Версия для печати

Иракский гамбит

Ситуация вокруг Ирака, точнее, вокруг самоопределения ведущих мировых держав по отношению к иракскому кризису и путям его преодоления, на наших глазах становится важной политической и даже исторической вехой. Появилась надежда, что судьбы мира будут решаться не в соответствии с американским или американо-британским произволом, а на основе сложной системы баланса интересов и геополитических воль многих государств. Как оказалось, позиции высшего руководства Франции, Германии, России и некоторых других стран, а также позиция ООН в данной ситуации являются фактором хотя бы временного сдерживания. Хотелось бы верить, что многомиллионные выступления противников войны по всему миру тоже что-то значат, но почему-то не верится…

Говорят, "гуртом і батька легше бити". Примерно так выглядит политико-психологическая мотивировка поведения Франции, Германии и России, противопоставивших, пусть и в умеренной форме, себя американскому гегемонизму. Понятно, что в одиночку ни одна из этих стран не пошла бы против воли "самой главной" державы — именно так было в ходе косовского кризиса три года назад. Некоторые российские политики и политологи обрадовались — мол, сбывается мечта о российско-европейском континентальном геополитическом блоке, ось Париж—Берлин—Москва становится весомой реальностью. Но такая радость кажется преждевременной — речь идет лишь о совпадении тактических подходов и национальных интересов (как известно, та же Франция неплохо "вложилась" в иракскую экономику, примерно 20% иракского импорта — французский). Несомненно, в критической ситуации США и объединенная Европа будут на одной стороне, однако тот факт, что Франция, Германия, Бельгия, Швеция, Греция и другие страны все активнее заявляют о наличии своих долгосрочных интересов, отличных от интересов США, следует воспринимать позитивно.

Мир, стабильность и военно-стратегический баланс после Второй мировой войны на протяжении более чем сорока лет поддерживались, как известно, за счет глобального противостояния двух сверхдержав — США и СССР, геополитическим продолжением которых в Европе были НАТО и Варшавский договор. Уничтожение Советского Союза привело к радикальному переформатированию общемирового устройства: в 1990-х годах двухполюсная модель силового баланса была разрушена, на ее месте стала постепенно складываться модель однополюсная, американоцентричная, что с очевидностью проявилось во время натовской агрессии против суверенной Югославии в 1999 году.

Те страны, что послабее вооружением, дипломатической позицией и духом (а в геополитике все-таки определяющим фактором является не силовая мощь государства, а "качество духа" политической элиты), смирились с мировым господством США, кто посильнее, в том числе российские руководители, — ратовали за "многополярность". Но при всей кажущейся привлекательности этой концепции, ее недостаток заключается в том, что в современных условиях основная силовая составляющая геополитической идентичности — ядерное оружие, а "многополярность" допускает его наличие у многих сторон, что может иметь непредсказуемые последствия. Из грозных символов, из оружия стратегического сдерживания ядерные боеголовки фактически превращаются в оружие тактическое, и если раньше угроза атомной войны сдерживалась ответственной позицией супердержав, то уже в самом ближайшем будущем она окажется в руках сразу нескольких стран третьего мира.

Нынешние противоречия вокруг Ирака, как бы дальше ни развивались события, имеют принципиально важное значение для изменения модели мирового баланса сил. Понятно, что США обеспокоены вовсе не страданиями населения Ирака и даже не "диктаторским режимом" Хусейна, а своими собственными геоэкономическими, геофинансовыми и геополитическими проблемами (нефть, падение котировок доллара и наступление евро, кризис международного имиджа "главной державы"). А тут еще самые надежные, как казалось, союзники создают альтернативные центры влияния, что ставит под сомнение монополярный гегемонизм.

Американский стратег, близкий республиканским кругам автор теории "столкновения цивилизаций" Самуэль Хантингтон назвал подобное мироустройство "uni-multipolar system" — что-то вроде "полутораполярной системы". При нем сохраняется единый суперцентр (США) и несколько малых центров (ЕС, Китай, Россия, Индия и т. д.), неспособных даже в критической ситуации по отдельности стать противовесом по отношению к суперцентру, но вполне могущих создать коалицию — в случае подобного консенсуса общая картина взаимодействия становится похожей на классическую модель двухполярного взаимодействия. Место Европейского Союза в подобной картине мира определяется буквально в режиме "реального времени".

Существует два различных "проекта" ЕС, предполагающих различные, во многом даже противоположные варианты и смыслы развития организации. Первый проект рассматривает ЕС как "продолжение" НАТО — как экономическое партнерство, геоэкономический каркас единой евроатлантической цивилизации. Центр реальных инициатив подобного ЕС, так же как и НАТО, находится по ту сторону Атлантики, а европейским "связным" служит Англия, англосаксонские принципы построения социального бытия господствуют над романо-германскими.

