Главная ?> Авторы ?> Кутузов -> Стратегирование как форма проектного мышления
Версия для печати

Стратегирование как форма проектного мышления

Стратегия — это масштаб управления.
К.Типпельскирх

Если рассматривать управление как непрерывный процесс перевода управляемой системы из обстоятельств, которые считаются худшими, к обстоятельствам, которые считаются лучшими, то для управленца главной становится проблема, на сколько его хватит. В данном случае речь не идет о том, насколько сама система управляема. Допустим, что она управляема в полной мере, то есть затраты на управление не превышают ресурса устойчивости управляемой системы. Сколько времени или до какого состояния управляемой системы может рассчитывать себя тот, кто взял на себя смелость и ответственность управлять? Вопрос принципиального свойства, поскольку если неправильно рассчитать ресурс управленческого действия, можно оказаться в ситуации, очень образно описанной Черномырдиным: хотели как лучше, а получилось как всегда. При этом очень часто выпускается из внимания то обстоятельство, что управление имеет значительную инерционность, то есть резкое его прерывание чревато юзом и опрокидыванием, что предполагает определенное число жертв — когда больше, когда меньше.

Определение необходимых для управления ресурсов является такой же функцией управления, как целеполагание или кадровое обеспечение. Но проблема в том, что количественно эти ресурсы можно определить не всегда. То есть в «коротких» проектах это сделать достаточно просто: составить смету. А в формировании определенного менталитета, как продукта социального управления, — сметой не обойдешься. Нужно что-то большее, количественно не всегда выражаемое. Думать об этом не всегда хочется и не всегда умеется, поэтому чаще всего происходит либо полный управленческий затык («этому еще время не пришло»), либо «упрощение схемы» («давайте начнем с исследования, а там видно будет»). Но невозможно быть чуть-чуть беременной или перепрыгнуть пропасть на девяносто шесть процентов. Очевидно, нужно различать качество и уровень управления так же, как отличаются продукты этих управлений.

Схема, предлагаемая в это статье, была озвучена в докладе об особенностях постколониального развития на конференции по проблемам Кавказа в ноябре 2003 года в Нахабино, под Москвой.

Три уровня управлениястратегия, оперативное искусство и тактика — взяты из военного управления. Каждый из этих уровней имеет свой масштаб, то есть условную величину по отношению друг к другу и к кампании (в бизнесе к проекту) ,и находятся в строгой соподчиненности: стратегии подчинено оперативное искусство, а ему — тактика.

Каждому из уровней управления соответствует своя устойчивая и транслируемая управленческая практика: политика, топ-менеджмент и просто менеджмент. Совершенно понятно, что этим практикам соответствуют и специалисты по их применению: политики, топ-менеджеры и менеджеры.

Отличие каждого из них от другого в том, каким качеством ресурса они способны распоряжаться для обеспечения управления. Политики ставят перед собой задачу управления за пределами осязаемого ресурса. То есть они неизбежно предполагают, что в масштабном управленческом проекте изменяться будут не только те или иные особенности замысла, но и они сами, управленцы. Если говорить с позиций системного подхода, то управленец «входит» в управляемую им систему, принимает ее ценности и особенности, становится ее неотделимой и функциональной единицей[1]. Топ-менеджеры или оперативные управляющие управляют во всем объеме осязаемого ресурса и по большому счету должны уметь в первую очередь сводить разных специалистов и создавать такие условия, чтобы они не мешали друг другу, а в идеале — абсолютно совпадали своими особенностями, как фишки в пазлах. Их «сверхзадача», говоря словами Мольера, «женить турецкого султана на республике Венецианской». И при этом помнить жестокое правило: «Не умеешь организовать — делай сам». Наконец, управленцы тактического звена — менеджеры — управляют в пределах определенной части осязаемого ресурса, что требует от них известной исполнительской дисциплины и минимума самодеятельности. Поскольку весь ресурс в целом — не их прерогатива, и покушаться на чужие управленческие возможности им просто не позволят, чтобы не развалить весь процесс управления[2].

Что может дать такая систематизация для теории и практики управления? Прежде всего, внести определенную ясность в терминологию и внутреннее содержание управленческой деятельности. Военизированность терминов в данном случае совершенно оправдана : именно военное управление накопило наибольший сохраненный опыт, и опыт этот чаще любого другого использовался в государственном управлении. Уже начинает проявляться опыт применения военного управленческого опыта в бизнесе[3]. Систематизация также позволяет соотносить проекты, разделяя их по качеству требуемых ресурсов, что в свою очередь позволяет также определить условия, при которых проекты переходят из одного качества в другое — скажем, из оперативного в стратегическое. Наконец, такая систематизация позволяет определять возможности подготовки специалистов различного уровня, как это делалось в армии: училище — академия — академия Генерального штаба. Кстати, системных аналитиков высокого полета, кандидатов в стратеги, обучали именно в академиях Генерального штаба, конкретно в России — с 1832 года.

