Геополитика как область знаний

Возникновение материков и расообразование

Оппозиция Запада и Востока имеет смысл только на плоской Земле древних, где был "центр" и "края" — западные и восточные, северные и южные. Гораздо лучшими ориентирами кажутся неизменные и вечные не только в глазах отдельных индивидов, но и целых цивилизаций качества окружающей их природной среды — бескрайние степи или разбросанные вдоль изрытого заливами побережья бесчисленные острова, высокогорные долины или ощущающие дыхание океанских муссонов джунгли. И тут как раз противопоставление суши и моря приобретает не только географический, но и геополитический и даже, решусь сказать, геоцивилизационный смысл.

Представляется логичным выделить вслед за Мечниковым в качестве древнейшего типа цивилизации речных долин. Главным, природным фактором здесь была регулярность паводков, неважно, чем они вызывались — сезонным таянием снегов или муссонными ливнями. Материк и океан равно сотрудничали в создании этих условий. А вот дальше развитие могло идти двояким образом. Экспансия речных цивилизаций могла оказаться направленной либо к верховьям, т.е. в сторону континента, либо к устью, т.е. в сторону океана. Все зависело в конечном счете от того, находились ли подходящие условия для дочерних цивилизаций.

Сталкиваясь с экологическими вызовами, рано или поздно люди давали ответ, создавали все новые и новые типы цивилизаций двух классов — посейдонических и материковых. Выявленная Мечниковым экспансия посейдонических цивилизаций во все более масштабные и открытые пространства может быть обобщена в виде общей тенденции, значимой и для материковых цивилизаций. Функциональным эквивалентом моря здесь выступают степи и пустыни, где караванные пути оказываются не менее важными, чем морские торговые трассы. Один из основателей и классиков геополитики Халфорд Маккиндер в этой связи отмечал цивилизаторскую роль "морских волков" и "степных волков". К первым можно отнести греческих мореходов, о пиратско-цивилизаторской роли которых ярко писал М.К. Петров, а также викингов, мореходов, купцов и флибустьеров эпохи Великих географических открытий. Ко вторым — племена ариев, разнесших по Старому Свету такие важные элементы цивилизации, как одомашненную лошадь, конскую упряжь и колесные повозки, важные приемы ковки железа. Степными волками также были караванщики Великого шелкового пути, создатели евразийской империи чингизидов, а также афразийской империи и цивилизации ислама.

При всей геополитической рациональности противопоставления суши и моря эта оппозиция остается слишком общей и неопределенной. Ее некритическое использование вызывает, естественно, дерационализацию. Возникают представления о некой извечной борьбе теллурократий и талассократий. Весьма типично в этом отношении упрощение маккиндеровской идеи о Мировом острове (World Island).

Геополитические пространства Земли

Последовательные и все более радикальные упрощения идеи Мирового острова сначала германскими, а затем американскими геополитиками привели к тому, что изначальная географическая и в потенции даже экологическая рациональность идеи Маккиндера оказалась выхолощенной, а сам Мировой остров оказался подобием огромной шахматной доски, на которой континенталы Сердцевины Земли (Heartland) фатально обречены вступать в противоборство с талассократами Внешнего Полумесяца (Outer Crescent).

На деле существует гораздо более сложная и, главное, изменяющаяся конфигурация географических и экологических императивов, влияющая на логику перемещений человеческих популяций, в том числе и политически организованных. Если идти по линии не упрощения, а усложнения маккиндеровских построений, то для обьяснения смысла концентрации пространств вокруг географической оси истории (the geographical pivot of history) потребуется привлечь данные о концентрическом расположении континентов А.П. Карпинского (1888 г.), гипотезу о дрейфе континентов А. Вегенера (1912 г.), представления о расширяющейся Земле О. Хильгенберга (1933 г.) и, наконец, принцип подобия хорионов или "земных миров" А.Ю. Ретеюма (1988 г.).

Соединение этих геоморфологических взглядов с моделью Мирового острова позволяет наметить следующую картину. Расширение планеты ведет к образованию старой материковой коры и новой, связанной с противолежащим Мировым — Тихим или Великим — океаном. На расширяющемся планетоиде образуются концентрические структуры материковой коры, внутри которых происходят разломы и образование "молодых" океанов — Индийского и Атлантического с его северным апендиксом-миниокеаном. Материки расползаются вокруг океанических зон расширения, образуют систему колец, если учесть и ряд "недоразвитых" структур. Среди них следует выделить прежде всего т.н. Урало-Оманский линеамент — своеобразную щель-разлом, геологическую структуру, которая протянулась от мест, ставших ныне Карским морем, до пространств, занятых теперь Аравийским морем, Оманским и Персидским заливами. Здесь же явно просматриваются следы "неудавшегося океана" (выражение В.В. Белоусова): Восточно-Сибирская низменность, Каспий, Арал. Открыться этому океану и замкнуть кольцевую структуру глобального Внутреннего океана не дало воздействие гигантской Восточно-Европейской плиты, ее основного массива в виде т.н. Русской глыбы.

Можно предположить, что в случае достаточно равномерного и однородного распределения материковой коры Пангеи должно было образоваться Внутреннее Средиземноморье, окруженное Внутренним кольцом материков, образовавшихся на базе платформ типа Восточно-Европейской и Африканской, а также более мелких платформ — Скифской, Туранской, Аравийской, Иберийской и т.д. Их бы опоясывало кольцо Внутреннего океана, образованного Северным Ледовитым, Атлантическим, Индийским и несостоявшимся Урало-Каспийским океаном, за которым бы следовало новое кольцо материков, образованного платформами — Антарктической, Южно-Американской, Северо-Американской, Гренландским щитом, дальневосточной докембрийской (от нее осталась Китайская платформа и активизированные пространства к северу от нее), Индостанской, которая подперла бы севера Австралийскую и не дала ей слишком далеко уйти от Антарктиды, а тем самым позволила бы четко замкнуть внешнее материковое кольцо, обращенное к Внешнему или Великому (Тихому) океану и в свою очередь окольцовывающего и его.

На фундаментальное значение кольцеобразного расположения материков "косвенного меридиану" обратил внимание еще в 1888 г. академик А.П. Карпинский. Однако Африка и, отчасти, Евразия с ее Индостанской и Аравийской перифериями, а в конечном счете и Европейской, хотя для нее академик Карпинский как раз находил некоторые аналогии в строении Северной Америки, выглядели избыточными наростами на довольно строгой кольцевой структуре материков, расположившихся вокруг Тихого океана.

