Версия для печати

Делать язык. Жить в Истории

Ключевой вопрос игры — это сомасштабность методологического сообщества задаче делания языка. Язык — это способ конфигурирования целого — онтологической целостности, бытования и действия в ней. Отсюда делание языка — это создание целого.

Разные онтологические целостности могут иметь разные основания, однако понятно, что все они, положенные в социокультурные системы, живут в "длинном времени", охватывающем жизни многих поколений. И в этом смысле задача делания языка указывает на задачу расширения видения методологического сообщества — его поднятия до рефлексии большого отрезка истории — как в ретроспективе, так и в перспективе.

Если идти поэтапно, то первым очевидным этапом решения проблемы масштаба задачи является помещение ее в контекст задач, решавшихся на других играх цикла проектирования гуманитарных технологий.

Вспомним: семь игр (считая текущую) — "Проектирование института ГТ", "Коммуникация: исследовательские гипотезы и принципы организации", "Коммуникация и трансляция: нормы и нормативные системы", "Проектирование нового поколения ГТ. Организация", "Знаковые управляющие системы", "История и деятельность: что можно хотеть", "Делать язык". Воссоздать целое замысла можно с помощью схематизации движения от одной игры к другой.

Шиманская: Если язык является для методологии средством программирования, то средства существующие в языке становятся методологическими.

Зуев: Ну, это само собой, да. Но, при одном условии. Тогда в игре была моя метафора с "Чёрным квадратом" Малевича, который может рассматриваться как минимум дважды. Я приводил, если помните, пример: один с переводом Заходера, это коренное значение the teacher turtle tought us, и второй пример чисто знакового перенесения — заключение писсуара в музейное пространство, это сильно, да, приписывание писсуару качество знака, который дальше уже обрастает какими-то интерпретациями, смыслами, коннотациями, значениями и так далее.

В принципе сначала у меня всё это было вложено в метафору "чёрного квадрата". Что такое "чёрный квадрат" — это можно просматривать как артефакт, осуществлённый в определённой исторической точке в определённой ситуации с артиклем the, и несущий, соответственно, на себе для тех его зрителей целый ряд значений смыслов, производящих интервенцию в их воображение и прочее.. Но этот артефакт можно также рассматривать как знак, пришедший в культурное поле, т.е. некоторый способ действия, которое осуществляет Малевич. Некоторое абстрактное изображение становится точкой стягивания различного рода социокультурных коммуникаций и смыслов. Он транслируется по истории, приземляясь в каждой новой очередной исторической точке, обрастает дополнительным набором смыслов и прочее, прочее…

У него идут некоторые коннотации, которые он тянет с собой из исторического прошлого, и есть новые слои, которые появляются на поверхности этой схемы — Знака. Возможность транслировать в историю происходит через культурную трансляцию. Знак — это организованность культуры. Но теперь мы можем квадрат Малевича рассмотреть как артефакт в трёх смыслах, конкретной исторической точки, конкретной ситуации, производящий определённое воздействие на ситуацию и набирающий на себя облака разных значений и смыслов. И вторая протоситуация: знак, очищенный от этих смыслов, значений ... пакующий в себе способ производства смыслов и инициирующий те или иные коммуникативные активности. Знак, как способ инициации смыслов коммуникации. И в этом своём качестве, он может двигаться взад — вперёд по оси истории, временно будучи высаживаемым десантом в любую историческую точку и производя там … Вот нужно вам провести некое социокультурное действие — вы начинаете проявлять квадрат Малевича. Либо сам квадрат Малевича — знак как знак, либо снимая с него способ, такой организации ситуации.

Но есть ещё третий уровень, в котором нечто назначается как знак. Ведь не всё же становится знаком культуры! Девяносто девять и девять артефактов актуальны только в своём историческом времени, таковыми знаками и остаются, т.е. не транслируются. Есть некий механизм, который позволяет нечто назначить знаком, в этом смысле очистить его от значения и запустить в историческую перспективу.

Теперь вытащили оттуда квадрат Малевича и положили схему МД. Она может быть просматриваема трижды:

1. Как некоторый ситуативный артефакт, интеллектуальный артефакт.
2. Как знак деятельности.
3. И как обосновывающая себя сущность в пространстве мышления, т.е. в том пространстве, где знаки обозначаются.

