Грозит ли Западу "смерть"?

Рецензия на книгу: Бьюкенен П. Дж. Смерть Запада / Пер. с англ. А. Башкирова. М.: ООО "Издательство АСТ", 2003.

Книга Патрика Бьюкенена (Patrick J. Buchanan) — американского публициста, телекомментатора и ветерана политических баталий последних десятилетий (автор был советником президентов Р. Никсона и Р. Рейгана, трижды — кандидатом в президенты США) — увидела свет в начале 2002 г., через несколько месяцев после трагических событий 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке. Однако книга представляет собой не ответ на эту трагедию, не гимн антитеррористической истерии, а глубокое и серьезное исследование.

Бьюкенен предрекает гибель западной цивилизации — за сорок лет население земного шара увеличилось вдвое, с трех до шести миллиардов человек, но европейские (в широком смысле) народы практически прекратили свое воспроизводство. К 2050 г. они будут составлять всего лишь одну десятую мирового населения, причем треть из них окажется старше 60 лет, а каждый десятый достигнет возраста 80 лет. Пятивековая (если вести отсчет от экспедиции Колумба) экспансия народов Запада подошла к концу, и уже идет реконкиста — на жизненное пространство «золотого миллиарда» претендуют выходцы из Азии, Африки и Латинской Америки.

Почему такое стало возможно? Автор видит причину грядущей смерти Запада, то есть всей христианской цивилизации, прежде всего в самом западном обществе «изобилия». В 1960-е годы на смену золотому поколению «победителей» (с типично американским высокомерием, нисколько не смущаясь, автор приписывает именно им победу над фашизмом) пришло злосчастное поколение бэби-бумеров (тех, кто родился во время послевоенного подъема рождаемости). Последним вменяется в вину слишком легкая жизнь: доступность высшего образования, «жизнь для себя», «взращенное изобилием свободомыслие». Они и следующие за ними поколения были настолько озабочены собственными удовольствиями, что не утруждали себя обзаводиться детьми.

Но винить только себя — дело, может быть, и справедливое, но неблагодарное. Чтобы потрафить читателю и избирателю (не будем забывать, что автор — политик), Бьюкенен развивает теорию марксистского заговора, идущего корнями во времена Коминтерна, чьи агенты — Дьердь Лукач и Антонио Грамши и их последователи — расшатали основы западного христианства и, захватив средства массовой информации, подготовили почву для культурной (читай — сексуальной) революции. На эту благодатную почву пали и дали обильный урожай идеи феминизма.

Ценности традиционной Америки, заветы «отцов-основателей» были забыты. Получили распространение беспорядочные сексуальные отношения, ставшие доступными в результате появления контрацептивов и распространения абортов («война против детей»), наркотики, гомосексуализм и наркомания, пренебрежение религиозными нормами и гражданским долгом, индивидуализм.

Вместо традиционной, христианской, родилась новая религия с верой в глобализм, эгалитаризм, открытые границы и мировое правительство. Глобализм Бьюкенен вообще склонен считать феноменом сродни большевизму.

Если бы этим и ограничились симптомы грядущего Апокалипсиса, книга не была бы интересна широкому кругу читателей, а главное — не вызвала бы широкий общественный резонанс. Богатый и в целом достоверный фактологический материал позволил Бьюкенену утверждать, что западная цивилизация обречена на физическое вымирание и проигрыш в грядущей войне с третьим миром. Население Европы, включая Россию, через полвека сократится до 600 миллионов человек с нынешних 728, а к концу столетия, если уровень рождаемости не изменится, — до 207 миллионов. Германия, Италия, Великобритания, Япония, Россия населены стремительно стареющими народами, которые скоро не смогут защищаться от активно плодящегося населения юга и востока. Как Древний Рим, западная христианская цивилизация подвергнется нашествию варваров и перестанет существовать.

Причины сокращения рождаемости, — средний уровень которой в Европе упал в настоящее время до 1,4 рождений на одну женщину за весь ее детородный период, тогда как для сохранения хотя бы текущей численности населения необходимо 2,1, — автор перечисляет последовательно и жестко. Среди них — повышение общественного благосостояния («…у богатых меньше детей, чем у бедных»), занятость женщин в «офисах», кризис семьи, базирующийся на излишней самостоятельности слабого пола, распространение идей феминизма, торжество масс-культуры, «ставящей радости секса выше счастья материнства», отказ от прежних морально-этических норм.

