений казачества с государственными структурами. Отличительными особенностями авторского стиля является очень поверхностное упоминание о казачьем самоуправлении, а также прямое сопоставление русского казака с американским фронтиером. Особо отмечена роль казачества в освоении и заселении российских окраин, а также военная служба казачества, особенно в годы первой мировой войны.

Касаясь роли казачества в революции и гражданской войне, автор особое внимание уделяет расколу казачества, причем раскол не на сторонников монархии и ее противников, а гораздо глубже: на раскол в среде революционного казачества. Как указывает Л.У.Гроу, казаки с одобрением приняли революцию. Для защиты своих интересов они учредили Союз казачьих Войск России, который участвовал в работе мартовского Всероссийского съезда Советов, где получил от Временного правительства гарантии относительно казачьих прав на землю. Началась консолидация казачьих Войск: одновременно круги Дона, Кубани и Терека решили создать объединенное Войско. Небольшая часть казаков, не принявших Союз казачьих Войск, придерживались крайней левацкой ориентации. Они сформировали Центральный Совет казаков, который возглавил кубанец Костенецкий. Центральный совет казаков следовал линии большевиков-ленинцев и стоял в оппозиции к Керенскому.

Делая выводы относительно роли казачества в гражданской войне, автор подчеркивает, что, несмотря на разделение казачества на красных и белых, большинство пошло за белыми. После жестоких репрессий, проведенных большевиками в отношении казачества, число их сторонников резко упало. Что, в свою очередь, привело к политике полного уничтожения казачьего жизненного уклада. По итогам Гражданской войны казачество признано проигравшей стороной. Автор упоминает также об участии казаков во второй мировой войне как в Красной Армии, так и в составе германских вооруженных сил.

Началом возрождения казачества автор считает весну 1989 года, когда группа казаков, живущих в Москве, объединилась под эгидой Всесоюзного общества защиты памятников истории и культуры. Весной 1990 года первый казачий круг Дона создал историко-культурный центр «Стародонье», подвергшийся значительному давлению со стороны местных партийных органов. Ростовский областной комитет партии издал секретную инструкцию о необходимости отделения казачества от демократически настроенных сил. Партия намеревалась сохранить контроль над казачьим движением любой ценой. Члены партии были проинструктированы относительно необходимости активного вхождения в казачьи структуры, если необходимо — даже отказавшись от своих партийных убеждений. Была поставлена задача занять лидирующее положение в казачьем движении. Попытки коммунистических функционеров контролировать московское казачье землячество изнутри провалились. Группа прокоммунистически настроенных казаков отделились от землячества в конце мая 1990 года. 19 июня под патронажем ЦК КПСС прошел Большой круг, провозгласивший создание Союза казаков. Отношения между Московским землячеством и Союзом казаков были бурными. В поддержку «красного» Союза казаков выступил бывший премьер Николай Рыжков, в то время как «белое» Московское землячество вместе с 10 другими казачьими организациями подписали письмо в поддержку Бориса Ельцина. Окончательный разрыв произошел после того, как Союз казаков публично заявил о своей ориентации на Коммунистическую партию. В июле 1991 года более 30 «белых» казачьих организаций провели учредительный Круг в Москве. Организаторами Круга выступили казаки Московского землячества, Ростовская Доломановская станица, Черкасский отдел Донского казачьего Войска, Сибирское, Енисейское и Кубанское Войско. Круг восстановил Союз казачьих Войск России, упраздненный большевиками. Казачьи общины начали возникать по всей территории бывшего Советского Союза. Уже в 1992 году они растянулись на территориях вдоль границ России — как старой, так и с вновь возникшими независимыми государствами, бывшими союзными республиками. Легко можно увидеть, что возрождение казачества проходило под лозунгами признания казачьих территорий, возрождения казачьего самоуправления и защиты русскоязычного населения в ближнем зарубежье. Казаки вошли в местные властные структуры, начали формировать параллельные неформальные властные структуры, пользовавшиеся достаточно сильным влиянием. Властным структурам пришлось считаться (правда с оговорками) с требованиями признать особенности казачьего движения, особый статус казачьего землепользования, воссоздание казачьих воинских формирований, казачьего самоуправления, налоговые льготы взамен военно-государственной службы и производство сельхозпродукции, возрождение православия.

