Главная ?> Геокультура ?> Оранжевые революции ?> Украина: революция каштанов ?> Что Украина будет делать с Россией?
Сергей Дацюк, Константин Матвиенко
Версия для печати

Что Украина будет делать с Россией?

Украинская "оранжевая революция" произошла на не Майдане, она произошла в головах и в структуре коммуникации украинского общества, которое, пока неважно насколько сознательно, но отстояло свой базовый тип связности страны. Непонимание этого некоторыми представителями российской элиты выглядит не просто смешным, это мешает продуктивному общению и развитию отношений двух стран

Мы понимаем этот вопрос так: что Украина как страна: во-первых — общество, во-вторых — государство будет делать с собой и с Россией как страной: во-первых — государством, во-вторых — обществом.

Для нас вопрос, что будет с Украиной, связан с вопросом, что будет с Россией. Поэтому определяясь с Россией, Украина фактически самоопределяется. Интуитивные откровения украинских политиков, что "Украина не Россия", не получили пока должного теоретического обоснования. Мы попытаемся устранить этот пробел, предложив теорию типов связности стран[1].

Мы исходим из того, что адекватного языка для понимания между украинской и российской элитой пока не существует. Российская элита в принципе не понимает, что происходит в Украине. Точно также и часть украинской элиты, которая сегодня стала властью, из-за непонимания происходящего в России будет очень ограниченно влиять на разворачивающиеся в Украине процессы.

В настоящее время, когда ситуация многофокусного управления является де-факто стандартом геополитического существования любой страны, одномерные представления о мире являются неадекватными не потому, что выбранное какое-либо измерение неверно, а потому что выбрано только одно измерение. Россия пытается навязать Украине одномерный мир, и это проблема. Российская власть демонстрирует отсутствие многомерного подхода к современному миру, пытаясь все свести к старому противостоянию "мы и Запад".

Различие системной организации Украины и России

Мы исходим из того, что целостность обоих стран[2] удерживается как минимум, пятью основными типами связности, доминирование которых и уровень организации различны для двух стран. Каждый определенный тип связности страны — территории и культуры — это каркас для страны, на который она как бы нанизана. Мы выделяем всего пять типов связности, но их может быть и больше. Это означает, что анализ и соответственно проектирование связности может быть еще сложнее.

Первый тип связности — административный, собственно государство и его базовый админресурс.

Второй тип связности — сеть самоуправляемых городских и сельских общин, связанных друг с другом напрямую, без посредства государства.

Третий тип связности — инфраструктура: связь (телекоммуникации), транспорт, финансы, образование, наука и т.д.

Четвертый тип связности — информационное пространство.

Пятый тип связности — сеть средовых сообществ, антропоцепи[3].

Связность — это не просто некая связь, которую можно признавать или не признавать. Она фиксируется тогда, когда есть носители связи, объединенные в некоторую структуру, а также то, что удерживает структуру во времени и в пространстве. Например, ни религия, ни традиции, ни язык не являются отдельным типом связности сами по себе. Они могут представлять связность только тогда, когда, существует сеть средовых сообществ по признаку, например, религии, языка или той или иной традиции. К примеру православная религия или славянство не является связностью сами по себе вне конкретных ее носителей, объединенных средой коммуникации в сообщества да еще и с сетевой связью между ними.

Рынок не является отдельным типом связности, поскольку он разный у каждого продукта, быстро меняется, мало привязан к отдельной стране в условиях открытой экономики. Тем не менее ТНК — формируют шестой тип связности, в частности "Газпром", "ТНК", "Лукойл" являются типами связности, которые должны быть учитываемы в российской политике, но не могут пока претендовать на отдельный тип связности Украины. Даже для России указанные ТНК не являются отдельным типом связности, хотя и влияют на первый тип связности.

Перечисленные пять каркасов наложены друг на друга, что для нерефлексивного сознания делает невозможным их различение, идентификацию и оргпроектную работу. Каждый тип связности порождает также свои "элиты", которые, взаимодействуя друг с другом, создают новый тип субъектности — собранный субъект. Основные ошибки государственной власти в России и в Украине при работе с типами связности — неразличение их, опора на один-два типа связности, подмена одного типа связности другим. Это проявилось в "политтехнологическом идиотизме" во время нескольких избирательных кампаний в Украине, когда интуитивные догадки типа "Украина не Россия" так и не смогли обрести системный характер. Соответственно власть не смогла понять и использовать свойства собранного субъекта в условиях разных типов связности страны.