Итак. Значимость схемы МД и первой, питавшей метатранслятивностью обеспечивается её эффективностью в ситуации, которая была приобретена, имеется ввиду применена в момент ее появления. И вот это значимость ситуативная.

Второй раз схема МД снимает способ методологической работы, как она создавалась. И как она была применена, и в этом смысле это канал трансляции культуры методологии, культуры схем, схематизации, и адекватного применения, позволяя на себе обсуждать, что такое методологическая МД, что такое оргдеятельность и другое, в зависимости от условий применения. И это все в нее впечатано, то есть способ методологической работы, включающий в себя способ схематизации, визуализации, объективации, и адекватного применения в качестве онтологической … Культура методологической работы.

И третий момент. Схема МД дискурсивна в том смысле, что еще и обоснует себя как знак методологической культуры через возможность вхождения в мышление того, кто этой схемой пользуется. И в этом смысле она назначена дважды, один раз авторитетом мыслителя, который ее впервые применил, а второе это есть щель в мышлении.

Вот если Вы себя растроите по схеме, наденетесь на мышление, а также на все функции. Если вы себя уподобите этой схеме, сольетесь с нею, исчезнете и превратитесь в эту схему, то вы сможете осуществить мышление. И, благодаря этому своему качеству, она авторизована как знак. И в этом смысле, она возможна как схема культурно-политическая, поскольку она обеспечивает работу со слоем культурной трансляции, это место для культурного политика. Но именно то, что она первое, ситуативно и смыслово богата, второе, то, что она культурна, в смысле культуры методологической работы и третье, то что она является свернутым мышлением, позволяет ее интерпретировать совершенно по-разному. Причем не только в частоте этих разных уровней, но и в их связках и переходах.

В заключение, она в трех топических пространствах позволяет множественность интерпретации деятельности, что задает не одну позицию деятельности, например, в первом слое, а две, указывая на их множественность, указывая на энергетический перепад деятельности и разнообразный ландшафт. Она задает двух коммуницирующих и далее соответствующие этажи понимания (16 позиций понимания у Громыко). Уточнения коммуникации могут быть построены.

Схема МД задает множественность позиций, связанных с коммуникацией, пониманием, она задает богатство перехода, потому что переходы из коммуникации в мышление, собственно, и являются начальной точкой дискурса в коммуникации, не вообще в качестве общения психологического типа, а в коммуникации, связанной с мышлением, то есть содержательного типа, то есть дискурс. То, что я говорил, что мышление являет себя в языке. Но, будучи положенной на ребро, схема МД превращается в историю.

Если вы ее положите, как предлагал Петр, в ситуацию на схеме "ВД и ТК", то она взорвет эту схему "ВД и ТК", потому что над слоем трансляции у вас возникнет культурный политик, обязанный задать вопрос: "Почему транслируются те отдельные организованности деятельности?" А он возникнет там обязательно, поскольку схема МД положена в ситуацию, запустит рефлексию той схематизации, в которую она положена. У нее имманентное качество тождественности целому и в этом смысле, даже будучи частью какой-то другой схемы, она одновременно тождественна ей, а, следовательно, ее рефлектирует. И в этом смысле, схема МД как знак методологического языка точно так же является принципом программирования целостности, внутри которую она заброшена как инновация, точно также как язык является средством программирования Истории, Государства и Человека. И в условиях игры схема МД есть синоним языка. Схема ВД и ТК есть синоним связывания деятельности и коммуникации. А схема шага развития есть синоним дискурса, то есть связки слоя коммуникации и слоя мышления, рефлектирующего по поводу деятельности.

А схема знания есть оргсхема знания путешествия по схеме МД и работы со знаками и значениями через призму МД-подхода. А схема многих знаний является метафорой разных позиций в слое коммуникации и в слое деятельности. Но является неполной в той мере, в какой не имеет средств для собственного обсуждения, конфигурирования как такового, а поэтому тяготеет к помещению внутрь схемы МД … слой мышления. А схема трех досок является базовой схемой самоопределения методолога в ситуации множественности схем, которые взаимоинтерпретативны, чтобы не превращать это в бессмысленный процесс, не когнитивный, не мыслительный, требуется схема трех досок, которая различает для адекватного самоопределения ценности, предметы работы и средства. И в этом смысле схема трех досок является тоже важной, поскольку дает оргтехническую схему личной самоорганиазции.

2004 г.

Источник: soobgroup.narod.ru