Владимир Путин и российские соотечественники

Повернется ли новая власть к интересам страны и нуждам "зарубежных" россиян

Россия, пожалуй, единственная страна, в политике которой защита собственных интересов фактически никак не связана с защитой прав соотечественников и граждан России в ближнем зарубежье. Деклараций и грозных заявлений на этот счет было сделано немало, как и изведено бумаги, толку — ноль. Россия также, безусловно, единственная страна в мире, кредиты которой странам СНГ (долг всех партнеров России составляет более 4 млрд. долларов) используются должниками в том числе и для того, чтобы более или менее "успешно", в самых разнообразных формах, проводить дискриминацию русских и русскоязычного населения. Таковы невеселые итоги политики России "по защите прав соотечественников" в ближнем зарубежье, которые корнями уходят в порочную советскую систему безоглядной "дружбы народов".

Порочность этой не изжитой и сегодня системы состоит в том, что на протяжении целого десятилетия полнейшая бездеятельность власти (за исключением редких случаев) и ее непонятное благодушие по отношению к дискриминации русских в странах СНГ породили аналогичную тенденцию инерции "снизу" в самих русских общинах: зачем бороться, зачем сопротивляться бесправию, когда плетью обуха не перешибешь, а бодаться с дубом бесполезно? При этом разрозненные и часто воюющие друг против друга группки "русскоязычных", часто никого не представляющие, кроме бывших "номенклатурных" русских, которым очень хотелось уцелеть, трудно назвать общинами в том смысле, какой общиной являются, скажем, выходцы из бывшего СССР в Израиле. В силу субъективных и объективных причин русские в странах СНГ почти не сопротивляются бесправию и беспределу со стороны этнических элит — при полнейшем попустительстве и равнодушии со стороны российской элиты и российской власти. Поэтому вопрос о том, умеет ли сегодня Россия защищать собственные интересы и права своих соотечественников, неизбежно связан с другим: умеют ли сами русские в ближнем зарубежье защищать себя?  

Декларации вместо реальных дел

К сожалению, оба эти вопроса можно и сегодня считать риторическими, потому что ответ на протяжении последнего десятилетия весьма однозначен: нет. Ни Россия — великая держава — до сегодняшнего дня никак реально не может повлиять на защиту прав русского и русскоязычного населения в странах СНГ, ни сами русские, пережившие сильнейший шок после распада Союза и пережившие самый, пожалуй, драматичный период в конце века, этому не научились, полагаясь по-прежнему то ли на авось, то ли на державу — на Россию-матушку. Но матушка о своих соотечественниках вспоминает крайне редко, крайне непоследовательно, не умея использовать этот фактор даже в качестве политической конъюнктуры. Русские в ближнем зарубежье, не являясь самостоятельной экономической или политической силой, не будучи ни "пятой колонной" (на это лестное звание вряд ли могут претендовать нищие пенсионеры или молодые люди без будущего), ни политическим козырем, влачат сегодня достаточно печальное существование. Помимо политических и экономических причин — объективных и выдаваемых за таковые — есть главная причина не слишком достойного существования "имперского" народа, которому еще недавно, как "старшему брату", пели дифирамбы во всех бывших "братских" республиках: причина эта — в собственной неорганизованности, неумении отстаивать свои права всеми легальными способами, в том числе и с помощью международных организаций. Кстати сказать, самим русским ничто не мешает создать собственную правозащитную или информационно-правозащитную международную организацию, поскольку европейские структуры пока не были замечены в особом энтузиазме по отстаиванию прав русского населения на постсоветском пространстве. Такие структуры должны опираться на поддержку и помощь российского государства и правительства, о которой сегодня говорить просто не приходится.

Системы по защите прав русских в ближнем зарубежье никакой не существует — есть только разнообразные декларации о намерениях, заявления о "несомненных приоритетах" и модная формула о гуманитарном сотрудничестве. Правда, появилось одно существенное "но" на этом безрадостном политическом фоне: фигура российского премьера, ныне исполняющего обязанности президента России Владимира Путина. Во время своего визита в Ташкент Владимир Путин впервые встретился с представителями русской общины в Узбекистане (до той поры наши вожди русских таким вниманием не удостаивали), и уже сам этот факт вселил в наших соотечественников новую веру, что Россия не совсем еще впала в забытье и, может быть, действительно начнет о них думать.