Картина становится гораздо более логичной при дорисовывании несостоявшегося внутреннего материкового кольца. Земля могла бы выглядеть как система двух материковых колец, омываемых Внутренним Средиземноморьем, Внутренним и Внешним океаном, когда бы ни сказалась то ли массивность и недостаточная подвижность отдельных плит, то ли наоборот высокая подвижность других, то ли изменение направлений движения третьих (индостанская плита), возможно под влиянием слитком бурных процессов океанообразования, превративших "щель" Индийского океана в огромнейшую чашу, то ли какие-нибудь другие причины. Во всяком случае, Восточно-Европейская платформа так и осталась спаянной с Сибирской. В этот массив с юга врезалась Индостанская плита, взгромоздившая Гималаи, а заодно не позволившая Китайской плите отделиться от крупнейшего осколка Пангеи. Африканская и Аравийская плиты (Афроаравия) подперли этот сверхматерик с юго-запада, образовав молодые горы, полуострова и перемычки, придавшие причудливую форму Средиземноморью. В конечном счете, подобно гималайскому кавказское сочленение новых гор с его иранскими и анатолийскими продолжениями спаяло Евразию с Афроаравией в единый Мировой остров. Так тектонические аномалии привели к тому, что идеальная (потенциальная) схема двух материковых колец на деле так и не смогла образоваться, а наметившаяся было тенденция разбегания плит оказалась парадоксальным образом трансформированной в новое слипание сверхматерика Евразии-Афроаравии.

С геоморфологической точки зрения выделение Мирового острова представляется вполне обоснованным. Им является соединение, точнее нераздельность того, что могло бы стать Внутренним Материковым Кольцом (Африка, Аравия, Европа), с тем, что могло бы стать самостоятельными материками Внешнего Кольца (Сибирь, Китай, Индия). Это действительно крупнейший массив суши. Площадь совокупного суперматерика Евразии-Афроаравии составляет почти 84 млн. км. или около 56% всей суши. Он охватывает, сжимает подлинную сердцевину мира — Средиземноморье. Его же собственный центр логично размещать в области, где Внутреннее и Внешнее материковые кольца оказались неразорванными, т.е. на Перемычке, как раз там, куда и помещает свою Сердцевину Земли Маккиндер — внутриконтинентальные районы Евразии с внутренним и северным стоком.

Соглашаясь таким образом в целом с Маккиндером в определении земной Сердцевины, следует одновременно указать на принципиальную важность выделения также морской Сердцевины (Средиземноморья) и условной оси Гибралтар-Алтай, которая не только пронизывает эти две сердцевины, но и служит структурным стержнем всего Мирового Острова.

Прав оказался Маккиндер и в выделении структур типа полумесяца, хотя и тут требуются уточнения. Это, конечно, полукружье внутренних океанов и полукружье отделенной от Мирового острова части Внешнего Кольца (обе Америки, Антарктида, Австралия). Соответственно две полосы побережий становятся полумесяцами: меньший от Скандинавии мимо оконечностей Европы, вокруг Африки, вдоль южной Азии — путь, проложенный Васко да Гама к "островам пряностей" — и больший — вдоль восточного побережья Америк мимо Антарктиды, Западной Австралии к тем же островам.

Геоморфологический взгляд на Мировой Остров и полуокольцовывающие его структуры новых внутренних океанов и внешних материков позволяет предложить отличное от традиционного дихотомического противопоставления членение мира. Выделяется, во-первых, Средиземноморье с характерными структурами правозакрученных полуостровов. Во-вторых, это прилегающие к Средиземноморью материковые земли Внутреннего Кольца с выделяющимся среди них огромным массивом Африки. В-третьих, ярко заявляет о себе аномальная структура — Великая Мировая Перемычка (Восточная Сибирь, Туран, горные страны Центральной Азии и Индостан). В-четвертых, это Внешнее Материковое Кольцо с четким делением на примыкающую к Перемычке Восточную Азию и полукружье обособившихся материков.

При перечисленных обстоятельствах обращает на себя внимание тот факт, что структурное единство всей этой конфигурации придает лента новой (кайнозойской) складчатости, образовавшая тихоокеанское кольцо и его ответвление в виде Альпийско-Гималайского подвижного пояса, соединяющее внешнюю периферию с внутренним центром — Средиземноморьем. В каждой из этих структур можно выделить более дробные образования. Материковые структуры Внутреннего Кольца, Перемычки и Внешнего Кольца достаточно четко делятся на бассейны водостока — средиземноморский, внутренних океанов на Внутреннем Кольце, внутренних океанов и Великого внешнего (Тихого) океана на Внешнем Кольце, северного и южного стоков на Перемычке и, наконец, бассейнов внутриконтинентального стока, среди которых выделяется евразийский, не только охватывающий внутренние части Перемычки, но заходящий на пространства Восточно-Европейской и Китайской плит.

Внутренняя структура Мирового острова в основе определяется его геоморфологией, однако с точки зрения расселения людей, образования ими цивилизаций не меньшее, а скорее даже большее значение имеют климат и гидрология. Именно гидрологический принцип соотношения основных бассейнов стоков послужил Маккиндеру основанием для вычленения Сердцевины Земли. На территории Евразии он выделил четыре океанических бассейна и обширную область внутреннего стока.

Не будем, однако, забывать, что к Мировому Острову принадлежит также Афроаравия и, что еще важней, внутри его оказывается морская Сердцевина в виде Средиземноморья. В силу этих обстоятельств следует дополнить Маккиндера и посмотреть распределение бассейнов речного стока на карте всего Мирового острова Евразии-Афроаравии. Здесь помимо четырех океанических бассейнов и области внутреннего евразийского стока четко выделяется средиземноморский Т-образный бассейн с северным ответвлением водостока Днепра и Дона и с более мощным южным ответвлением водостока Нила. Если же учесть, что бассейн Балтики можно рассматривать как самостоятельный северный псевдосредиземноморский бассейн или даже как часть бассейна внутреннего стока, что фактически и сделал Маккиндер в своем уточнении границ Сердцевины Земли в 1919 году, то Европа предстает как геополитически очень разнообразная область.