Казачество достаточно монолитно, хотя и провозглашает в общем разноречивые цели. Его политическая палитра в полной мере отображает политическую картину современной России. Она не является демократической в западном понимании этого термина, в ней не противостоят две оппозиционные социально-политические силы. Их гораздо больше: красные (большевики), черные (анархисты), зеленые (популисты) ,коричневые (фашисты), белые (монархисты и консервативные националисты), синие (национал-демократы). Таким образом, политические настроения руководителей казачьего движения определяют в той или иной степени направленность казачьей политики и политическую окраску казачьих обществ. Наибольшее противостояние имеет место между «красными» и «белыми». Тем не менее, казаки являются достаточно влиятельной и потенциально мощной силой в Украине, в России, в Казахстане, в Молдавии, Армении, Грузии. Они представляют собой потенциально организованную, сплоченную общность, стремительно набирающую политическую популярность. Их политические требования отображают интересы достаточно большой части российского населения. Их активно поддерживают жители бывших союзных республик, поскольку видят в них едва ли не единственную свою защиту. Как «красные», так и «белые» провозглашают ненависть к Коммунистической партии и всему, что ее олицетворяет. Видные казачьи лидеры, особенно «красного» казачества, являются бывшими партийными функционерами, и хотя многие из них вышли из партии, прежним взглядам не изменили. А.Мартынов, бывший коммунистический функционер, является Атаманом Союза казаков России. Его ожесточенный оппонент Сергей Мещеряков, также в прошлом коммунист, Атаман Дона и Юга России. Самые одиозные политические лидеры типа Стерлигова или Баркашова, пытаются распространить свое влияние как на отдельных казачьих лидеров, так и на руководство отдельных казачьих регионов. Следует отметить, подчеркивает автор, что многие российские политики видят в казачестве известный ресурс власти, способный значительно повлиять в пользу той или иной политической группировки. Российские политики (особенно оппозиционные) намерены предпринять попытку использовать казачество в своих политических целях в качестве послушной пешки. Однако на российской шахматной доске пешка может занимать очень выгодную позицию — мало того, может пройти и в ферзи.

Автор разделяет государственную службу казачества на внутреннюю (приводятся примеры милицейской и общественно-дружинной службы казаков-добровольцев на Дону и в Забайкалье), пограничную (Ставрополье, Молдавия, Дальний Восток) и военную. Военной службе автор уделяет основное внимание. Первые государственные указы по казачеству были направлены именно на возрождение военной службы. Подготовка казачьих офицеров, сверхсрочников из числа казаков проводится в Новочеркасске, Томске, Новосибирске, Иркутске. Некоторые части целенаправленно комплектуются призывниками-казаками. Военизированность казачьих организаций дает возможность говорить о формальных формированиях резерва. Даже обычные неформальные группы внутри казачества носят военные наименования : сотня, дивизия, пикет и тому подобное. Военизированный дух казачьих общественных организаций дает шанс быстрого объединения большого числа людей. Казачество — это патриотизм в действии. Военное качество казачества наиболее востребованный его потенциал для государственной службы. В подтверждение своих доводов Гроу приводит информационные данные относительно развития казачества в бывших республиках Советского Союза: от Грузии до Молдавии. Особо отмечены попытки казаков заявить свою точку зрения на международные проблемы: речь идет о бескомпромиссной позиции дальневосточного казачества в отношении передачи Курильских островов Японии. Особенностью казачьего менталитета автор отмечает антисемитизм и антитюркизм, подчеркивая фактическое участие казаков в националистических акциях.