Сегодняшняя надежда на Владимира Путина как на человека дела и действия есть, наверное, последняя надежда на Россию и для русских в странах СНГ. Но может ли один человек преодолеть инерцию духовного уничтожения русских в ближнем зарубе жье, если отсутствует какая-либо система, какой-либо каркас этой системы?

На очередном заседании российского правительства в начале февраля в присутствии руководителей ведущих "профильных" министерств (МИД России, Минсодружества, Миннаца, Минфина, Минэкономики и других министерств и ведомств) рассматривался вопрос о дальнейшем развитии межгосударственного гуманитарного сотрудничества с государствами — участниками СНГ и государствами Балтии. С одной стороны, само заседание можно было бы счесть фактом отрадным, поскольку правительственная комиссия по делам соотечественников за рубежом почила в бозе года этак два назад, причем этой кончины особенно никто и не заметил. Помимо деклараций поддержка соотечественников требует некоторых средств, а их крайне мало — по данным Минсодружества, в прошлом году в бюджете РФ на поддержку соотечественников было выделено 52 миллиона рублей (по 2 рубля на каждого соотечественника), но, как говорится, не в деньгах счастье, а в продуманной системе по защите прав соотечественников, в том числе и в гуманитарной сфере. Но, судя по тем документам, которыми располагает редакция "НГ", высокие мужи ни на шаг не приблизились к созданию конкретного механизма в этой сфере — и все снова свелось к рекомендациям типа "расширить"-"углубить"-"представить". В материалах заседания правительства, как можно судить по некоторым из них, называются и вовсе мифические структуры, вроде "Фонда помощи беженцам и вынужденным переселенцам" (термин "формируется", видимо, должен как-то восполнить нереальность подобных структур ввиду хронического отсутствия средств). Возникают вопросы и по поводу таких банальных мероприятий, как "возрождение" дней культуры, которые вовсе не так безобидны, как кажется: если в советское время они обслуживали коммунистическую идею и лицемерие помпезных гала-концертов было оправдано по крайней мере идейными соображениями, то сегодня подобные "дни культуры", проведенные в Казахстане или на Украине, где вопиющим образом нарушаются права русских, служат разве что идеологическим "прикрытием" и невольным поощрением со стороны российской интеллигенции нарушения прав их соотечественников.

Поражают живучие советские иллюзии о том, что у России есть возможности для активного использования в рамках СНГ "творческих союзов и ассоциаций по работе и укреплению российского культурного присутствия в государствах Содружества" — надо напомнить составителям подобных проектов, что во время массового изгнания русских все эти ассоциации и союзы, состоящие из местной интеллигенции, ни слова не сказали в защиту изгоняемых и униженных русских и других "русскоязычных".

Звенья одной цепи

В море мероприятий буквально тонут здравые идеи, которые могли бы стать звеньями той самой системы, которая так и не была создана на протяжении последних десяти лет. Главными звеньями в этом не созданном пока механизме видятся создание и финансовое обеспечение уже выявленных и жизнеспособных структур (например, русских культурных, правовых и информационных центров), постоянная координация их действий, развитие славянских университетов в странах СНГ, участие лидеров русских общин в работе правительственной комиссии, а возможно, и в Комиссии по правам человека при президенте РФ (и аналогичных комиссиях в странах СНГ), которая сегодня тоже не может похвастаться своей эффективностью. Таким образом, у российского правительства будет наконец самый главный рычаг влияния — информационный. Сегодня же у России нет своих информационно-культурных центров ни в одном (!) из государств СНГ. Соглашения об учреждении таких центров подписаны с Азербайджаном, Арменией, Украиной, Узбекистаном, Казахстаном и Молдавией, но пока ни с одной из этих стран (кроме Азербайджана) эти соглашения не ратифицированы по одной причине: в новых государствах нет, оказывается, подходящих зданий для функционировании таких центров.

Если же говорить о других первоочередных задачах по защите этих прав в гуманитарной сфере, то это прежде всего вопросы гражданства (а точнее, двойного гражданства), возможности получения образования на русском языке, отработанная — в рамках двусторонних и многосторонних отношений — процедура взаимного признания документов об образовании, ученых степенях и званиях, предоставление льгот этническим русским и их прямым потомкам при поступлении в высшие заведения России.