Каждому типу связности соответствует свой язык, свой набор представлений и мифов о его абсолютном значении. Одновременно жертвами и трансляторами этих мифов и оказались так называемые российские политтехнологи, которые заняли позицию проектировщиков мифов для медиа-сознания, а не реальных связностей. При этом они не имели ни методологических оснований, ни адекватно-сложного понимания различий связности двух стран, ни соответственно адекватно-сложных проектов будущего для двух стран, где бы все типы связности были учтены и для них было задано взаимодействие на объектном и субъектном уровне в одной стране, в другой стране да еще и между разными странами: как на уровне отдельными каркасов, так и на уровне целостностей[4]. Такой соразмерный времени сложный подход оказался им не под силу.

Мы попытаемся лишь в самых общих чертах набросать специфику каркасов связности Украины и России, состояние каждого из типов связности и задать ряд системных требований.

Административный каркас, первый тип связности, является доминирующим для России, в отличие от Украины, где доминирующим является второй тип связности. Административный тип связности в России подчиняет и искривляет, блокирует и маскирует остальные типы связности. Его доминирование в Росси настолько сильно, что если убрать этот каркас, Россия распадется — в том, смысле, что остальные каркасы и типы связности России намного более слабые. Нынешняя российская власть работает исключительно с этим типом связности, игнорируя остальные, и это ее самая большая ошибка, которая сегодня ведет Россию к катастрофе.

Административный же каркас в Украине в процессе недавней революции практически доказал свою несостоятельность касательно поддержания целостности страны. Прямые провокационные сепаратистские действия представителей областной власти (украинских "губернаторов") оказались не в состоянии поколебать целостность Украины на уровне второго типа связности — сети местных самоуправляемых общин, некоторые из которых, как это, например, было в Харькове, прямо выступили против действий украинских "губернаторов".

В этом смысле сами "губернаторы" в Украине не имеют той силы власти, которую они имеют в России, и не являются губернаторами в полном смысле этого слова. В то же время в России губернаторы являются главной опасностью перед лицом распада России, что понимает власть России, и что она ошибочно собирается компенсировать усилением президентской вертикали. Хотя более перспективным было бы развивать второй тип связности. Можно сказать даже больше, что консультанты российской власти по фактам реальной деятельности вообще не различают эти два типа связности.

Более того, административный тип связности как в России, так и в Украине претерпевает на себе серьезное влияние крупных российских ТНК. Вследствие этого, ТНК, не являясь полноценным типом связности для России и Украины, осуществляют как бы приватизацию органов государственной власти, прежде всего в России, а затем и в Украине, порождая особое явление на постсоветском пространстве — трехуровневую систему коррупции. Малая коррупция — когда отдельный проситель дает эпизодическую взятку отдельному чиновнику. Локальная коррупция, когда вы не можете делать бизнес, не делая постоянные периодические нелегальные отчисления в этом регионе или в этой отрасли административной позиции, которая разрешает ваш бизнес. Глобальная коррупция — когда огромные массы теневых денег курсируют между государствами и корпорациями, а корпорации в значительной степени выступают лишь назначаемыми операторами теневого трафика и перераспределения коррупционной ренты. До этого времени российская и украинская власть в своих странах боролась с малой коррупцией, игнорировала локальную и табуировала даже разговоры о глобальной коррупции.

Глобальная коррупция создает квазисвязность внутри России и Украины и между ними — превращенную форму административного типа связности в условиях теневой экономики. Проблема проблем — Россия пыталась и пытается интегрироваться с другими постсоветскими странами внутри системы глобальной коррупции — то есть подкупая политические элиты других стран. Такая квазисвязность не имеет перспективы, и эффективно разрушается только революционным образом, поскольку легальные механизмы (судебная или парламентская власть, общественный контроль), как показывает опыт, не способны пока преодолевать систему глобальной коррупции. Наиболее разрушительным для двух стран является иллюзия, что эта квазисвязность так же, как и другие типы связности, увеличивает взаимовлияние стран. Россия, являясь провайдером глобальной коррупции на постсоветском пространстве, будет утрачивать свое влияние все больше по мере того, как общества других постсоветских стран будут увеличивать свое давление на коррумпированную власть.

