Версия для печати

Цель миграционной политики и соответствующих служб — обеспечение миграции в Россию

Тишков Валерий Александрович, директор ордена Дружбы народов Института этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН, бывший министр по делам национальностей правительства РФ

Из беседы с председателем исполкома Форума переселенческих организаций Лидией Графовой, «Известия» , 7 июля 2004 г.

— Вы заявили, что миграционная политика России по сути является антимиграционной и что частичными поправками в законы ситуацию не исправить.

— Нужно как можно быстрее менять концепцию запретительной миграционной политики. Бессмысленно жестокие законы "О гражданстве" и "О правовом положении иностранных граждан" принимались вроде бы для борьбы с опасной нелегальной миграцией, а ударили в первую очередь по значительной части жителей нашей страны и потенциальным мигрантам — нашим бывшим соотечественникам, которые остаются во многом культурно-родственными россиянам людьми, обладают качествами, крайне необходимыми для нашего общества, и, самое главное, — желают жить и работать в России. Два или даже три миллиона новожителей, давно и законно (по безвизовому режиму) переехавших в Россию, успевших интегрироваться, найти работу, уплачивающих налоги государству, вдруг узнают: по новым законам они — нелегалы, и каждого из них власти могут в любой день депортировать. Это абсурд. Иммиграционную амнистию надо было проводить, как это делается во многих странах, по крайней мере за полгода до новых законов.
 

— Легализация разных категорий мигрантов могла бы стать "прорывом" в создавшейся ситуации.

— Но кто будет эту деликатную работу исполнять? Из-за реорганизаций миграционная служба фактически развалена, опытные сотрудники ушли. Мне показали проект указа президента о новой структуре ФМС. Оказывается, ее объединяют с паспортно-визовой службой, а та имеет свои отделения в каждом городе и даже поселке — огромный штат. Миграция как проблема в этом котле потонет. Однако называться ведомство будет все-таки Федеральной миграционной службой. И как ни странно, теперь все мы пойдем менять паспорта почему-то в "миграционку". То есть все станем немножко мигрантами.

При этом ни в каких концептуальных документах по миграционной политике так и не записано, что главная цель миграционной политики и соответствующих служб — обеспечение миграции в Россию. А ведь именно таков должен быть основополагающий принцип.

— О том, чтобы передать в ФМС вопросы регистрации, вида на жительство и гражданства, разговоры идут давно. Был проведен эксперимент в трех пилотных регионах. Учитывая, что именно вопросы легализации стали главной мукой для мигрантов, возможно, было бы логично, чтобы все они решались в одном "родном" ведомстве...

— Но мы же знаем, какие "родственные" чувства питает милиция к мигрантам. В свое время было замечено: передавать миграцию в ведение милиции — все равно что "общество защиты животных присоединять к мясокомбинату". В новом проекте нарисован устрашающий монстр, которому предстоит выполнять сугубо контрольно-учетные функции, причем в отношении всего населения страны. Я читал и глазам не верил: ФМС должна разрабатывать и осуществлять "комплексные меры по выполнению мобилизационных заданий и мероприятий гражданской обороны", обеспечивать "функционирование госсистемы воинского учета". Вести розыск каких-то должников... При чем тут миграция!

— У многих экспертов, как и у вас, проект вызывает активное неприятие.

— Наивно ожидать, что силовое ведомство может привлечь в Россию полезных мигрантов. Странные вещи происходят: президент заявляет, что нам нужны не запреты, а эффективная миграционная политика, а ему на подпись готовят такой документ...

— Я много думал: откуда такая мигрантофобия в нашей стране? Объяснять все бытовым невежеством ("понаехали тут...") было бы слишком просто. Неприятие чужаков свойственно всем местным сообществам. Но вот чтобы антимиграционизм становился официальной политикой — это наше российское ноу-хау. Спрашивается: зачем, кому это выгодно?

Очевидно, что репрессивное миграционное законодательство на руку коррупции. Недаром те два закона называют "взяткоемкими". Но и это не главное. И нельзя всю вину сваливать на исполнителей (у милиции, мол, такой профессиональный менталитет — в каждом человеке подозревать преступника). И негодные законы, и не соответствующие проблеме исполнители возникли не сами по себе, а потому, что были востребованы антимиграционной политикой. Сторонники запретительных мер действовали (и продолжают), как говорится, из добросовестных заблуждений. Они считают, очевидно, что уловили настроение широких масс и что этой ненавистью к "понаехавшим" можно консолидировать электорат, поддержать высокий рейтинг президента.

