Версия для печати

Преступления "Межсооба"

Философ Людвиг Витгенштейн советовал своим читателям проследить за тем, как употребляется словосочетание, если требуется определить его значение. Последовав этому совету, мы обнаружим, что политические термины регулярно употребляются в доктринальном значении, которое существенно отличается от буквального. Например, термин "терроризм" часто употребляется не согласно его официальному толкованию, а сводится к "терроризму" (в официальном значении этого слова), осуществляемому "ими" против "нас" и зависимых от нас государств. Примерно те же правила действуют и в отношении других стандартных терминов, таких как "военное преступление", "оборона" и "миротворческий процесс".

Один из этих терминов — "международное сообщество". Буквальное его значение более или менее понятно: в первом приближении это государства Генеральной Ассамблеи ООН (или значительное их большинство). Тем не менее, этому термину регулярно приписывают специальный смысл, что позволяет использовать его для обозначения Соединенных Штатов вкупе с несколькими союзниками и зависимыми государствами. (В дальнейшем для передачи этого специального смысла я буду использовать термин "Межсооб".) Соответственно, чисто логически США не могут игнорировать мнение международного сообщества. О том, как работают эти новые языковые правила, можно судить по нынешним событиям.

Никто не задумывается над тем, что Соединенные Штаты на протяжении 25 лет препятствуют усилиям международного сообщества по дипломатическому урегулированию палестино-израильского конфликта на условиях, которые, по сути, были изложены еще раз в предложениях Саудовской Аравии, одобренных в марте 2002 г. Лигой арабских государств. Эта инициатива широко приветствовалась как историческая возможность, которая может быть реализована лишь в том случае, если арабские государства согласятся, наконец, признать существование Израиля. На самом деле арабские государства (вместе с Организацией освобождения Палестины) делали это уже неоднократно. В первый раз это случилось в январе 1976 г., когда эти государства вместе с остальными поддержали резолюцию Совета Безопасности ООН, призывавшую к политическому урегулированию конфликта на основании выхода Израиля с оккупированных территорий и достижения "соответствующих договоренностей, <...> гарантирующих <...> суверенитет, территориальную целостность и политическую независимость всех государств региона и их право на мирное существование внутри закрепленных и признанных границ" — фактически, резолюцию Совета Безопасности ООН расширили, признавая существование палестинского государства. Соединенные Штаты наложили вето на эту резолюцию. С тех пор Вашингтон систематически блокировал подобные инициативы. И это при том, что большинство американцев поддерживают идею мирного разрешения конфликта, которая вновь была озвучена в плане Саудовской Аравии. Тем не менее, все это вовсе не означает, что Вашингтон игнорирует международное сообщество или общественное мнение в собственной стране. Такого просто не может быть, поскольку американское правительство по определению не может игнорировать Межсооб и, будучи правительством демократического государства, прислушивается к общественному мнению в своей стране.

Точно так же никто не задумывается над тем, что Соединенные Штаты игнорируют мнение международного сообщества по проблемам терроризма, хотя США были практически единственными (не считая Израиля и воздержавшегося Гондураса), кто в декабре 1987 г. голосовал против важнейшей резолюции ООН, резко осудившей эту чуму современности и призвавшей все государства взяться за ее уничтожение. То, что основания для беспокойства действительно были, сегодня не нужно доказывать никому. Однако все это исчезло из истории, как бывает всякий раз, когда Межсооб противится воле международного сообщества (в буквальном смысле этого словосочетания).

В то время Вашингтон всячески препятствовал попыткам Латинской Америки мирным образом урегулировать центральноамериканский конфликт и был осужден за пособничество международному терроризму Международным судом, который потребовал от него положить конец подобным преступлениям. Ответом США была эскалация конфликта. И снова оказывается, что ни этот, ни подобные ему более поздние эпизоды не говорят ровным счетом ничего о позиции Межсооба по отношению к терроризму.

Время от времени кто-нибудь обращает внимание на обособленность Межсооба, в результате чего наш мир начинают растерянно исследовать на предмет психических расстройств. Пример тому — опубликованная в январе 1984 г. в "Нью-Йорк Таймс Мэгэзин" статья Ричарда Бернштейна под названием "ООН против США" (а вовсе не наоборот). Еще одним доказательством отставания нашего мира от лидера служит то, что со времен первых шагов Организации Объединенных Наций, когда слово Вашингтона было законом, Соединенные Штаты всегда намного опережали остальных в деле наложения вето на резолюции Совета Безопасности. Великобритания шла второй; третьим, с большим отрывом, следовал Советский Союз (позже Россия). Те же показатели справедливы и для Генеральной Ассамблеи, однако выводов по поводу положения международного сообщества никто не делает.

Сегодня очень любят рассуждать о нормативной революции, которая якобы свершилась в Межсообе в 1990-х годах, в результате чего последний, наконец-то, взвалил на себя новую обязанность: имеется в виду гуманитарная интервенция, с помощью которой наказываются виновники ужасных преступлений. Однако никто и никогда не задумывается над тем, что международное сообщество "отрицает так называемое "право" на гуманитарную интервенцию", как и любые другие виды насильственного подавления беспорядков, и считает, что все это — в том числе и тот вид экономической интеграции, который на Западе называют глобализацией, — лишь новое обличье традиционного империализма. Эти выводы были изложены в апреле 2000 г. в декларации, разработанной на Южном саммите — первой встрече глав государств Группы 77-ми, в которую вошли бывшие неприсоединившиеся страны и которая, таким образом, выражает мнение чуть ли не 80 процентов мирового населения. Эта декларация снискала отзыв из нескольких пренебрежительных слов в элитных средствах массовой информации.

90-е годы двадцатого века принято считать десятилетием гуманитарной интервенции — 90-е, а вовсе не 70-е, которые начались и закончились самыми известными случаями гуманитарной интервенции: вначале в Индию (восточный Пакистан) и Вьетнам, затем в Камбоджу. Почему так сложилось, вполне понятно. Межсооб не был причастен к тем интервенциям. На самом деле он изо всех сил противился им, когда применял санкции против Индии и адресовал ей угрожающие жесты и жестоко наказывал Вьетнам за то, что он положил конец множащимся зверствам Пол Пота. Зато американские бомбардировки Сербии считаются величайшим событием эпохи нового всемирного Просвещения, и неважно, что против этой акции резко выступили Индия, Китай и многие другие страны. Мы не станем здесь рассуждать об этой гуманитарной интервенции, которая была призвана укрепить "доверие" к Межсообу и, из соображений пиара, положить конец преступлениям (последнее было равносильно подливанию масла в огонь). Не станем мы здесь размышлять и о несогласии Межсооба отказываться от долговременного участия в сравнимых по тяжести и более тяжких преступлениях и делать на этом основании выводы о ценности его действий.

Эти темы не затрагиваются в обширной литературе по ответственности так называемых передовых государств. Зато имеется высоко ценимый литературный жанр, который занимается исследованием культурного изъяна Межсооба, не позволяющего ему должным образом реагировать на преступления других. Интересно, не правда ли. Хотя гораздо более интересным представляется до сих пор не заданный вопрос: почему Межсооб продолжает творить свои преступления — либо напрямую, либо путем содействия зависимым от него кровожадным государствам?

Мне нетрудно было бы продолжать, хотя стоит признать, что Межсооб не первый пользуется такими методами. Они почти универсальны и вызывают в памяти исторические эпизоды, о которых не хочется вспоминать.

2002 г.

Источник: http://www.russ.ru