Второй тип связности — сеть самоуправляемых общин — является доминирующим для Украины и, соответственно, чрезвычайно неразвитым типом связности для России. Речь идет не о наличии сильных общин, что есть и в России, а о развитой сети самоуправляемых общин городов Украины (и соответственно, сильной связи украинских городских инфраструктур, но об этом позже). Украина в состоянии за одни сутки мобилизовать представителей всех городов на главной площади столицы для публичного, открытого и мирного давления на власть — процесс принципиально невозможный в России.

Самоуправляемые общины в Украине с исторически длительной традицией Магдебургского права являются более организованными и имеющими постоянно расширяемый перечень полномочий, отвоевываемых у государственной власти на уровне бюджета и управления собственностью. Украина не столько государство, она прежде всего — сеть городов, чего не скажешь про Россию. Когда при встрече представители украинской элиты говорят российским коллегам, что для Украины государство не главное, то есть не является базовой связностью для страны, наши коллеги искренне не понимают этого.

Из-за непонимания этого Россия попадает в серьезную ловушку в отношении блокирования развития связности второго типа. Развитие связности второго типа в России происходит в дважды превращенной форме: во-первых, оно происходит на деньги грантодателей, а не усилиями российской власти, во-вторых, оно происходит в виде специфических процессов контроля российского общества за действиями власти, то есть в рамках связности типа один. Поскольку базовой риторикой власти является противостояние "Россия — Запад", то поддерживаемые западными грантами процессы развития структур гражданского общества блокируются властью как угрожающие ее влиянию. Дело не в том, что у России нет ресурсов для самостоятельного развития второго типа связности, дело в том, что у элиты России нет понимания перспективы и силы второго типа связности.

Россия, отвергая западные действия по развитию связности типа два, отторгает их на том основании, что они создают альтернативу связности типа один в рамках западного проекта влияния. А это и есть ловушка, так как блокируя западное влияние, Россия вынуждена блокировать современный доминирующий в мире второй тип связности. Российская власть пока не понимает, что усиление процессов публичного контроля за властью не ослабляет Россию, а усиливает ее на уровне другого типа связности. И это проблема.

Словосочетания "центр — регион", "региональная политика", "федерализм" являются терминами языка, относящегося к первому типу связности, а термины "государство — самоуправление", "политика самоуправления", "общины", "расширение прав территориальных общин" являются терминами языка, относящегося к связности второго типа. Это та причина, по которой российская элита не понимает, почему представители украинской элиты не обсуждают вопрос "федерализма" или, например, почему украинские эксперты предпочитают обсуждать самоуправляемые общины, а не регионы (не существует региональных общин, общины есть только городские и сельские). Это непонимание является следствием нерефлексивного использования языков анализа, рожденных внутри разных доминирующих типов связности для каждой из стран. Украина вынуждена будет говорить на своем языке, более того, будет навязывать этот язык России как более адекватный и перспективный с точки зрения связности второго типа.

Третий тип связности — инфраструктура. Состояние этого каркаса существенно отличается в России и в Украине. В Украине инфраструктурная насыщенность и разветвленность ее как сети большая. Особенно это касается транспортной инфраструктуры и связи, что имеет принципиальное значение для выполнения "транспортной теоремы" (Переслегин)[5], то есть принципа, согласного которому скорость информационной и экономической связи центра с регионом должна быть выше экономических и информационных процессов в регионе, чтобы страна оставалась целостной.

Инфраструктура сама по себе, независимо от государственной политики, имеет признаки субъектности, то есть "стремление" к мировой экспансии, к гомогенности, к перерегионализации, к деиерархизации. То есть инфраструктурная связность является одновременно и способом сетевой связности качественно освоенной территории — повсеместности, для всех доступности и стандартизированного качества инфраструктурных товаров и услуг. Европа — это инфраструктурно освоенная территория. Украина будущего — это проект инфраструктурного освоения территории.