— Года через два, как предсказывают демографы, рынок все поставит на свои места: в России, как и во всей Европе, рабочая сила станет самым большим дефицитом, и страны начнут переманивать друг у друга мигрантов. Но сколько еще таджикских девочек и африканских студентов погибнет за эти два года от рук скинхедов? И поедут ли в такую опасную страну будущие мигранты?

Из интервью Н. Коныгиной, «Известия» , 1 июля 2003 г.

— Надо ли смягчать миграционную политику? Действительно ли спасение России — в мигрантах?

— Что значит "спасение"? Все прогнозы, что скоро нас останется половина или четверть от нынешнего количества, основаны на том, что берется ситуация за годы, когда была особо высокая смертность после отмены антиалкогольной кампании и низкая рождаемость, и проецируется на следующие 50 лет. А если взять последние 3-5 лет, то можно увидеть и увеличение рождаемости, и снижение смертности, особенно детской. Но без пополнения извне население действительно не растет. Слава богу, у нас есть внешние источники качественного населения — наши бывшие советские республики.

— Демографы говорят, что русскоязычного населения там осталось всего четыре миллиона.

— Почему четыре миллиона? Только на Украине 50 миллионов. Но здесь я радикально расхожусь с нашими политиками-теоретиками, которые говорят, что мы должны принять закон о репатриации и переселить сюда всех русских. Если мы хотим иметь дружественные страны в лице Украины, Молдовы, Казахстана и так далее, русские должны там обязательно остаться. Выезжать всем — это самый глупый вариант, который только возможен. Так мы лишимся очень мощного связующего звена с этими странами. Если не станет русских на Украине, она просто превратится во враждебное государство. А вот принять мигрантов, не только русских, но и украинцев, азербайджанцев, молдаван, — это Россия вполне может. Чем больше их будет, тем лучше. Поэтому смягчать миграционную политику обязательно нужно. Последние два года уже не миграция является национальной угрозой, а сама миграционная политика.

— Но к нам приезжают мигранты не только из ближнего зарубежья. Говорят, на Дальнем Востоке китайцев уже больше, чем русских.

— Их там раз в десять меньше, чем нам говорят статистики и местные власти. Китайцы и корейцы всегда жили на территории нашей страны. До революции доля китайцев в Приморском крае была гораздо больше, чем сейчас. И корейцев было очень много. Тем не менее утрата территорий происходила не оттого, что китайцы заселялись и отбирали их. Мы проигрывали войны, и от этого убавлялись территории. Поэтому при сильном государстве, нормальных границах и правилах ничего страшного в китайской миграции нет.

— А как объяснить населению, что мигранты, даже нерусскоязычные, — это хорошо?

— На самом деле население ладит с мигрантами гораздо лучше, чем об этом говорят ученые, политики и журналисты.

— Вы хотите сказать, что у нас нет бытового национализма?

— Конечно, есть, как есть он в любом обществе. Но жители реагируют отрицательно скорее не на людей другой национальности, а на сам факт быстрого изменения привычной среды. Русские люди, которые годами привыкли жить с татарами или башкирами в одном селе, не знают враждебного отношения друг к другу. Задача государства, властей, специалистов, средств массовой информации —— объяснить новожителям, какие обычаи, нормы и правила существуют там, куда они приехали. И в свою очередь показать местным жителям, чем вызваны изменения, кто эти люди, какую пользу они приносят, какие у них традиции и обычаи. Когда мы начинаем говорить, что надо интегрировать мигрантов в нашу среду, — это односторонний подход. Изменяться должно и принимающее общество. Москва и москвичи уже никогда не будут такими же, какими они были 15 лет назад. Сегодняшние Нью-Йорк, Лондон и Париж — это совсем не те города, которые были 20 лет назад. Там тоже было недовольство. Я помню, 30 лет назад один американец мне жаловался: что случилось с Америкой — в Нью-Йорке появились черные полицейские!