Главная ?> Геополитика ?> Новый мировой порядок ?> После Масхадова ?> Последний чеченский солдат советской империи

Последний чеченский солдат советской империи

Масхадов, как истинно профессиональный военный, слишком хорошо понимал цену гражданской войны. Но при этом, как многие хорошие кадровые командиры, он оказался плохим публичным политиком и еще менее способным на хитрую интригу против своих бывших соратников, скатившихся к бандитизму и авантюре

Аслан Масхадов был очень толковым офицером. Понимаете ли вы, читатель, какой громадный исторический парадокс заключен в этой простой фразе? Чеченец, сын мусульманских крестьян, родившийся в 1951 г. в Казахстане фактически в концлагерных условиях, тем не менее смог стать лояльным и высокопрофессиональным командиром Советской Армии. Без сомнения, Аслан Масхадов оставался верен советской присяге до последнего. Еще в январе 1991 г. он исполнял приказ, выдвигая войска на улицы Вильнюса. Только в ноябре 1992 г. председатель офицерского собрания части полковник Масхадов подал в отставку, как говорят, вконец разругавшись с начальством, которое зажимало предоставление квартир простым служакам. А ведь вполне можно себе представить, что, сохранись СССР, Масхадов сейчас бы руководил призывом в каком-нибудь военкомате Ленинградской области, и такому офицеру, пожалуй, было бы не страшно доверить своих сыновей.

В чеченской революции 1991 г. верный солдат Масхадов не участвовал. Эту революцию, как и повсюду на излете перестройки, устраивали идеологические интеллигенты плюс примкнувшие к ним реформисты или просто оппортунисты из советских управленцев. Показательно, что среди чеченских лидеров того времени не было ни одного традиционного персонажа — муллы, абрека или просто крестьянина. Все были сплошь советские кадры, разуверившиеся в породившей их системе. Дудаев возглавил в Грозном штурм номенклатурных кабинетов ровно по тем же принципам, которые неожиданно привели в Кремль бывшего обкомовского начальника Ельцина.

Если в геометрии параллели не пересекаются, то в политике они еще как могут столкнуться. К 1994 г. и Ельцину, и Дудаеву требовался какой-то показательный кризис, из которого оба надеялись выйти победителями. Здесь параллели заканчиваются. Для большинства чеченцев кровавые испытания 1994-1996 гг. обернулись отечественной войной, из которой они вышли победителями. Дудаев к той победе не имел никакого отношения. Не случайно ему после смерти не воздвигли монументов. Напротив, всегда скромный и трезвый Аслан Масхадов на деле проявил себя выдающимся военачальником, чеченским Кутузовым или Жуковым.

В феврале 1997 г. Масхадов стал президентом с тройной легитимностью — национального героя, явного победителя в подлинных выборах, но главное, символа возвращения к порядку. Горькая ирония в том, что Масхадов оказался в самом деле слишком порядочным офицером.

Послевоенная разруха в условиях международной изоляции оставляла два пути к восстановлению государства. Надо было либо восстанавливать госуправление и экономику по советским образцам (что было достигнуто в Карабахе, где тамошние герои-гангстеры басаевского типа оказались в результате за решеткой — благо милиция и тюрьмы в Карабахе имелись). Либо оставалось надеяться на личную власть и тасовать колоду личных назначенцев, чья исполнительность покупается закрытием глаз на их казнокрадство. Последним путем пошло большинство постсоветских стран.

О демократии европейского образца речь идти не могла — после 1945 г. восстановление Европы обеспечивали американские базы и деньги плана Маршалла. Для полупризнанной Ичкерии таким спонсором могла стать только Россия. Но этому мешали и реваншистские мечтания генералитета, и чиновничья коррупция, и неспособность Москвы формулировать и тем более проводить рациональную политику в свете своего влияния.

Можно долго спорить о соотношении объективных и субъективных причин или почему Масхадов не стал вторым Аушевым. В Чечне главным препятствием служили уверовавшие в свою непобедимость боевики преимущественно из сельских низов, у которых не было ни стимулов, ни особых возможностей вернуться к мирной жизни. Пусть их вождь Басаев попытался переделать себя в гражданского премьера, но его несоответствие бюрократической роли выглядело столь жалко, что возврат к партизанщине оказался неизбежен.

Масхадов же, как истинно профессиональный военный, слишком хорошо понимал цену гражданской войны. Но при этом, как многие хорошие кадровые командиры, он оказался плохим публичным политиком и еще менее способным на хитрую интригу против своих бывших соратников, скатившихся к бандитизму и авантюре.

И все-таки неверно, что Масхадов был совершенно непригоден для управления Чечней. Короля играет свита. Современные политические и управленческие кадры можно было сыскать среди чеченцев, преимущественно живущих в Москве, куда в ходе катастрофической демодернизации Чечни они бежали тысячами. Сочетание идей патриотического долга и политических гарантий со стороны России составили бы те необходимые условия, которые могли предотвратить новые катастрофы.

Сегодня таких условий нет. На поле боя остались лишь разбойники с пиратами, фанатики и ренегаты, или ожесточенные мстители. Масхадов был последним солдатом былой государственной выучки.

 

Источник: "Известия", 10 марта 2005 г.

Актуальная репликаО Русском АрхипелагеПоискКарта сайтаПроектыИзданияАвторыГлоссарийСобытия сайта
Developed by Yar Kravtsov Copyright © 2020 Русский архипелаг. Все права защищены.