Климатические особенности, вызванные, прежде всего, устойчивыми различиями в получаемой отдельными территориями солнечной радиацией и уровнем увлажненности, а также рельефом, наложили свой отпечаток не только на отдельные геоморфологические области, но и создали новые конфигурации климатических зон, уточнили некоторые границы между геоморфологическими блоками, а главное, создали экологическую асимметрию между различными блоками. Климатические факторы подчеркивают асимметрия Мирового Острова и примыкающих полукружий, меньшая массивность северной, европейской части в сравнении с африканской частью Внутреннего Кольца, узость северного, атлантического окончания полукружья Внутренних океанов в сравнении с расширенным индийским и прямо противоположная тенденция уменьшения массивности внешних материков (Северная Америка — 24 млн. км., Южная — 18, Антарктида — 14, Австралия — меньше 8).

Северная полярная область пришлась на относительно замкнутый Северный Ледовитый океан и примыкающие к нему материковые массивы Евразии и Северной Америки, а южная — на относительно изолированный континент Австралии. Это существенно усилило уже существующую геоморфологическую асимметрию северного и южного полушарий, создало особую арктическую природную область и т.н. северный полярный вихрь, определяющий экологические условия огромных пространств вплоть до тропика Рака, а тем самым определило цивилизационные возможности большинства областей Мирового Острова. Северная, европейская часть Внутреннего Кольца оказалась климатически резко противопоставленной южной, африканской, то же самое произошло с Перемычкой и с полукружьем Внешнего кольца, американский конец которого лежит в полярной области, а австрало-зондский — в экваториальной. Одновременно необитаемая Антарктида и отделенные ревущими сороковыми антарктические моря создали обширный разрыв во внешнем кольце — климатический, а тем самым экологический и цивилизационный.

Холодные полярные зоны фактически отделили азиатско-австралийский сектор Внешнего Кольца от американского и тем самым изолировали Старый Свет от Нового. Антарктический разрыв создал весьма своеобразную конфигурацию пригодных для обитания земель. Благодаря этому разрыву, а также удлиненной форме Африки возникает три сужающихся (направленных) к югу материковых массы — Америка, Африка и Австралия. Некоторые особенности расселения человечества, а также динамики цивилизаций дают возможность интерпретировать эти процессы как некий закон экспансии к югу, что отражает, конечно, некоторые особенности процессов расселения и динамики цивилизаций, но в большей степени затемняет более фундаментальные тенденции.

Динамика цивилизаций

Cогласно современным представлениям об антропогенезе, наиболее ранние из установленных популяций людей возникли в экваториальной зоне африканских континентальных разломов. Предполагается, что первоначальный антропологический тип, сохраненный в какой-то мере эфиопской промежуточной расой, стал основой для образования двух первичных рас: черной и белой. Первая возникла на базе популяций, направившихся от мирового водораздела на внешнюю сторону Внутреннего кольца. Вторая расселилась с внутренней части (хотя такая картина сложилась, видимо не сразу) в зоне соединения Внутреннего кольца и Перемычки, внутренней и внешней зон Внутреннего кольца образовался обширный очаг расообразования, давший несколько волн расселения, в ходе которых некоторые негроидные популяции проникли в Европу, но в конечном счете сложилась ситуация, когда наиболее древние остатки дорасовых популяций либо сохраняются в относительно изолированных горных районах Абиссинии и Йемена, либо смешиваются с новыми расами, точнее растекавшейся из своего ближневосточно-кавказского очага белой расой, что, видимо, создало популяции долины Нила и Месопотамии, где возникают древнейшие цивилизации. Дальнейшее движение европеоидов характеризуется вихреобразными перемещениями в средиземноморской зоне. Выходы на внешнюю сторону Внутреннего кольца и северную сторону Перемычки были затруднены из-за ледников, хотя отступления ледников, вероятно, позволяли европеоидам проникать и в эти районы. Негроиды растекались по внешней части Внутреннего кольца, заселив почти всю Африку. Они также перемещались по южным приморским краям Перемычки, а затем вышли на внутреннюю часть Внешнего кольца, дойдя до Австралии и заселив ее.

Логично предположить, что во внешней узловой зоне, где пересекаются структурные стержни (водоразделы) Перемычки и Внешнего кольца, сформировалась восточная область или очаг расообразования. Здесь также возникают две основных ветви — желтая и красная. Первая стала расселяться вдоль внешних областей Внешнего Кольца, Вторая двинулась во внутриконтинентальные области и когда бы не ледник и давление полярных холодов должна была бы расселяться по внутренней стороне Внешнего кольца. Характерно, что вплоть до второго тысячелетия до н.э. в Сибири встречаются скелеты американоидов. Им, однако, пришлось, в конечном счете, перейти в Америку и заселить оба склона — и внешний, и внутренний — Внешнего кольца.

Последующие миграции желтой расы из дальневосточных районов постепенно вытеснили и/или ассимилировали остатки красной расы. Экскурс в расообразование и расселение людей по планете необходим, чтобы яснее представить популяционную основу для динамики цивилизаций. Очевидно, что не только свойства территорий, но и время их заселения, создание достаточной численности и плотности населения принципиально важны для определения сроков (последовательности) возникновения и развития цивилизаций, их возможных связей друг с другом. Центральное в геоморфологическом смысле расположение Средиземноморья и благоприятный климат этой области делают ее идеальным местом для колыбели цивилизации. В то же время человечество возникает не здесь, а на массивной африканской глыбе Внутреннего кольца на довольно значительном удалении от Средиземноморья. Оно заселяется позднее Абиссинии, Аравии, долины Нила. Заселение начинается с Восточного Средиземноморья и занимает довольно значительное время. Характерно, что первые цивилизации возникают в примыкающих зонах: Месопотамия — это наиболее близкая к Средиземноморью часть Внутреннего кольца, а долина Нила в климатическом отношении тяготеет к континентальной Африке, а не к Средиземноморью.

Вид современного человека возник и начал распространяться по планете примерно 40 тысяч лет назад, т.е. еще в плейстоцене в период вюрмского оледенения. Суровость климата в верхних широтах сочеталась с его теплотой и влажностью на юге, В результате на заселенных людьми пространствах юга и даже в степном приледниковье Евразии, где в изобилии водились мамонты, олени и множество других видов травоядных, люди вполне могли жить охотой и собирательством. После того, как в ХII тыс. до н.э. растаял Скандинавский ледник, летние дожди из Аравии и Северной Африки смещаются в Европу и далее в Сибирь, где вырастают леса. Северная же Африка и Ближний Восток становятся более засушливыми, возникают пустыни. Как раз в этот период, т.е. в XII–Х тыс. до н.э. в среднегорьях южной части стыка Внутреннего кольца с Перемычкой происходит переход от собирательства к производству пищи, начинается т.н. неолитическая революция.