В этом смысле ЕЭП в том виде, в котором он предложен Россией, работает внутри российского проекта "базового первого типа связности", причем на основе неинфрастуктурной сырьевой экономики, где одна из основных целей, заявленных российским президентом — уменьшение нагрузки на инфраструктуры — является ложной по определению. Уменьшение нагрузки на инфраструктуру — это интерес России, но не Украины. Украина будет модернизировать свои инфраструктуры, и ЕЭП с его зависимостью управления от страны с большим уровнем ВВП не является адекватным представлением об инфраструктурном управлении.

Таким образом, 1) ЕЭП строится Россией внутри базового для нее первого типа связности, а не базового для Украины второго типа; 2) ЕЭП не обеспечивает инфраструктурного типа связности для России, откладывая во времени инфраструктурную модернизацию; 3) ЕЭП расходует инфраструктуры Украины, усыпляя внимание украинских чиновников риторикой о дешевых российских энергоносителях, что является просто ложью; 4) ЕЭП не строится на основе инфраструктурного управления как нового по типу управления, где центр принятия решений относительно каждой инфраструктуры создается внутри коммуникации между властью, бизнесом и активной частью общества. ЕЭП в нынешнем виде — это стратегический тупик как для Росси, так и для Украины. Проблема также еще и в том, что нынешняя российская и старая украинская власть вообще были не в состоянии обсуждать эти проблемы[6].

Четвертый информационный каркас — информационный тип связности. До революции в Украине украинский и российский информационные каркасы были очень похожими — монополизированное государственное манипулирование общественным мнением. Его признаки — СМИ принадлежат олигархам, содержание социально-политической информации тематически управляется со стороны государственно-олигархических структур, ведется информационная война против оппозиции, в том числе путем создания социальных мифов. То есть налицо было не порождение связности, а наоборот — разрушение общественного договора каждой из стран. Так называемый "сепаратизм" в Украине — это следствие длительной "промывки мозгов" украинскими СМИ. Сейчас после революции ситуация с информационным типом связности в Украине существенно изменилась. В России же, как и раньше, первый тип связности существенно искривляет четвертый, то есть информационный каркас буквально прирос к каркасу административному.

При этом даже раньше между двумя странами были существенные отличия. Уровень доверия к СМИ в Украине был намного ниже, чем в России. Во-вторых, в Украине существовала и существует глубоко-эшелонированная система мониторинга и критики информационного пространства (проект "Телекритика" общественный совет по вопросам свободы слова и информации как общенациональное средовое сообщество противодействия). Скажем сразу, что это грантоедские образования, но их цели принадлежат Украине и являются публичными — разрушение монополизированного и манипулятивного информационного пространства. В-третьих, в Украине был оппозиционный телеканал и сильные и популярные оппозиционные Интернет-издания.

Все это позволило начать революцию в СМИ уже в первые дни "оранжевой революции" и начать процесс перевода контроля за СМИ с грантовой поддержки на поддержку отечественного бизнеса (например, "Телекритика" выходит в твердой копии и с нынешнего года становится платной для абонентов). Теперь информационное пространство Украины будет с каждым днем все больше и больше отличаться от российского информационного пространства. Если Россия не изменит состояние информационного каркаса своей страны, то разрушение общественного договора и распад России неминуем. Это также угрожает и Украине, если информационное пространство не перестанет быть разбито на Запад и Восток.

И самое главное — информационное пространство Украины никогда не было сводимо к медиа-пространству, а медиа-сознание не доминировало на всей территории Украины. Ведь в известном смысле медиа-сознание искривляет общественное мнение и дает искаженную картину для социологии. В Украине традиционно более сильным является непосредственное общение граждан — это следствие того обстоятельства, что второй тип связности у нас является базовым. То есть общение между городскими общинами и между средовыми сообществами в Украине во много раз более интенсивное, чем подобное в России, и в Украине оно также происходит и напрямую, без посредства масс-медиа.

Наконец, Украина оказалась более предрасположенной к нестатусной коммуникации, то есть к такому общению, где идет диалог, а не монолог, и говорит тот, у кого есть содержание, а не статус (это похоже на Интернет-коммуникацию, только в обычных тусовках). После революции Украина все больше и больше будет развивать нестатусную коммуникацию. Со многими медиа (телевидение и газеты), которые не смогут выйти из статусной коммуникации, будут проблемы, но они либо изменятся, либо на их место придут другие медиа.