Казахстан

Недавняя плохо сработанная провокация с "заговором русских", да еще прибывших из России в Казахстан, решивших с помощью бутылок с зажигательной смесью совершить "государственный переворот", скорее всего свидетельствует о том, что в Казахстане решили раз и навсегда "закрыть тему", связанную с массовыми нарушениями прав русского и русскоязычного населения, о которых не раз писала "НГ". Таким образом, придуманная проблема "русского терроризма" (в противовес "чеченскому"), которая, кстати сказать, одно время муссировалась и на Украине во время президентских баталий и покушения на одного из кандидатов, нашла свое логическое продолжение в Казахстане. Враги подвернулись очень вовремя — надо как-то объяснять неудачи реформ, экономический кризис, остановку предприятий и исход русских на свою историческую родину. Надо сказать, что российские политики довольно долго либо вообще не касались проблем русских (особенно в этом преуспел Виктор Черномырдин), либо касались этой проблемы эпизодически — публично только Сергей Кириенко в качестве премьера напомнил Нурсултану Назарбаеву о существовании "русского вопроса". Российский МИД, как и другие ведомства, пока воздерживается от каких-либо публичных заявлений, хотя, разумеется, осведомлен о ситуации с русским населением в Казахстане. Вопросы непрекращающейся вынужденной миграции из Казахстана (которую власти Казахстана категорически вынужденной не признают) обсуждались в прошлом году на совместном заседании Комиссий по правам человека при президентах РФ и Республики Казахстан, но вряд ли и это обсуждение приведет к снижению миграции, главная причина которой — нарушение прав человека, в том числе и в гуманитарных сферах. По данным на 1998 год, в Казахстане проживали 5 миллионов 700 тысяч этнических русских, из которых, по оценкам российских и казахских специалистов, страну за годы независимости покинули от 1,3 до 2 миллионов человек. В ноябре прошлого года Комиссия по правам человека при президенте РФ скупо констатировала, что "продолжается массовый исход русскоязычного населения из Казахстана".

Наступление на русских и других нетитульных граждан в Казахстане началось (как и в Молдавии, и в ряде других республик) в 1989 году, когда был принят "Закон о языках Казахской ССР". В этом документе впервые появилась формула "казахский язык — государственный, русский — язык межнационального общения". В дальнейшем, несмотря на некоторые формальные изменения и демократический камуфляж, формальные правовые акты о языках и требование полного перехода всего делопроизводства на казахский язык привели к миграционному пику в 1993-1994 годах, когда за два года республику покинули более 800 тысяч человек этнических русских. Официальные лица Казахстана публично делали заявления о необходимости законодательно закрепить "обязанность граждан овладеть казахским языком", вводились вполне полицейские меры по контролю любых госучреждений "за соблюдением законодательства о языках", и, как заявляли официальные лица, "со служащими казахами, не желающими осваивать родной язык, трудовые контракты будут расторгнуты" — эксперты могут запросто подсчитать, сколько в этих пассажах нарушений прав человека. Внедрением государственного языка занималась, по свидетельству руководителей русских общин, даже Генеральная прокуратура РК. Ассимиляция русских и прочих "русскоязычных" стала государственной политикой в Казахстане — наряду с лозунгами о "вечной дружбе" с Россией.

Не случайно Казахстан (как Украина и Туркмения) под различными предлогами отказывается присоединиться к Конвенции СНГ о правах и основных свободах человека, вступившей в силу в августе 1998 года, — и в этом смысле можно прогнозировать, что Комиссия СНГ по правам человека (по идее — главная правозащитная структура Содружества) вряд ли будет эффективной, поскольку ряд стран СНГ в такой структуре явно не заинтересованы. Нарушения прав русского населения в Казахстане касаются и информационного пространства: из года в год сокращается объем вещания российских теле- и радиопрограмм, закрываются русскоязычные газеты и русские школы — словом, пространство русского языка и русской культуры сокращается, как шагреневая кожа.