Потребовалось еще несколько тысячелетий постепенного роста и усложнения неолитических культур, отток в предгорья и малонаселенные или незаселенные прежде болотистые части долин популяций, живших в районах опустынивания. Увеличение численности человеческих общностей, освоивших производящее хозяйство, т.е. земледелие, скотоводство, извлечение минеральных ресурсов, прежде всего металлов, а также повышение плотности населения выше критической позволяет о V тыс. до н.э. начать создание земледельческих общин на достаточно обширных пространствах долин Нила, и в Месопотамии. Середина IV тыс. до н.э. становится временем образования египетской и шумерской цивилизаций. На тысячелетие позднее, но ярче и мощней происходит возникновение индской цивилизации. Здесь появление земледельческих поселений можно датировать VI тыс. до н.э., однако с переходом к медному веку в конце IV тыс. до н. э. число их заметно возрастает. Индская цивилизация, по данным археологии, возникает как бы внезапно около 2400 г. до н.э. и уже во вполне зрелом виде. По своим масштабам и яркости она быстро превосходит обе более ранние цивилизации, но в первой половине II тысячелетия гибнет, видимо, в результате эндогенных причин. Ее культурное воздействие сохранилось, однако, на всей южной части Перемычки Одновременное возникновение цивилизаций в значительной мере объясняется тем, что неолитическая революция была приурочена не к какому-то центру, а к достаточно обширному району среднегорий Африки, Ближнего Востока, да и всей приморской полосы до Гималаев. Только нехватка археологических данных не позволяет расширить этот регион. Во всяком случае, обнаружены неолитические поселения VI тысячелетия до н. э. на Балканах и в Туркмении. В недавнее время удалось обнаружить совершенно самостоятельный очаг раннего земледелия в Таиланде при раскопках Пещеры духов. Здесь еще с XI тысячелетия началась культивация масличного ореха, миндаля, перца, огурцов, бобов. Видимо здесь, в узле перехода от Перемычки к Внешнему кольцу завязывается особая культурно-цивилизационная традиция.

Восточный очаг земледелия, возникший практически одновременно с Ближневосточным (его удобней именовать Западным), в течение длительного времени продуцировал локальные земледельческие культуры, которые так и не сливались в цивилизации. Причина была, видимо, в отсутствии экологического прессинга и в невысокой плотности населения, которое растекалось по обширным континентальным пространствам. Экваториальные леса значительно затягивали переход от протоцивилизационных деревенских земледельческих культур к собственно городским цивилизациям. И Юго-Восточная Азия и тропическая Африка показывают насколько затянутым был переход от неолитического земледелия XI тысячелетия (Судан и Таиланд) к протогородам бассейнов Меконга и Иравади (канун н.э.) или бассейна Нигера (II тысячелетие н.э.). Вокруг Западного очага складываются новые автохтонные цивилизации. Это Элам на Иранском нагорье, прото-цивилизация Дрангианы и Бактрии. Однако гораздо важнее было возникновение на рубеже III и II тысячелетия до н.э. минойской цивилизации на островах Эгейского моря и чуть позже около ХVIII в. до н.э. хеттской цивилизации в восточной Анатолии. Средиземноморье к этому времени почти по всему своему периметру покрывается очажками самостоятельных земледельческо-скотоводческих культур. Однако именно в восточном Средиземноморье масса и плотность культуры достигает достаточных значений, чтобы породить две качественно новые цивилизации — посейдоническую цивилизацию минойского Крита и материковую цивилизацию хеттов. Здесь мы впервые можем отметить реализацию геополитики Моря и Суши в достаточно отчетливом и определенном виде. Предыдущие речные цивилизации в этом смысле еще неопределенны. Они создаются как бы в "пустом" мире, где вокруг нет иного цивилизационного поля, относительно которого можно и должно было бы самоопределиться. Хетты же и минойцы должны самоопределяться геополитически, т.е. сделать экологический смысл своего хозяйства и образа жизни также и смыслом политическим, причем самоопределяться не только по отношению к старым цивилизациям Египта и Месопотамии, но и по отношению друг к другу, а также к прочим соседям (Кавказ, Балканы), находящимся на прото-цивилизационной стадии развития.

Проблема экологических и геополитических оснований древнейших материковых цивилизаций будет специально рассмотрена позднее. Пока же перенесемся вновь к Восточному очагу земледелия. Культурная экспансия на север оказалась пусть тоже небыстрой, но зато плодотворной. К тому моменту, когда на Западе минойская цивилизация уже погибла (возможно, из-за геологической катастрофы — взрыва вулкана Санторин), а Среднехеттская держава сменяется Новохеттской империей, столкнувшейся и с Египтом, и с "народами моря", функционально-геополитически заместившими вместе с микенской Грецией минойскую талассократическую цивилизацию, на Востоке в средней широтной части долины Хуанхэ в ХIV в. до н.э. возникает государство Шан или Иньский Китай (по имени культового центра близ современного Аньяна). Эта цивилизация потратила около тысячелетия, чтобы освоить долины Хуанхе и Янцзы. В ходе этого процесса первоначальная речная цивилизация Шан (Инь) столкнулась с континентальной цивилизацией Чжоу, которая подчинила себе в XI в, до н.э. иньцев, С VIII в. до н.э, складывается несколько государств, связанных цивилизационно. Со II в. до н.э. складывается единая ханьская империя, которая своими воздействиями на периферию провоцирует создание автохтонных цивилизаций в Юго-Восточной Азии, в Центральной Азии и на Корейском полуострове. Позднее, уже в III в. возникает японская цивилизация Ямато. В случае с Японией приходится иметь дело не с вариациями речных или материковых цивилизаций, которые до сих пор возникали в Восточном очаге, а с цивилизацией посейдонической. Она, правда, не стала цивилизацией мореплавателей, как греческая или Финикийская, но здесь не было обилия противолежащих морских берегов, разнообразия культур вдоль них было меньше, а, значит, и стимул для мореплавания был ослаблен. Японцы оказались связаны с морем иным образом. Во-первых, они смогли создать оседлые поселения, которые жили за счет морских продуктов. Позднейшее земледелие и животноводство прививалось к уже сложившейся системе оседлых поселений рыбаков и собирателей морепродуктов. Во-вторых, изрезанный рельеф, множество речных долин, выходящих к морю, многочисленные острова и полуострова, а также Внутреннее море Японского архипелага побуждали осуществлять хозяйственное и политическое взаимодействие через море. Посейдонический характер японской цивилизации не бросается в глаза из-за того, что в отличие от греков и финикийцев для Средиземноморья, португальцев, голландцев и англичан для внутренних океанов японцы, чьей ареной действий предстояло стать Внешнему океану, не слишком спешили с талассократической экспансией. Только к началу нашего столетия накопили они достаточно ресурсов, чтобы приступить к этому делу. Однако к этому времени на другой стороне Внешнего океана укрепились США, имеющие свои талассократические амбиции. Соединенные Штаты, однако, это цивилизация особого рода, вторичная и панконтинентальная. Прежде чем рассматривать ее особенности, следует обратить внимание на автохтонные цивилизации Америк. Их две — т.н. мезоамериканская, а фактически североамериканская и южноамериканская или андская. Как и в Старом Свете созданию цивилизаций предшествовали продолжительные периоды неолитических культур приобщения к земледелию и животноводству. С VII по III тыс. до н.э. в горных областях Мезоамерики осваивается маис, фасоль, тыква и другие растения. Около 1200 г. до н.э, возникает ольмекская цивилизация, которую сменяют цивилизации майя, долины Оахаки, Теотихуакана, Тольтеков. Наконец, кульминация и соединение тенденций цивилизационного развития Мезоамерики связаны с возникшей в ХБГ в. атцекской империей. Это была типично континентальная империя, обладавшая немалым потенциалом для роста в сторону североамериканских прерий. На этом направлении была расположена протогородская культура Пуэбло. В верхнем течении Миссисиппи также складывался мощный культурный очаг, который со временем, особенно при условии доместикации тяглового скота и создания колеса и колесных повозок, мог породить мощную материковую цивилизацию. Этот процесс, однако, был прерван европейской колонизацией. Андская цивилизация возникает позднее, на рубеже новой эры. Здесь довольно долго растянулся протоцивилизационный период.