Но в этом ли суть? Ведь существует теория демографического перехода, которая вполне логично объясняет сокращение рождаемости снижением смертности и перестройкой под новую ситуацию норм детности. В чем был смысл для каждой семьи и общества поддерживать высокую детородность? Сто–двести лет назад из 7 детей, которых рожали женщины, двое не доживали до года, а еще двое — до детородного возраста. «Рожай больше, кто-то да выживет», — говорила природа женщине. Но ситуация изменилась благодаря прогрессу медицины и распространению норм жизнеохранительного поведения.

Индивидуальный мотив иметь много детей отпал, а люди, чаще всего, поступают рационально. Нормальный свободный человек, как и любая семья, рождают и воспитывают детей для себя, а не для государства, не во имя торжества «западной цивилизации», «великой России», «всемирного халифата». Если подняться еще на одну ступеньку над «западной» и «восточной» цивилизациями, отвечает ли постоянное увеличение населения интересам человечества?

Бьюкенен не жалует современных мальтузианцев, сторонников ограничения роста народонаселения ввиду грядущего исчерпания мировых ресурсов, считая все разговоры об этом «истерией». Но не замечать экологический кризис нельзя: сотни миллионов людей страдают от нехватки обычной питьевой воды, ежегодные засухи ставят десятки миллионов на грань голодной смерти. Рост человечества имеет свои пределы, западные страны первыми осознали это, их первыми затронул демографический переход — первому всегда тяжело.

Третий мир тоже идет по этому пути, но, как всегда, в хвосте. Между тем рождаемость сокращается и там: отдел народонаселения ООН в пересмотренном недавно прогнозе мирового населения сообщает, что рождаемость ниже уровня простого воспроизводства ожидается в 2050 г. в 75% развивающихся стран. Но снижение рождаемости затронет и остальные 25% развивающихся стран [Андреев 2003]. По пути Запада идет Китай, где рождаемость снизилась до 1,8 рождений на женщину [Все страны мира 2001]. Есть сведения, что даже в Иране рождаемость находится уже на уровне только простого воспроизводства населения [Аббаси-Шавази М. Дж. 2001]. Не в этом ли предназначение западной цивилизации (и причина ее успеха), что она ищет и находит пути спасения Земли от разорения видом Homosapiens?

Как показывают прогнозы, если бы рождаемость оставалась на современном уровне, население мира достигло бы к 2050 г. 12,8 миллиардов. Дальше — больше. Не является ли пандемия СПИДа, возникновение новых инфекций типа атипичной пневмонии местью искалеченной природы, которая пытается привести численность человечества в некоторое соответствие с ее естественной емкостью? По прогнозу ООН, только в первом десятилетии число смертей, связанных со СПИДом, в 53 странах, наиболее затронутых эпидемией, оценено в 46 миллионов. К 2050 г. оно увеличится до 278 миллионов. Так может глобальное сокращение рождаемости — более гуманный и естественный путь к спасению человечества, чем постоянная гонка «демографических» вооружений, предлагаемая Бьюкененом?

Но Бьюкенен не думает обо всем человечестве. Его лозунг: «В первую очередь Америка!» Но это Америка «сама по себе», Америка, которая даст миру жить так, как ему, миру, хочется и можется, но не приложит усилий к его совершенствованию. Автор «Смерти Запада » фактически был бы столь же равнодушен и к западной цивилизации в целом, если бы США не были ее частью и оплотом.

В своих рекомендациях, касающихся государственной политики в поддержку семьи и детей, Бьюкенен пролил бальзам на незаживающие раны наших борцов с депопуляцией, выдвинув такие инициативы, как «платить больше родителям, чем бездетным», «вместо взимания налогов с пособия по уходу за ребенком… увеличить федеральные пособия на детей до трех тысяч долларов на одного ребенка».

Спад рождаемости, ведущий к депопуляции и старению населения, открывает двери для притока иммигрантов: «работодатели требуют рабочей силы; на том же настаивают, возрастая числом, пожилые и старики». Как серьезное предупреждение Бьюкенен воспроизводит слова из книги «Серые сумерки: как волна наступающей эпохи преобразит Америку и мир » Пита Питерсона, бывшего министра финансов: «В ближайшие тридцать лет правительства большинства развитых стран будут вынуждены тратить ежегодно от 9 до 16 процентов ВВП на обеспечение старости своих граждан. Это приведет к повсеместному увеличению налогообложения от 25 до немыслимых 40 процентов с каждой заработной платы — причем даже в странах, где общий уровень налогообложения зачастую и без того превышает 40 процентов!». Нужны либо огромные средства, либо резкий подъем рождаемости, либо прием иммигрантов.