Пятый тип связности — каркас средовых сообществ и антропоцепей похож на сеть самоуправляемых общин городов, но они принципиально различны. Речь идет о средах устойчивой коммуникации по профессиональному, социальному, партийному или иному признаку, но в масштабах страны. Этот тип связности смог развиться в Украине благодаря доминированию второго, а не первого типа связности. Средовые сообщества в городах Украины в среднем более развиты, нежели в городах России, хотя еще 10-5 лет назад, Москва в этом смысле вызывала у нас зависть.

Тем не менее, также как и для России, для Украины до сих пор характерен социальный тромбоз — блокирование вертикальной мобильности, когда в Парламенте и в других институтах мы уже больше 10 лет видим одних и тех же людей. Но именно революция делает впервые возможной ситуацию не одноразовой ротации, а долговременное разблокирование вертикальной мобильности. И это связано не столько с революцией, сколько с появлением массы молодых успешных бизнесменов-политиков средней руки, запрос которых на качество власти принципиально другой, участие которых в общественной жизни страны было и так больше, чем в России, а теперь вырастет еще больше. Нестатусная коммуникация должна этому помочь.

Таким образом, мы можем ввести представление о базовых профилях связности России и Украины. Базовый профиль связности России: административный тип связности и манипуляционно управляемый из него информационный. Украинское общество имеет принципиально другой базовый профиль связности: переплетение сети городских самоуправляемых общин и сети средовых сообществ, которые довлеют над остальными типами связности.

В этом смысле профиль связности Украины как страны полностью сравним с типом связности, характерным для европейских национальных стран и для ЕС в целом. Если Украина стратегически правильно и системно будет нарабатывать силу инфраструктурного типа связности, реформировать информационный тип связности, нацеливая его на нестатусную коммуникацию, при сохранении нынешнего профиля связности, то ЕС окажется ее естественным проектом идентичности, а не внешним для нее, куда нужно будет еще интегрироваться. Европу можно создать в Украине — вот что означает наш профиль связности.

Главная причина поражения российской власти на президентских выборах в Украине — попытка перенести базовый профиль связности России на Украину, попытка вживить российские каркасы в тело Украины. То есть речь шла действительно о том, о чем интуитивно говорили многие представители украинской элиты — так называемые российские политтехнологи пытались в избирательной кампании при помощи админресурса и манипуляций в информационном пространстве простраивать в Украине российский профиль связности. Попытка украинского общества отторгнуть этот несвойственный для Украины профиль связности была публично означена "опрокидыванием", "западным проектом влияния" и тому подобными квази-идеологическими измышлениями. На наш взгляд, такие поименования — это вообще просто публичный отказ от рефлексии российской элиты. Украинская "оранжевая революция" произошла на не Майдане, она произошла в головах и в структуре коммуникации украинского общества, которое, пока неважно насколько сознательно, но отстояло свой базовый тип связности страны. Непонимание этого некоторыми представителями российской элиты выглядит не просто смешным, это мешает продуктивному общению и развитию отношений двух стран.

Субъективный план отношений Украины и России

Элита — позиция связности страны, противостоящая другим позициям других типов связности этой страны. Позиции связности могут быть представлены как группами внутри самой страны, так и вне ее — таково позиционное определение элиты. Чем более универсальным для мира и сильным по целям является избираемый элитой тип связности, тем более сильной является элита на мировой арене, тем более успешным может оказаться ее проект мировой экспансии. Строить свои программы и проекты элита может только используя тот или иной профиль связности страны — стран — мира. Национальная элита, которая пытается профиль связности своей страны сделать мировым, теряет свою национальность. Историческая роль элиты — создать как можно более долгосрочный и универсальный для мира профиль связности территории (территорий) и культуры (культур).

Элита со своим уникальным профилем связности в каждой стране рождается в принципиально разных исторических процессах, в разных типах связности. Никогда нельзя угадать, в каком процессе вызреет элита, можно лишь предположить, что этот процесс будет как-то связан с целостностью страны как территории и культуры.

Любая страна может быть связанной и собранной в единое целое как внутри себя, так и извне. Украина долгое время своей истории удерживала свою связность благодаря не внутренней связности, а связности, задаваемой извне. В связности Украины доминировал второй тип связности — общин самоуправления, в то время как в России долгое время ее истории доминировал тип связности — государственно-административный. Именно он был доминирующим мировым трендом вплоть до конца двадцатого века. Теперь же мировой тренд изменился. То, что было слабой стороной Украины, стало ее сильной стороной.