Уже в ХVIII–XV вв. до н.э. обнаруживаются культовые центры и храмы на тихоокеанском побережье. В отдельных долинах возникают довольно большие общины, своего рода протополисы. Однако цивилизации в полном смысле можно датировать с образования во II в. государства Мочика, объединившего по египетской модели полосу побережья. В VI веке в центральных долинах Анд складывается держава Уари. Возможно, чуть раньше в бассейне озера Титикака возникает держава Тиауанако, В ХУ в. все это пространство от эквадорских лесов и болот на севере до пустыни Атакама на юге, от тихоокеанского побережья на западе до джунглей притоков Амазонки на востоке занимает империя инков. Это типично материковая империя, поглотившая посейдоническое государство Чамор, которое не имело перспектив ни роста, ни выживания в этом своем качестве. Да и сама инкская цивилизация очень эффективно использовала сравнительно скудные ресурсы, но ее изощренная и работавшая на пределе возможностей хозяйственная и политическая система не имела перспектив, Таким образом, в Старом Свете складываются два основных цивилизационных очага — Западный и Восточный. Первый оказывается более мощным и динамичным. Второй несколько отстает в своем развитии и экспансии, но потенциал его не менее значителен, что особенно подтверждает опыт последних десятилетий. Две автохтонных, но попавших в сферу влияния Западного и восточного очагов цивилизационные общности складываются в Центральной Азии; Туранская (Бактрия, Согд) и Таримская (гунны) соответственно. Позднее формируется североевропейский (балтийский) цивилизационный очаг. Русь, Булгар и государство чжурчженей в лесостепной полосе, которые сметаются и соединяются сверхдержавой Чингиз-хана. Об этом, однако, особая речь пойдет позднее.

Таким образом, к ХV в. фактически повсеместно, кроме Австралии, складываются цивилизации или, как в Черной Африке, народы стоят на грани создания цивилизаций. Даже тихоокеанские острова оказываются затронуты этим процессом. Однако большинство цивилизаций были либо изолированы, либо очень непрочно связаны. В этих условиях европейцами был совершен исторический подвиг: совершен прыжок через внутренние океаны. Первый вклад в создание океанической цивилизации внесла Португалия. Благодаря усилиям Энрике Мореплавателя (1394–1460) организуются систематические экспедиции на юг вдоль Африки, начинает накапливаться морской архив. Эти усилия завершаются освоением пути вдоль внешнего побережья Внутреннего кольца и Перемычки к Зондским островам, т.е. к выходу в Великий океан, Второй прыжок — уже через Атлантику — был совершен Колумбом. Цивилизации Нового и Старого Света, разделенные десятками тысяч лет разошедшихся популяций и тысячами лет эволюционного счета, встретились. Экспедиция Магеллана совершила третий прыжок через внутренний Атлантический, а затем и Внешний океан, вернувшись в Европу по проложенному португальцами пути. Затем эстафету принимают голландцы и англичане. Разъединявший цивилизации океан теперь соединяет различные части Мирового острова и Внешнего кольца. Возникает качественно новый феномен вползающих на континент морских цивилизаций. Возникают, наконец, панконтинентальные цивилизации Ибероамерики, Австралии и Северной Америки.

Отдельность Канады и Мексики в цивилизационном смысле относительна. Таким образом, можно выделить автохтонные и дочерние цивилизации с особой разновидностью спровоцированных давление цивилизационного очага периферийных автохтонных цивилизаций. Далее цивилизации-встречи типа испанской. Наконец, рожденные из моря континентальные цивилизации, включая панконтинентальные. Цивилизации речного типа, хотя они уже далеко не определяют общий облик мировой цивилизации, как это было на ее заре, во многих случаях сохранились и даже имеют перспективу как локальное явление. Несмотря на иллюзию, будто существует некая мировая цивилизация атлантистов, фактически налицо большой набор посейдонических цивилизаций: средиземноморских, балтийско-североморских (это североевропейское псевдосредиземноморье), внутриокеанических и внешнеокеанических. Сохраняются цивилизации континентальные, о которых речь пойдет особо. Есть, наконец, цивилизации промежуточные, вползающие или вползшие внутрь континента. В ходе экспансии цивилизаций прослеживается определенная закономерность. Цивилизации отливаются в пространственную геополитическую форму, которую задает пространство коммуникаций и хозяйственной деятельности. Достигнув крайних пределов для своего типа хозяйства и коммуникаций, цивилизации останавливаются и начинают искать пути консервации. Либо, что происходит даже чаще, и типично для самодержавий-протоимперий и империй, они стремятся продолжить экспансию любой ценой и надрываются. Характерный пример — эллинская цивилизация. Завоевательные походы Александра Македонского увели эллинский мир с естественного пути средиземноморской экспансии (колонизации) на путь континентального вползания, да еще такого радикального и быстрого (в течение нескольких лет вплоть до Инда), что она перенапряглась и не смогла выполнить своей исторической миссии.