Потребность в управленцах существует всегда. И наихудшим выходом из положения будет именно тот, в котором недостаток специалистов одного качества заполняется за счет специалистов другого качества. В России такое происходит сплошь и рядом, достаточно вспомнить петровские реформы и сталинские чистки в армии, когда подчистую уничтожались все, кто был способен осуществить стратегическое управление в государстве. Поскольку ни в первом, ни во втором случае предпринимательства как социального института не существовало, применить стратегические способности было негде, и у управленческой элиты был лишь один «выход»: физически исчезнуть. На их место приходят малограмотные, но «без лести преданные» функционеры. И господство одной стратегии рано или поздно приводит к тому, что называется управленческим монополизмом. То есть к стремлению удержать эту самую стратегическую позицию любой ценой. Наступает момент, когда расходы на поддержание монопольного состояния управленческой стратегии превышают доходы от экономики, которую эта система утверждает в качестве приоритетной. Происходит либо февральская революция, которая начисто сносит все стратегические приоритеты самодержавного правления, либо великая депрессия, которая разбивает картели и тресты, либо исламская революция в Иране, которая отвергает монопольно насаждаемые преимущества западного образа жизни. В конечном счете происходит смена стратегических ценностей, которые создают новые уровни восприятия ресурсов, их управленческой осязаемости, и возникают новые стратегические мифы, которые эти ресурсы объединяют в едином управленческом замысле: то ли это мировая революция Троцкого и Сталина, то ли мировое торжество национал-социализма Гитлера, то ли мировая система социализма, то ли пресловутая глобализация. Но у мифов при массе полезного содержания есть и один очень существенный недостаток: они частично осуществимы, но в полной мере совершенно недостижимы. Внутри мифов живут герои, но они идеальны, они догматичны, и поэтому неисследуемы. Пока в них слепо верят и не возникает сомнения в их истинности — а стратегическая элита всеми силами будет стремиться к тому, чтобы этот идеальный облик не померк, посему архивы не только хранят содержимое, но и охраняют его, причем в равной степени ревностно и в России, и в США, и в Ватикане — стратегическое управление обеспечено и оперативно, и тактически, поскольку поддержано общественным мнением. А это делает возможным управление за пределами осязаемого ресурса, поскольку в стремлении достичь идеала общество готово менять себя радикально, создавая тем самым ресурс нового типа, которого не существовало в начале управления. Но создать который входило в задачу стратегического управленца. Поэтому в значительной степени был прав Сартр, когда провозглашал: будьте реалистами, требуйте невозможного.

Завершая рассуждения на тему о стратегии и стратегичности, замечу в качестве фразы с многоточием: смена стратегии невозможна до тех пор, пока не будет сформирована новая идеология и под нее не будет сознан новый человеческий капитал — то есть социум, способный капитализироваться. Начинается смена стратегий с пересмотра уже сложившихся мифов — по сути с переписывания истории в интересах новой стратегии, с изменения привлекательного образа прошлого, который позволит сформировать новый образ будущего. Не происходит ли именно этого в современной российской политикие? А дальше — многоточие…


[1] В этой не очень видимой внешне особенности заключается большая управленческая проблема для функционеров соседних управленческих схем. Стратег рыночной экономики и стратег социального государства никогда не будут едиными в своем понимании определенных ценностей — скажем, справедливости. Успешный предприниматель, затративший значительные усилия для достижения своего статусного и имущественного качества, будет считать совершенно справедливым то, что его усердие и труд таким образом вознаграждены, а делиться с теми, кто этого не достиг, он станет так, как считает нужным, исходя из необходимости стимулирования предприимчивости других людей. Если смог он, почему не могут другие? Апологет социального государства будет стоять на своем: справедливо делиться с теми, кто не способен состояться. И кому сколько отдать будет решать государство — и это по справедливости. И эта схватка мышей с лягушками будет длиться до скончания века. При этом каждый из них будет стремиться занять стратегическую позицию по отношению к другому — поскольку только таким образом сможет навязать правила своей игры.

[2] В предлагаемой схеме рассуждения термин «стратегический менеджмент» попросту теряет смысл: все равно, что сержант, командующий полком. Такое тоже бывает, но очень несистемно.

[3] Штабные игры по маркетинговым войнам, проводимые группой Ю. Чекчурина (Новосибирск) привлекают значительное число индивидуальных и корпоративных участников.

Актуальная репликаО Русском АрхипелагеПоискКарта сайтаПроектыИзданияАвторыГлоссарийСобытия сайта
Developed by Yar Kravtsov Copyright © 2020 Русский архипелаг. Все права защищены.