Украина

Ситуация на Украине, повторяя ситуацию с русскими и русской культурой в Казахстане, доведена сегодня до абсурда — однако абсурд этот вполне реален, так как был запрограммирован ратификацией со стороны России Большого Договора без должных правовых гарантий русскому населению, которое считается на Украине "нацменьшинством" (хотя их там больше 11 миллионов!). Российский МИД, в свое время оказавший беспрецедентное давление на Государственную Думу и форсировавший ратификацию Большого Договора, полагаясь исключительно на устные заявления Леонида Кучмы и его окружения (поразительно, с какой охотой Россия год за годом попадается на одну и ту же удочку), вынужден сегодня реагировать, что называется, адекватно печальной действительности — посольству Украины в Российской Федерации в конце января 2000 года направлен документ, в котором говорится, что у российской стороны "вызывает серьезную озабоченность дальнейшее ужесточение административных и иных мер, предпринимаемых на Украине против сохранения и развития русского языка". В соответствии с последним решением Конституционного суда Украины от 14 декабря 1999 года украинский язык объявляется "обязательным средством общения на всей территории Украины при осуществлении полномочий органами государственной власти и органами местного самоуправления, а также в других публичных сферах общественной жизни. Кроме того, украинский язык провозглашается обязательным языком обучения во всех дошкольных, общих средних, профессионально-технических и высших государственных учебных заведениях страны, в то время как применение и изучение языков национальных меньшинств, в том числе и русского, носит лишь разрешительный характер" (и здесь российское внешнеполитическое ведомство, даже отстаивая гуманитарные интересы русских и всего русскоязычного населения, идет на поводу украинских националистов в вопросе "национальных меньшинств"). Это постановление Конституционного суда, как считает Россия, наносит серьезный удар по положению русского языка в традиционно русскоязычных регионах Украины. В частности, в Одессе, где около 800 тысяч (72 процента жителей) родным языком считают русский, число русскоязычных заведений, по официальным данным, сократилось с 75 процентов в 1996/1997 учебном году до 36 процентов в следующем учебном году. По статистическим данным Министерства образования Украины, в Киеве за 10 последних лет (с 1989 по 1998 годы) количество русских школ сократилось со 155 до 16 и составило менее 5 процентов от общего числа школ. В трех областях (Тернопольской, Ровенской и Киевской) полностью закрыты школы с русским языком обучения. До минимума сокращена программа изучения в школе русской классической литературы, которая отнесена к разряду "зарубежной", вследствие чего для русских школьников на Украине Пушкин, Лермонтов, Толстой, Достоевский и даже Гоголь становятся иностранными писателями.

Заголовки в газетах типа "Две трети населения Украины говорит на русском языке. И за это могут оштрафовать" кажутся виртуальными только тем, кто абсолютно незнаком с реальностью "в Украине" — и той последовательной политикой русофобии, которая настойчиво насаждается верховной властью и частью интеллектуальной элиты. По словам высокопоставленных российских чиновников, даже российским дипломатам и известным ученым негласно предписывается выступать в высоких собраниях украинской элиты на любом языке, кроме русского (!), — другой вопрос, почему наши дипломаты и ученые, если они еще не потеряли самоуважения и уважения к собственной стране, на это соглашаются… В братской Украине школьники и их родители, лишенные права выбора языка, которое гарантируется всеми международными европейскими документами, целые "русскоязычные" регионы новой европейской державы живут в постоянном страхе и обстановке духовного террора. По мнению российской стороны, цифры русских школ и учебных заведений украинскими официальными лицами явно завышается, практикуется и такая форма "подселения", как совместные русско-украинские школы, в результате не дающие образования ни на русском, ни на украинском языках, но зато эта форма "интеграции" (используемая также в Молдавии) дает возможность "оперативно" покончить и с русскими школами. Народный депутат Украины Владимир Алексеев не раз говорил о насильственной украинизации и явной дискриминации прав русских и русскоязычных граждан на Украине, назвав русофобию формой "деградации украинского народа". Однако за последние два года ситуация на Украине резко ухудшилась: и русская культура, и русский язык здесь находятся на положении беженцев без всякой надежды на "политическое убежище". Владимир Алексеев в своем письме в "Независимую газету" задается парадоксальным на первый взгляд вопросом "Нужны ли России русские?" — и пишет: "Ситуация, сложившаяся на Украине вокруг проблем русской культуры и русского языка, может быть охарактеризована одним термином: целенаправленное и планомерное вытеснение. И если на бытовом уровне русский язык еще доминирует (особенно в восточных регионах), то в сфере науки, культуры и образования он теряет одну позицию за другой… Именно в стремлении создать "границу в головах" следует искать глубинные причины подавления русской культуры на Украине, которое является одной из предпосылок последующей ассимиляции русскокультурного населения с целью углубления ментальных различий между гражданами Украины и Российской Федерации… И в этом процессе главный упор делается на школьное образование, которое в административном порядке переводится на украинский язык. Осуществляется это просто: директивным путем прекращается набор учеников в первые классы с русским языком обучения. Таким образом, используется, образно говоря, методика не выкорчевывания русской культуры, а подрезания ее корней, что делает процесс "дерусификации" запрограммированным и как бы естественным…" Геополитический смысл этого выживания русской культуры очевиден: сделать Украину, по западному сценарию, "буфером" между Россией и Европой, разрушив и без того нестойкое славянское единство. Протесты и пикеты русского населения на Украине (например, в Донецке) не имеют должного эффекта, поскольку Россия в основном безмолвствует — или в крайнем случае деликатно "указывает" на дискриминацию основополагающих прав русского населения "в Украине". Напомним, что Украина вместе с Молдавией делят малопочетные места постоянных должников России — а сама Россия позволяет этим странам на деньги российского налогоплательщика закрывать русские школы, изгонять из всех сфер деятельности русский язык, сводить на нет само понятие "русская культура".