Изменение цивилизационного типа хозяйства и коммуникации позволяет объединять все большие пространства. В этой связи типология на базе отношений человек-полития имеет отношение не к типам цивилизаций как таковых, а к фазам их развития, Экспансия предполагает относительно большую свободу предприимчивому индивиду. Законсервированная, цивилизация, отдает бесспорный приоритет политии. Надорвавшаяся порождает самые причудливые комбинации.

Эколого-коммуникационные основы континентальных цивилизаций

Переход со ступеней на ступень все более обширных цивилизаций особенно наглядно представлен цивилизациями посейдоническими. Концентрация минойской цивилизации в относительно изолированном пространстве Эгейского моря. Объединение Средиземноморья Римом. Возникновение атлантических цивилизаций Западной Европы. Тихоокеанская цивилизация Японии и попытка США стать цивилизацией двух океанских пространств. Возникает вопрос о том, может ли подобная лесенка быть выстроена и для материковых цивилизаций. Чтобы рассмотреть этот вопрос, надо выяснить, какие границы на континентах могут соответствовать границам морских бассейнов и приморий, какие сухопутные средства сообщения аналогичны морским. Для посейдонических цивилизаций море выступает как структурно необходимая среда коммуникаций и собирательства-рыболовства. Основная же хозяйственная деятельность и проживание осуществляется на островах или в приморских, прибрежных областях (выходящие к морю долины, полосы прибрежных предгорий). Это своего рода морские оазисы. Так и на суше логично выделить пространства собирательства и относительно незатрудненного передвижения (степи и пустыни), которые соединяют оазисы оседлой жизни и производящего хозяйства. Если пойти на выделение особого континентального типа цивилизаций, то логично определить перечень хотя бы важнейших таких цивилизаций, а затем попытаться выделить некоторые существенные черты, этого типа. При размышлении о континентальных цивилизациях в числе первых на ум приходит хеттская держава, ставшая выдающимся экономическим, политическим и культурным образованием уже в ХVIII веке до н.э. Это не случайно.

Малая Азия вообще во многих отношениях напоминает Евразию, ее точнее было бы назвать Малой Евразией. Действительно, западная оконечность полуострова, его приморские субтропические районы, особенно изрезанная береговая; линия Эгейского побережья со множеством островов (Родос, Лесбос, Хиос, Самое и т.п.) словно модель маленькой Европы, где возникают небольшие, но хозяйственно, культурно и политически мощные государства от Трои до Пергама. Малоазиатское же нагорье с составляющим его основную массу Анатолийским плоскогорьем создает континентальный массив, словно воспроизводящий в том же малом масштабе гигантский простор северной Евразии. Ядро этого пространства составляют горные степи и полупустыни, окаймленные горными широколистными лесами, а также субтроприческими хвойными и широколиственными лесами и кустарниками. Налицо лесостепной комплекс, встреча популяций людей леса и людей степи, которое и создало полиэтнический конгломерат хеттской державы, возвысившейся во многом благодаря объединению хозяйственных, культурных и военно политических достижений различных племен — степных, лесных, горных, речных, приозерных и т.п.

Определенную, хотя, видимо, не решающую роль в создании хеттской континентальной державы сыграли племена долины Галиса (Кызылырмака). Это означает, что речные цивилизации могут совершенно естественным образом оказаться связанными с континентальными. И действительно — по меньшей мере, две из четырех классических речных цивилизаций Мечникова — Индийская и Китайская — вполне последовательным образом из стадии речной перешли в стадию континентальную. Культура угасавшего в результате нарушения экологического равновесия сообщества городов-государств долины Инда (Мохенджо-Даро и др.), помноженная на энергию и напор прошедших через эту долину с севера племен ариев, стала источником многовековой консолидации хозяйственной и политической общности, охватившей к III веку до н.э. в форме империи Ашоки фактически весь Индийский субконтинент кроме девственных джунглей крайнего юга. И здесь вновь налицо комплекс лесов, степей, речных долин, предгорий Гималаев и континентальных плоскогорий Декана, Еще четче и логичней было развитие древнекитайской цивилизации долины Хуанхе за счет освоения междуречия и долины Янцзы, затем всей Великой Китайской равнины и, наконец, обрамляющих эту равнину с севера, запада и юга горных систем и плоскогорий с их лесами и степями.