Сегодня государство перестает быть единственным и доминирующим типом связности для стран во всем мире. Для России это болезненно. Но Украина, объективно имея тот тип связности, который соразмерен нынешней ситуации, обретает исторический шанс реализовать иной тип страновой и возможно исторической субъектности. При этом, заметьте, мы вообще не говорим о стратегиях или проектах той или иной украинской элиты, противопоставленных стратегиям или проектам той или иной российской элиты. Мы говорим о другом — вступают во взаимодействие не столько элиты и их проекты, сколько профили связности двух страны, и соответствующие попарно друг другу типы связности двух стран.

Собственно тип связности рождает элиту, а не наоборот. Осознает это украинская элита или нет, она может делать или то, что ей диктует профиль связности ее страны, или менять этот профиль. Точно также и российская элита, у которой к тому же серьезная проблема с профилем связности страны, неадекватным мировым трендам.

Мы исходим из того, что новым и все более и более сильным субъектом в Украине будет становится общество в виде различных структур самоуправления и средовых сообществ, приобретая характер собранного субъекта, осуществляющего давление на государственную власть в Украине[7].

Мы исходим из того, что Россия объективно-исторически будет вынуждена поменять свой профиль связности. И это сделает либо какая-либо российская элита, либо внешняя (внешние) элиты. Этот процесс будет происходить возможно даже при жестком сопротивлении российской элиты, но он неминуем. Не очевидно, что для России пригоден украинский профиль связности. На первый план в России может выйти инфраструктура или средовые сообщества — да что угодно. Если это будет перспективный проект, Украина это поддержит. Но с нынешним профилем связности Россия обречена. Впрочем, Украина уже сегодня вынуждена решать вопрос взаимодействия с Россией. Ряд российских регионов по своему типу связности могут восприниматься как похожие на Украину. Именно с ними Украине в целом следует развивать отношения.

В этом смысле МЫ — это не власть Украины или России. МЫ — это то, что можно назвать собранным субъектом: структуры гражданского общества страны, множество средовых сообществ, которые осознают свою общность, взаимодействуют друг с другом сетевым образом поверх государственно-институциональной властной структуры. Мы не выступаем как один институт или единое движение, но прекрасно слышим и понимаем друг друга. Мы будем работать как сетевое сообщество, и наша работа будет теоретически осмысляться и стратегически проектироваться в пространстве нестатусной коммуникации. Мы не скрываемся, но работаем таким образом, что отследить нашу сетевую деятельность традиционным институтам не представляется возможным в силу неадекватности их инструментов.

В этой статье мы попытались дать альтернативную "политтехнологическому объяснению" интерпретацию "оранжевой революции". Мы пытались показать ее как проектную деятельность многих людей, которые работали на произошедшие события задолго до них, имея неоформленные представления о том, что они делают. В данном случае мы сделали только первую попытку эти представления системно оформить. Да, революция — это наш проект, который не сводим к "массовому стоянию на Майдане". Мы не отождествляем себя с бывшей оппозицией, и наш проект масштабнее политического проекта любой оппозиции. Да, экспорт революции в Россию возможен, но не ожидайте его на уровне традиционных институтов или внутри организованной государствами статусной коммуникации. Он будет на другом уровне, внутри другого типа связности, другими средствами, другим языком.

С другой стороны, Россия обнародовала сегодня два своих проекта идеологического характера — "либеральная империя" и "русский мир". Для либерализма нам не нужна Россия, не она сильный представитель этого проекта, а в империи мы уже были, и это нам не нужно. Нам ближе второй проект, однако он сильно идеологизирован, и его суженное до языковой идентичности основание нас не вполне устраивает. Тем не менее, его методологический подход позволяет превратить этот идеологический проект в теорию и стратегию новых отношений.

Нужно понимать, что язык для понимания между Украиной и Россией пока отсутствует. Попытки построить такой язык на старом фундаменте — контрпродуктивны. Одна из причин поражения украинской и ошибок российской власти — использование для мышления и коммуникации квази-идеологии, а не теории. Нам нужны адекватные теории описания двух стран — экономические, социальные, политические. Украина с Россией должна говорить единым языком конкурирующих теорий. Нам нужна теория инфраполитики и инфраструктурного управления, нам нужна теория новой системы государственного управления. На основе этих теорий необходим пересмотр принципов формирования ЕЭП.