Молдавия

"Украинский" вариант (опять же наряду с "казахским" опытом) в завуалированном виде присутствует и в солнечной Молдавии, где с русским и русскоязычным населением производят постоянные операции по кастрированию прав в гуманитарной сфере. Хотя это делается в "мягкой" форме, результаты этой кропотливой работы сказываются уже вполне ощутимо. Молдавия, как известно, гордится своим "нейтралитетом", но в данном случае уместно говорить о "нейтралитете" России, которая на протяжении последних лет "не замечала" необратимых процессов, происходящих с русской культурой и русским языком в Республике Молдова. А между тем в республике проживает около 500 тысяч этнических русских, но кроме них носителями русского языка и русской культуры являются более 560 тысяч украинцев, 150 тысяч гагаузов, 80 тысяч болгар и представителей других национальностей (аналогичная картина и на Украине, где ущемление прав русских одновременно означает нарушение гуманитарных прав других народов, для которых русский язык является родным). И в Молдавии добились значительных успехов в сокращении образования на русском языке — правда, период насильственного закрытия русских школ в 1993-1994 годах, когда в директивном порядке были закрыты русские школы в Кишиневе, остался вроде позади, но сегодня, по мнению председателя совета Ассоциации работников русских учреждений просвещения и науки Республики Молдова Ю. Савельева, власти действуют более "цивилизованно" — например, среднюю школу # 40 г.Кишинева отдали на откуп частному учебному заведению, где плата за обучение составляет 800 долларов в год, а учитывая уровень жизни в Молдавии всех ее жителей, и в том числе русских, можно себе представить результаты этого "равного" доступа к образованию. Другой способ уже апробирован на Украине: когда в русскую школу внедряют несколько молдавских классов, одновременно прекращая набор в русские классы. И таким образом, через каких-нибудь 3-4 года эта школа становится молдавской. Что же касается молдавских вузов, то, по свидетельству специалистов, там практически ликвидированы бесплатные места с русским языком обучения.

Для русских в Молдавии ограничен доступ к информации на русском языке, а создание Русского центра в РМ ограничивается пока только дискуссиями. Ради справедливости нужно заметить, что в последнее время российский МИД решил нарушить свой "нейтралитет" и молдавским коллегам осенью прошлого года был направлен некий документ (т.н. "памятная записка") с перечнем самых вопиющих фактов нарушений прав русского и русскоязычного населения (один из подобных эпизодов широко известен — в августе прошлого года силами молдавского ОМОНа был закрыт русскоязычный театральный лицей). Ответа российский МИД на свою "памятную записку" пока не получил, хотя с документом ознакомился и молдавский парламент.

Эта бесхозная "национальная идея"…

Когда наши власти мучаются в очередной раз приступами и родовыми схватками по поводу "национальной идеи", способной возродить Россию и вернуть самоуважение как самой державе, так и ее гражданам, хочется сказать этим мученикам: господа, вот уже десять лет, как эта бесхозная "национальная идея" в лице 25 миллионов человек (что составляет больше 17 процентов от общего населения Российской Федерации) мается за ближними рубежами, становясь то беженцами, то вынужденными переселенцами, то гражданами "титульных" государств второго и третьего сорта. Вот же она, эта идея — займитесь ею наконец, и не только в разгар очередных предвыборных боев за теплые места в Госдуме или за место на вершине политического российского Олимпа. Итоги десятилетнего равнодушия к своим соотечественникам в новых государствах неутешительны, системы продуманной поддержки и защиты их прав, отработанного механизма, состоящего из нескольких четких звеньев, тоже, увы, нет. Есть только некоторые обнадеживающие телодвижения верховной российской власти, но и они могут потонуть в море чисто советских "мероприятий" вместо четко определенной программы, в том числе и в гуманитарной сфере.

Источник: НГ-Содружество, №06 (39) 27 июня 2001 г.