Второй проект: ЕС как альтернатива НАТО — как конфедерация, изначально выстроенная на принципах экономической самодостаточности, но стремящаяся также к военной и геополитической самостоятельности. Основа такого Союза — франко-германская континентальная коалиция, скрыто или отчетливо противопоставляющая себя "большим англосаксонским островам" — США и Британскому Содружеству Наций.

Характерно, что именно по этой линии чуть было не раскололся Европейский Союз на "ястребов" и "голубей" из-за противоречий по вопросу о мирном или военном разрешении иракского вопроса. Точнее, по вопросу о возможной степени политического произвола США.

Резолюция саммита глав государств ЕС от 17 февраля о предпочтительности мирного способа разрешения конфликта и о необходимости санкции Совета Безопасности ООН для начала антииракской операции свидетельствует о том, что континентальная Европа (очертания которой не обязательно совпадают с границами ЕС) наращивает свою геополитическую субъектность и уже в недалеком будущем сможет в той или иной степени противополагать свою геополитическую волю воле США (фактически это несовпадение позиций чуть было не раскололо НАТО). Благоприятный фон усиливается также за счет роста котировки евро.

Страны Центральной Европы, или как теперь говорят "старые" члены ЕС, "Новой Европы", поспешили засвидетельствовать лояльность своему заокеанскому "патрону" и высказались за начало американской агрессии на территории Ирака — парламент Чехии даже постановил послать в Ирак в случае надобности воинские подразделения. Нам уже приходилось как-то публично размышлять о скрытом смысле расширения НАТО за счет бывших стран соцлагеря и Балтии: пусть теперь вместо рядового Райана в Ираке гибнут Янеки, Юзеки, Валдисы, Михаи и Вацлавы. Зато их похоронят под звездно-полосатым флагом!

Пример этих стран еще раз подтверждает нашу гипотезу о том, что лимитроф (цивилизационная периферия) в принципе не может быть субъектом геополитики, не может иметь собственное мнение по поводу глобальных проблем — в этой связи вспоминаются украинские идеологи "центральноевропейского" пути развития Украины, преимущественно все безответственные люди. Один такой даже убеждал — мол, надо именно по "центральноевропейскому" примеру поскорее "подстроиться" под Вашингтон, а то, глядишь, в недалеком будущем Анкара и Варшава будут диктовать свои условия Парижу и Берлину.

Для России нынешняя ситуация означает, что она снова становится значимым субъектом геополитики, одним из реальных центров силы — из региональной сверхдержавы она превращается в континентальную сверхдержаву, способную в той или иной степени влиять на принятие политических решений глобального уровня.

Но международная позиция России — это, прежде всего, самоопределение власти: президента Путина, министра иностранных дел Игоря Иванова и т. д. Настоящим "моментом истины" стала сложившаяся по иракской проблеме ситуация для тех, кого в последнее время принято называть "экспертным сообществом" — политологов, политтехнологов, политических журналистов, разнообразных аналитиков. Общий рефрен их "экспертиз" был примерно таков: главная стратегическая задача России — вовремя оказаться с победителем, Россия не должна выходить из "антитеррористической коалиции", возглавляемой США, мол, если вовремя не поддержать Вашингтон, то потом он не допустит Россию к разделу "нефтяного пирога" и т. п. Правда, почти никто из таких советников не учитывал ни "фактор Китая", ни "фактор Кореи", ни то, что в складывающейся обстановке не существует никаких гарантий исполнения американских "нефтяных" обещаний.

Шквал подобных "экспертных заключений" был и продолжает оставаться настолько сильным, тенденциозным и как-то явно не вяжется с представлением о соблюдении элементарных национальных интересов России, что в московском околополитическом сообществе поползли слухи о том, что, по всей вероятности, следует вести речь не о "единомыслии" подавляющей части "экспертного сообщества", а о проплаченной через американские фонды информационной кампании, которая для пущей убедительности своими проводниками выбрала не малоизвестных журналистов, а известных политологов — людей степенных, советников высших должностных лиц и т. п., но в душе таких же "грантоедов". То есть речь идет не столько об обработке массового сознания, сколько о влиянии на референтную группу — политиков, принимающих решения.

Самоопределение "экспертного сообщества" по "иракской" теме спровоцировало еще один заметный раскол — между поколением 45—60-летних и поколением 30—40-летних. Возможно, тут дал о себе знать воспитанный в советские времена конформизм старших. Успокаивая, уговаривая себя и власть, апеллируя к "прагматичным интересам России", к "экономической и политической выгоде", это "интеллектуальное лобби" старательно избегало одного вопроса: это последняя жертва в планах "международных демократизаторов" или будут еще? Кто следующий после Ирака? Уж не Северная ли Корея? Причины-то всегда найдутся, а "оружия массового уничтожения" там не сосчитать! А потом, глядишь, и до Ирана руки дойдут. Ну а там — почему бы и не Россия?

Источник: "Версии", 2003 г. Опубликовано: "Конструирование Будущего", 2003 г.