Нам нужно развитие связей внутри нашего доминирующего типа связности — сети самоуправляемых общин России и Украины. Нам нужны прямые связи общин Санкт-Петербурга, Томска, Новосибирска, Ростова, Красноярска, Тюмени, Казани и затем Москвы с общинами Донецка, Львова, Харькова, Днепропетровска, Одессы и затем Киева.

Нам нужны развитие связей внутри средовых сообществ — экспертов, ученых, деятелей искусства, журналистов, развитие прямых связей по антропоцепям знакомых и родных, но в нашем смысловом пространстве и по нашим правилам коммуникации.

Мы будем и дальше реформировать информационное пространство Украины — обязывать в законодательном порядке все СМИ иметь публичную редакционную политику и придерживаться ее. Мы будем создавать реальное общественное телевидение. Мы будем осуществлять агрессивное давление на монополизированное и манипулируемое информационное пространство России, включая помощь в создании в России инструментов типа "Телекритика" и "общественного совета по вопросам свободы слова и информации", "открытой редакционной политики телеканалов", реального "общественного телевидения".

В ходе контактов российской и украинской элиты в революционный период был замечен дисбаланс в структуре элитных взаимодействий. Украинские эксперты были представлены на этих встречах людьми 30-40 лет, а российские эксперты — людьми 50-60 лет. Отсюда вывод о сохраняющемся блокировании вертикальной мобильности в российском обществе. Нам нужны российские эксперты 30-40 лет, имеющие мобильное сознание, новые подходы, независимо от их влияния на принятие решений в самой России.

Коммуникация в России носит жестко статусный характер, где преимущество имеет не содержание, а статус эксперта. Для диалога между элитами двух стран статусная коммуникация не годится. Нужно построить такой тип коммуникации, который предлагает сегодня "Украинский клуб" — нестатусную со свободным течением дискуссии.

Итак, что мы будем делать с Россией? Мы будем предлагать России наш профиль связности как более перспективный для Украины и России. Мы будем пересматривать теоретические основания ЕЭП с точки зрения украинских интересов и инфраструктурной проблематики. Мы будем пытаться формировать новое качественное состояние информационного пространства как в Украине, так и между двумя странами. Мы будем строить отношения напрямую между самоуправляемыми общинами и средовыми сообществами (включая антропоцепи) по горизонтали. Мы будем предлагать новый язык для общения, основанный на конкурирующих современных теориях. Мы будем строить для общения между странами нестатусную коммуникацию и избегать (бойкотировать) статусную.

Наконец, последнее, теории преодолеваются только теориями, полнее и адекватнее описывающими происходящее. Ignorantia non est argumentum. Вот об этом и хотелось бы поговорить с представителями российской элиты.


, Константин Матвиенко, корпорация стратегического консалтинга "Гардарика", в рамках проекта "Украинский клуб"



[1] В применении к стране термин «связность» означает способ связывания страны в единое целое, который может быть обнаружен в виде любых устойчивых образований (инфраструктуры, сообществ и т.д.).

[2] Объект идентичности — территория и культура, а не государство или даже общество.

[3] Выделение типов связности происходит в онтологической действительности опыта развития страны-государства-общества. Описание и оперирование типами связности происходит в теоретической действительности.

[4] Речь идет о четырехуровневой системе отношений: между связностями внутри страны, между каждой связностью и страной как целым, парные отношения между однотипными связностями разных стран, и отношениями между странами как целостностями с точки зрения наложенных друг на друга связностей.

[5] См. статью "Теоремы инфраполитики".

[6] См. статью "ЕЭП Украины и России находится в Европе".

[7] См. теоретические работы "Внешнее управление", "Теоремы инфраполитики" и публицистические "Новые диссиденты", "Місце України в майбутньому світі", "Просвещение для культурного прорыва", "Життя без рефлексії".

Источник: Сетевой проектный журнал XYZ, 2005 г.

Актуальная репликаО Русском АрхипелагеПоискКарта сайтаПроектыИзданияАвторыГлоссарийСобытия сайта
Developed by Yar Kravtsov Copyright © 2014 Русский архипелаг. Все права защищены.