Но иммигранты несут иную культуру, традицию, веру и создают копии родного мира в самом сердце Запада. Бьюкенен не верит в возможность ассимиляции чужаков, проводя сравнение их численности с численностью, например, европейцев: «к 2050 году на одного европейца будет приходиться более трех африканцев».

Ничего хорошего Бьюкенен не сулит и России, которой тоже практически не дает шансов на спасение. Демографический дисбаланс с Китаем, подпирающие с юга «более молодые и живые» исламские нации в странах Центральной Азии, Турция, которая по численности населения к середине нынешнего века догонит Россию, — вот те причины, вследствие которых наша страна «к 2050 году потеряет значительную часть Сибири и будет вынуждена уйти с Кавказа».

Остро проблема стоит в Израиле: «политики-воины» Ицхак Рабин и Эхуд Барак вынуждены обменивать территорию на мир, поскольку к 2050 г. на 7 миллионов израильских евреев будет приходиться 25 миллионов палестинцев, живущих с ними бок о бок. Израилю в книге вообще отводится особая роль: это как бы «модель западной цивилизации в миниатюре», «современное государство изобилия, окруженное нищими соседями, всегда готовыми вдобавок предъявить те или иные претензии». Бьюкенен живописует, как в ответ на вопрос о перспективах Израиля бывший президент Никсон, словно римский император, обращающий на гибель гладиатора, «опустил ладонь большим пальцем вниз». Если мы спросим у Бьюкенена, каковы перспективы Запада, он повторит жест своего экс-патрона.

Угрозу США Бьюкенен видит в соседней Мексике, которая «исторически настроена против США, мексиканцы, мягко выражаясь, недолюбливают своего северного соседа». Каждый год в страну, «по экспертным оценкам, пробирается до 1,6 миллиона нелегалов», которые, кроме того, «не испытывают ни малейшего желания учить английский или принимать американское гражданство — их дом Мексика, а не Америка». Далее — по Хантингтону («Столкновение цивилизаций »): «Мексиканская иммиграция уникальна по своей сути, она является прямой угрозой нашей идентичности и культурной целостности и, быть может, нашей национальной безопасности». Угроза безопасности — в «балканизации», Калифорния и Техас первыми пойдут по этому пути, а за ними — вся страна.

Вообще иммиграция для Бьюкенена — бесспорное зло, и он укоряет правительство США в нарушении конституционных обязанностей по защите прав американцев. Он рисует такой портрет иммиграции в США:

— треть легальных иммигрантов, прибывающих в США, не имеют полного среднего образования, около 22 процентов не имеют даже неполного среднего образования;

— 29 процентов иммигрантских семей находятся за чертой бедности, что вдвое превышает число таких семей среди коренных американцев;

— иммигранты пользуются бесплатной раздачей продуктов по программе социальной безопасности и программе школьного питания;

— по статистике 1991 года некоренные американцы совершили 24 процента всех преступлений в Лос-Анжелесе и 36 процентов всех преступлений в Майами; и т.д.

Но нельзя же видеть только одну сторону медали. Как указывает сам автор, средний возраст «латинос» (читай — новых иммигрантов) в США — 26 лет, евроамериканца — 36 лет. Теоретические работы, посвященные миграционной политике, показывают, что молодые иммигранты увеличивают налоговую базу и помогают компенсировать растущие социальные издержки, связанные с обеспечением пожилых людей. Они являются и работниками, и потребителями; занимая рабочие места, они одновременно увеличивают потребительский спрос. Это приводит к росту занятости. Сами иммигранты открывают новые предприятия, напрямую участвуют в создании рабочих мест [Ван дер Плойг 2002: 71–72].