Так типично речная цивилизация Хуанхе превратилась в Поднебесную срединную империю — цивилизацию яркого континентального типа, Сходные процессы происходили в Месопотамии, когда Ассирия попыталась развернуть внутриконтинентальную экспансию. Создать мощную цивилизаций Западной Азии не удалось в силу целого комплекса причин. Среди них было и то, что вокруг сложились самостоятельные зоны консолидации континентальных цивилизаций. Ближневосточная (сирийско-палестинская) была относительно слабой и рыхлой, разобщенной, а потому была смята и завоевана ассирийцами. Однако Урарту на севере и Иран на Востоке успешно противостояли экспансии Урарту, распространившийся на Армянском нагорье, экологически опирался на ядро горных степей и полупустынь, окаймленное широколиственными лесами. Хозяйственную и политическую стабильность этого пространства усиливали вкрапления речных и, главное, озерных долин-оазисов. Более медленной и менее заметной была политическая и хозяйственная консолидация Иранского нагорья. Основу здесь составляли, как в случае с хеттской державой и Урарту, горные степи и полупустыни. Только располагались они не округлой зоной-ядром, а длинной полосой, идущей с юго-востока на северо-запад. Со стороны Месопотамии это движение повторяла почти такая же полоса широколиственных лесов вдоль края Иранского нагорья" С противоположной стороны, т.е. с северо-востока тянулась еще одна полоса ксерофильных редколесий, кустарников и горных лугов. За ними пустыни и полупустыни с оазисами в глубоких речных или озерных долинах. Вновь типичное сочетание экологических условий для создания континентальной цивилизации. Неудивительно, что древние персы, создавшие наиболее эффективную военно-политическую организацию в самой южной оконечности иранской континентальной полосы-ядра, успешно прошли вдоль этой полосы, а затем поглотили и то, что оставалось от других континентальных центров консолидации Западной Азии: Нововавилонского царства, наследовавшего Ассирии, Урарту и просторов Анатолии, где дождались нового напора консолидации осколки некогда великой хеттской державы. Так образовалось Персидское царство, в апогее могущества распространившее свою власть на Египет, Ближний Восток и Среднюю Азию, пытавшееся покорить (впрочем, безуспешно) Грецию и Скифию, надорвавшееся в результате попыток выйти за пределы своей естественной ниши. Континентальными были и цивилизации Нового Света. Мезо-американские цивилизации, сменявшие друг друга в южной Мексике и Гватемале, со вполне естественным и экологически объяснимым постоянством тяготели к меридианальным полосам ксерофильных лесов и субтропрических лесов с вкраплениями озерных долин и тропических саванн. Все это обрамлялось влажными тропиками приморских районов и пустынями высокогорий. Империя Инков или Тауантинсуйю, что значит "четыре стороны света", стала Поднебесной срединной империей Южной Америки, распространив свое влияние на пеструю черезполосицу экологических зон. Основу территории Тауантинсуйю образовывала полоса горных степей и пустынь, ксерофильных редколесий и кустарников с речными и озерными долинами как центрами хозяйственной и политической жизни. Каковы же экологические особенности континентальных цивилизаций? Прежде всего, это значительная доля территорий, где довольно ограниченные возможности производства продуктов питания (леса, полупустыни и пустыни, степи). Увеличение производства возможно за счет интенсификации использования "оазисов" (плодородных речных и озерных долин и т.п.) либо радикальной перестройки экосистем (вырубка лесов, распахивание степей). Этот путь, однако, чреват экологическими бедствиями и катастрофами. Кроме того, продуктивность осваиваемых таким образом территорий также имеет свои пределы, а главное, результаты значительно менее стабильны, чем в долинах великих рек или в приморских районах с устойчивым режимом увлажнения, баланса температур, их меньшей контрастности. Другая особенность континентальных цивилизаций заключается в том, что они в отличие от речных или даже приморских цивилизаций принципиально не могут базироваться на одной экологически однородной территории (речная долина и т.п.), а обязательно предполагают включение нескольких дополняющих друг друга зон, например, леса и степи. Это позволяет более эффективно использовать преимущества каждой из зон и компенсировать недостатки. Это в свою очередь несколько повышает устойчивость хозяйственных результатов, которые в любом случае весьма ненадежны в условиях резких колебаний континентального климата. Соединение природных зон предполагает также немалые и растущие с увеличением континентальных держав затраты на обеспечение коммуникаций и продуктообмен.

Природно-географические основания исторической консолидации евразийской цивилизационной общности

Экологические условия евразийского континента отличаются большим разнообразием. При этом бросается в глаза существенное различие между посейдонизированными, изрезанными морскими и океаническими вклиниваниями частями континента с высокой дробностью и разнообразием экосистем и между материковыми блоками "сшитыми" горными цепями и системами. Самым массивным среди материковых блоков является пространство от Карпат до Амура, обрамленное европейской и дальневосточной зонами посейдонизации с запада и с востока. Северным Ледовитым океаном с севера, труднопроходимыми, безлюдными пустынями и высокогорьями с юга. Особенности рельефа лишь в большей или меньшей степени вносят некоторые своеобразные детали в последовательно широтное распределение климатических зон. Создается огромное пространство относительно однотипных экологических условий с их, по выражению П.Н. Савицкого, флагоподобной конфигурацией. Расположенные на севере тундра и тайга суровы. Здесь буквально борьбу за существование вынуждены были вести небольшие человеческие общности. Значительно большие по численности и плотности популяции людей смогли образоваться в лесной и степной зонах. При благоприятных условиях — рост производительности труда, создание удобных путей сообщения и форм общения — начали возникать крупные поселения, города-государства, относительно мощные политические сообщества. Зонами консолидации стали речные долины. В степях, например, нижней Волги и Дона образовался Хазарский каганат, в волжско-камских лесах — Булгар. Значительно более благоприятные условия складываются в лесостепи. Здесь существуют относительно неплохие возможности для развития земледелия: больше влаги, чем в степи, почвы плодороднее лесных, сочетание открытых пространств и лесных массивов способствует смягчению погодно-климатических колебаний, облегчает соединение разнообразных видов хозяйственной деятельности. Главное же в том, что лесостепная зона занимает промежуточное положение между центрами культурной, политической и экономической консолидации с одной стороны леса, а с другой — степи. Возникают предпосылки для масштабной интеграции. Встречное движение популяций леса и степи, их взаимодействие и взаимообогащение в хозяйственно и политически области лесостепи создает условия для образования держав. Так появилась Киевская Русь и страна Цзынь государство чжурчженей. Так возникла сверхдержава Чингиз-хана, поглотившая и Киевскую Русь, и Цзынь, и фактически всю европейскую флагоподобную полосу степи, лесостепи и лесов кроме тайги, а также сопредельные материковые цивилизации Китая и Средней Азии. Монгольское завоевание как бы соединило пространства, которые в силу своих эколого-географических особенностей естественно тяготели к объединению. Это объединение было насильственным, бурным и непрочным. Остается только гадать, каким было бы постепенное, более прочное и надежное объединение.

Как бы то ни было, но фактом остается совпадение или близость границ максимальной экспансии Чингиз-хана и социалистического лагеря. Российской империи и нынешнего Содружества независимых государств. Сопоставление флагоподобной цивилизации евразийских лесов и степей с другими материковыми цивилизациями — хеттской, урартской, иранской, мезоамериканской, инкской — позволяет выделить некую пространственно-экологическую модель: сочетание ядра, обрамления и вкраплений на материковых массивах. Эта модель становится своего рода краеугольным камнем для формирования особой разновидности материкового типа цивилизаций. Экологические ограничения, прежде всего значительная доля территорий с относительно низкой продуктивностью, резкие погодно-климатические контрасты и колебания, ограниченные возможности высокопродуктивных вкраплений-оазисов, не позволяют форсировать развитие подобных цивилизаций. Попытки же подобного форсирования ведут к нарастанию внутренних напряжений, деформаций и противоречий, в том числе и экологических. Нередко перенапрягшаяся цивилизация распадается, чтобы на ее осколках начала консолидироваться новая, но все по той же формуле — ядро, обрамления, вкрапления.