Выводы, которые делает автор, стоят того, чтобы быть воспроизведенными дословно в построчном переводе.

Казачество возрождается, рассчитывая, в конечном счете, воссоздать территории, былую мощь казачества и возродить утраченный образ жизни. Политические силы различных убеждений стараются вовлечь их в свои ряды, и некоторые в этом весьма преуспели. Президент Ельцин пытается относится к ним благосклонно, но допускает возможность сильно политизировать свои Вооруженные силы казачьим контингентом. Казачество никогда не отличалось особо длительной лояльностью к московским лидерам. Цена казачьей поддержки может оказаться больше той, которую Ельцин готов заплатить. В этом случае главной силой для утверждения собственного авторитета для казачества может стать демагогия.

С момента опубликования статьи прошло достаточно много времени. Ценность ее состоит прежде всего в том, что она отображает взгляд не ангажированного российской политикой специалиста-аналитика, определяющего в той или иной степени развитие обширного и спонтанного общественного процесса и дающий прогноз относительно его результатов. Сравнивая прогноз с реальной картиной сегодняшнего дня, можем с большей или меньшей точностью определить его осуществление.

Прогноз в полной мере оправдался относительно стремления различных политических сил привлечь казачество на свою сторону. Осознав опасность такого курса (особенно после событий 1993 года), государственная власть приняла меры с целью не допустить политизации и раскола в казачестве. Поворотным пунктом государственной политики относительно казачества следует считать весну 1994 года, когда была обнародована концепция государственной политики по отношению к казачеству. Государство заявило о своем интересе в отношении казачества: его главная функциональная государственная задача — особая форма государственной службы. Исходя из этого, политизированность казачьего населения должна постепенно свестись к формированию структур местного казачьего самоуправления, необходимых для возрождения традиционного образа жизни. На смену общественным организациям должны прийти профессиональные государственные служащие. Однако закон, который смог бы поставить казачество на соответствующее место в государственной системе, так и не принят до сих пор. Определенные политические силы (левая думская оппозиция), теряющие свои позиции, стремятся за счет казачьего населения прежде всего густонаселенных районов, создать организованную часть общества, крайне выгодную в качестве электората. Именно поэтому Закон о казачестве, предложенный левыми фракциями в Думе, направлен на объединение казачьих обществ под идеей казачьей вольности и казачьего единства — что дает возможность в перспективе держать власть под угрозой казачьего сепаратизма или радикализма. Демагогия относительно казачьей вольности и казачьего духа достаточно сильна, и фактически уже привела к расколу на реестровых и общественных. Выход из сложившейся ситуации видится в том, чтобы готовить Федеральный закон о казачестве в духе Концепции государственной политики по отношению к казачеству и одновременно вести работу по принятию законов в субъектах Федерации. Необходима единая программа подготовки кадров — в том числе и казачьей администрации, и среди выборных казачьих лидеров, загодя подготавливая кадры местного самоуправления.

Американцы продолжают активно интересоваться общественными процессами, происходящими в России. Это подтверждается и активизацией потомков уссурийских казаков, живущих в США. В прошлом году Владивосток посетил сын адъютанта Атамана И.Калмыкова Павел Львович Шебалин. Один из главных уровней восстановления исторической связи поколений, разорванных смутой, становится возрождение казачества в его вековом качестве: государственных людей. Вполне возможно, что в этом случае американские научные интересы относительно казачества будут направлены прежде всего на изучение положительного опыта. Для техасских рейнджеров — которые выполняют свою государственную функцию уже более 150 лет непрерывно.



[1] Под Россией в данном контексте следует понимать Советский Союз.

Актуальная репликаО Русском АрхипелагеПоискКарта сайтаПроектыИзданияАвторыГлоссарийСобытия сайта
Developed by Yar Kravtsov Copyright © 2020 Русский архипелаг. Все права защищены.