Только до 2010 г. экономике США потребуется дополнительно 10 миллионов рабочих рук, так называемых «синих воротничков» [Кудашкина 2003]. Не идут американцы, французы, немцы, англичане работать на заводы — вот в чем проблема. Да и в сфере IT-технологий Америка и Европа уже давно не обходятся собственными силами (точнее — умами). Сам же Бьюкенен приводит пример, когда 400 высокотехнологичных компаний и 150 торговых ассоциаций «призывают к нормализации отношений в торговле с Китаем… и ослаблению иммиграционного законодательства для обеспечения потребности в рабочих руках». А кто в США выступает с инициативами законодательных амнистий для иммигрантов? Аграрное лобби в Конгрессе. Так что экономика миграции не затратна, а прибыльна.

Но Бьюкенен придерживается иной логики: «Легальную иммиграцию следует ограничить цифрой в 250 000 человек ежегодно… Программа, по которой в стране ежегодно оседают 200 000 профессиональных работников, должна быть остановлена… США должны набраться политического мужества и депортировать нелегальных иммигрантов… Следует произвести дополнительный набор в Пограничную службу США, а граждане США должны решить, следует ли расширять нашу многонациональную семью». Он — откровенный сторонник охранительной стратегии иммиграционной политики и готов, судя по всему, пожертвовать интересами экономики.

В России идеи Бьюкенена сейчас найдут много сторонников, причем в самых верхних эшелонах власти. В подтверждение этого тезиса приведем выдержки из «Концепции регулирования миграционных процессов в Российской Федерации» : «Массовая миграция иностранных граждан и лиц без гражданства из государств Закавказья, Центральной и Восточной Азии и их незаконное пребывание в ряде районов Российской Федерации зачастую ухудшают социальную обстановку, создают базу для формирования террористических организаций и политического экстремизма, являются угрозой безопасности Российской Федерации».

«Плавильный тигель» давно разлетелся вдребезги, и в то время как левый истеблишмент проповедует мультикультурализм, Бьюкенен озабочен «размыванием» американской нации, под которой он понимает, прежде всего, потомков иммигрантов из Европы. В политике решающими факторами становятся расовые и культурные, поэтому он говорит о «двух Америках», разделенных не столько по имущественному, сколько по этническому признаку. Эти две Америки по-разному голосуют: американцы испаноязычные, чернокожие и еврейского происхождения — преимущественно за демократов, «…однако 60 процентов голосов мужской части белого населения сделали президентом мистера Буша».

В книге поднимается еще одна важная проблема — ассимиляции. «Дети иммигрантов с первого своего появления в американской школе должны изучать английский язык. Этого желает большинство родителей-иммигрантов, этого, что намного важнее, требуют национальные интересы США». С этим трудно не согласиться. Действительно, государственный язык является цементирующим элементом нации, он гораздо важнее, чем этническая принадлежность. Государство вправе требовать, чтобы вновь прибывающие иммигранты изучали английский язык, равно как и придерживались основополагающих норм и правил, распространенных в принимающем сообществе. Бьюкенен поддерживает поправку 227, направленную против двуязычного образования, и в этом он, наверное, прав.

Вообще рецензируемая книга чрезвычайно полезна для российского читателя. Как и США, нам предстоит в самом ближайшем будущем принимать большие объемы иноэтничной и инокультурной иммиграции, решать проблемы их ассимиляции и интеграции. Этот процесс будет сложным, конфликтным и вызовет широкую дискуссию в обществе. У нас, возможно, появится новый электоральный ландшафт, и политики будут заигрывать не с военными и бюджетниками, а с отдельными иммигрантскими группами.

В общем-то неудивительно, что попытки Патрика Бьюкенена занять президентский пост не увенчались успехом. Мир движется вперед, а США — авангард, локомотив этого движения. Постоянно оглядываться в прошлое, сверять часы по давно ушедшим эпохам — не удел высшего должностного лица великой страны, на которую смотрят народы и запада, и востока, и севера, и юга.

Аббаси-Шавази М. Дж.2001. Падение рождаемости в Иране: еще одна революция // «Population& Soci?t?s», Paris, INED, № 273.

Андреев Е. 2003. К 2050 году в 75% развивающихся стран рождаемость опустится ниже уровня простого воспроизводства // «Демоскоп Weekly», № 105–106

Ван дер Плойг К. 2002. История иммиграционной политики в Канаде // Иммиграционная политика западных стран: Альтернативы для России / Под ред. Г. Витковской. М.

Все страны мира. 2001 // Население и общество. Информационный бюллетень Центра демографии и экологии человека ИНП РАН, № 56, август.

Кудашкина Е. 2003. Американцы не идут на заводы // «Ведомости», 3 июля.