Некоторые выводы и обобщения

Самым глубинным основанием геополитики служит геоморфология. Уже на этом уровне выделение Мирового острова представляется вполне оправданным. В предлагаемой геоморфологической интерпретации становится соединение, точнее нераздельность того, что формировало Внутреннее материковое кольцо (Восточно-Европейская и Африканско-Аравийская платформы с более мелкими плитами типа Скифской, Иберийской и т.п.), с тем, что могло бы стать самостоятельными материками Внешнего кольца Сибирская, Китайская, индостанская платформа, когда бы развился "неудавшийся океан" вдоль Урало-Оманского линеамента. Таким образом, выделяется, во-первых, Средиземноморье с характерными структурами правозакрученных полуостровов. Во-вторых, это прилегающие к нему материковые земли Внутреннего кольца с "нашлепкой" неотделившейся от Аврикано-Аравийской платформы по вулканической линии Камерун — Килиманджаро еще один "неудавшийся океан "южной части Африки. В-третьих, ярко заявляет о себе аномальная структура — Великая мировая перемычка (Сибирь кроме забайкальских территорий, Туран, горные страны Центральной Азии и Индостан). В-четвертых, это Внешнее материковое кольцо с четким делением на примыкающую к Перемычке Восточную Азию и полукружье обособившихся материков обе Америки, Антарктида, Австралия, — где "по-хорошему" не хватает Индостана и южной части Африки. Мировой остров таким образом — это Внутреннее кольцо, Перемычка и часть Внешнего кольца. Материковая сердцевина вполне естественно находится там, куда поместил ее Маккиндер — в глубине Евразии. Но сердцевина мира в планетарном смысле — это Средиземноморье.

Структура Мирового острова уточняется с помощью факторов климата и гидрологии (бассейнового деления), других экологических императивов, влияющих на расселение людей, образование ими цивилизаций.

Мифологически постулируемое противопоставление теллурократий и талассократий получает многослойное рациональное обоснование геоморфологическое, бассейновое, климатическое. На характер цивилизаций существенное воздействие оказывает место и время их образования и развития. Каждая цивилизация глубоко индивидуальна, основу ее генотипа образует хронотоп — конфигурация пространственных и временных особенностей. Тины же соотношения между отдельным человеком и его общностью распространены повсеместно, во всех цивилизациях. В этом смысле они универсальны. Однако их трудно использовать для характеристики цивилизаций, разве что при очень жестких пространственно-временных ограничениях, из-за большого варьирования этих типов внутри хронотопа той или иной цивилизации явном. В наиболее общем виде эта сложность проявляется, например, в общей для всех практически цивилизаций перемене хронотопа при переходе от образования к развитию цивилизаций в своем пространстве. Сложение цивилизаций связано с постепенным освоением, "замыканием" своей ниши путем соединения "оазисов" через проницаемые пространства. На этом этапе в консервативных "оазисах" господствует восточный тип, а в проницаемом пространстве — западный. Когда же ниша уже заполнена и последовательно осваивается, "когда "оазисы" порождают метрополии с их мощными изучениями имперских воздействий а проницаемые пространства, где прежде господствовали Одиссеи и Ермаки, становятся захолустьями. Соотношение меняется. Для характеристики хронотопа удобно выделить его временную и пространственную составляющую, каждая их которых так или иначе имеет свои геополитические характеристики. Пространственные связаны с существованием геоморфологических ареалов и биорегионов. Временные и последовательностью их освоения.

Пространственная составляющая хронотопа определяется не оппозицией Запад/Восток или Север/Юг, а вполне реальной конфигурацией земных пространств. Можно выделить цивилизации Внутреннего кольца, Перемычки и Внешнего кольца с подразделением на океанические склоны или бассейны в ряде случаев для локальных различий север и юг, восток и запад могут быть инструментальны. Кроме того, следует выделять замкнутые внутриматериховые пространства с добавлением к ним материковых пространств, замкнутых океаническими льдами идя локальными оледенениями. Временная составляющая хронотопа имеет, возможно, универсальную логику, которую пытались описать на различных основаниях Тойнби, Гумилев и другие. Однако независимо от того, как и когда эта проблема будет удовлетворительно решена, уже сейчас удобно пользоваться совершенно очевидным показателем принадлежностью цивилизации к тому или другому поколению. Первое поколение связано с образованием на "пустом" месте цивилизации после неолитической революции. Затем цивилизации могут многократно воссоздаваться на том же месте, в той же биорегиональной нише (Египет, Малая Азия от хеттов до современной Турции и т.п.). Цивилизации могут возникать и на новом : "пустом" месте в результате переноса цивилизационной программы, например, в ходе колонизации. Возможен такой перенос и в уже цивилизационно освоенную нишу. Ярчайший пример — Мексика. Тогда возникает вместо чисто "вегетативного" наследования, наследование "родительское", возможно, с разным счетом поколений" Предложенный подход к цивилизациям заставляет существенно уточнить традиционные методы и инструментарий геополитического анализа, связать эту обновленную геополитику с другими возможностями изучения цивилизационной и социокультурной динамики.

Предлагаемый здесь подход позволяет охарактеризовать отечественную цивилизацию как цивилизацию Перемычки. В этом ее рациональная, а не мифическая (постулируемая) промежуточность. В этом ее сходство с цивилизациями Индостана, Турана и Центральной Азии. Другая особенность отечественной цивилизации — ее ярко выраженный внутриконтинентальный и арктический характер. Внутриконтинентальность сближает ее с цивилизациями пустынь и степей, а также высокогорий. Ее же связь с арктическим бассейном отделяет от этих цивилизаций, определяет специфику российской геополитической ниши, когда сама естественная арктическая периферия делает фактически неизбежным использование имперских способов политической консолидации. Третья особенность, которая также работает на усиление имперских тенденций, заключается в примыкании к собственно внутриконтинентально-арктической нише зон, где и континентальные, и арктические особенности проявляются достаточно отчетливо. Это создает лимитрофный пояс промежуточных цивилизаций второго порядка (между промежуточной первого порядка и европейско-атлантической, между промежуточной и дальневосточной, между промежуточной северной и южной, индостанской). Эта особенность отечественной цивилизации отвечает разработанной В.Л. Цымбурским концепции острова России с окружающими ее геополитическими пространствами "проливов". Таким образом, отечественная цивилизация оказывается вписанной в довольно сложный и неоднозначный геополитический контекст, который не может быть редуцирован к упрощенным оппозициям типа Восток/Запад, Север/Юг или Суша/Море. Эти оппозиции, однако, не отбрасываются, а получают более дробные и точные наполнения.

2001 г.

Актуальная репликаО Русском АрхипелагеПоискКарта сайтаПроектыИзданияАвторыГлоссарийСобытия сайта
Developed by Yar Kravtsov Copyright © 2020 Русский архипелаг. Все права защищены.