Версия для печати

Человек своей эпохи

Государь Николай Александрович получил превосходное образование — высшее военное и высшее юридическое. Читали ему лекции такие гиганты, как профессора Бунге и Победоносцев, он проходил (это полагалось любому Великому Князю) воинский ценз (начиная с подготовки рядового солдата, как любой юнкер, и далее — на унтер-офицерских и офицерских должностях, причем попеременно в различных родах войск).

Он был чрезвычайно интересным руководителем внешней политики собственной страны, тонким, очень тонким, до прозорливости.

В 1898 году именно Николай П был инициатором Международной Гаагской конференции, именно он совершил первую попытку ограничить, как мы теперь говорим, “гонку вооружений” (термин-то поздний, но речь шла именно об этом, о договорном ограничении развития наиболее разрушительных видов оружия). Многое не удалось, но Гаагский Международный суд существует — это детище Николая II.

Николай П, вероятно, был одним из первых государственных деятелей, кто почувствовал опасность противостояния оборонительных союзов — Русско-Французского (будущей Антанты) и Тройственного (союза центрально-европейских деражав), противостояния, приведшего к первой мировой войне. И ведь не ошибался Государь, когда пытался в Бьорке заключить смягчающий эту ситуацию договор с Германским императором. Мы смело можем говорить о нем как о способном государственном деятеле.

Все невзгоды русской культуры в эпоху, когда мы не знали, как храмы-то православные по-русски строить, проистекают оттого, что мы подходили к России с иностранными мерками. Поворот начался при Николае I, усилился в царствование Александра Николаевича и Александра Александровича, и только при Николае II мы располагали настоящей русской историей, настоящей историей русской архитектуры, мы знали свое прошлое. Он знал — в совершенстве, и был человеком эпохи. Его это интересовало. Он был заказчиком довольно многих сооружений, в том числе и крупномасштабных. Его культурная активность как главы государства и его привязанности как частного лица сказались, например, в строительстве в Царском селе Федоровского собора, архитектором В.Покровским. Храм этот не имитировал архитектуру XII-XVII веков, а строился в традициях национально-романтического модерна. Именно такая архитектура нравилась Императору.

В том же стиле был построен неподалеку для стрелкового полка комплекс казарм под названием “Федоровский городок”, при котором располагались и дома духовенства Федороского собора, построенные архитектором Кричинским.

Вкусы Николая II сказались и в традиционных при нем народных гуляниях, когда в национальных костюмах появлялись глава государства и представители знати, а тем более это было характерно для балов того времени, часть которых были костюмированными в национальном стиле. Это не означает, что Николай Александрович был ряженым и любил ряженых. Напротив, он принадлежал к эпохе, когда мы начали возрождать традиции.

Модерн содержал колоссальные предпосылки возрождения. Что такое возрождение? Прежде всего приходится вспомнить Итальянское Возрождение, которое, кстати сказать, явилось крупным отступлением Запада от христианства. Но “возрождение” — термин универсальный. Он означает любой культурный подъем, когда та или иная страна, тот или иной народ обращаются к классической древности. А классическую древность своей эпохи каждый выбирает сам. У китайцев она одна, у византийцев — другая. И вот в обращении сразу к нескольким периодам классической древности огромный потенциал модерна, как несостоявшегося русского возрождения.

Еще одно. Это связано и с культурой модерна и с тем, что модерн был нашим несостоявшимся русским возрождением. Посмотрите, после преподобного Сергия у нас в стране, пожалуй, ни разу не было “всенародного пастыря”. Было много замечательных духовных лиц, и среди них много святых. Но ведь вы не скажете: “эпоха преподобного Серафима”, вы скажете: “Пушкинская эпоха” или “эпоха Александра I”. А о конце XIV века мы обычно не говорим: “эпоха Димитрия Донского”, а говорим:”эпоха преподобного Сергия”. Не потому, что один святой был больше, а другой меньше, этого мы с вами вообще не можем знать, а потому что такова была его роль. Вот Сергий был всенародным пастырем. Кстати, эпоха конца XIV века была и эпохой Возрождения: и в Византии, и у нас — эпоха Рублева. В начале ХХ века тоже был всенародный пастырь, впервые за много веков. Конечно, св.праведный о.Иоанн Кронштадский. И вот чрезвычайное внимание к нему последнего Государя (он и знал его, и встречался, беседовал с ним), и вообще к возможности подобной роли духовного авторитета для всех русских людей, объединяющего духовного авторитета — в этом еще одно соответствие личности Николая П собственной эпохе. Прежде всего, ему нравилась национальная традиция. Модерн ведь вмещал в себя и очень многое другое. Он вмещал в себя и египетское наследие, и античное, и западное, особенно XVIII век.

Николаю II нравилась опера эпохи расцвета русского музыкального искусства. Звезда Мамонтовской оперы — конечно, Шаляпин. И Император пригласил Федора Ивановича ко двору.

Император не гнался за модой. Можно точно сказать, что последнему Государю не нравился авангард, все авангардные проявления, а нравился модерн, который представлен у нас архитектурой очень многих зодчих — это один из величайших расцветов русского зодчества, а в литературе, скажем, — художниками-акмеистами, Гумилевым, в частности. В живописи — художниками “Мира искусства”, Кустодиевым, Нестеровым, Билибиным. Интересно, что Билибин получает крупные заказы государственного масштаба на монументальное убранство интерьеров в эту эпоху. Он был очень значительным мастером.

Таковы вкусы последнего Государя. А привязанности? В привязанностях своих он тоже — человек эпохи модерна, начала века. Что любит Император Николай II? Кататься верхом: он великолепный наездник. Он любит охотиться (государи все охотились), но есть увлечения, свойственные именно ему, — фотография и езда на автомобиле. Автомобиль тогда был замечательной игрушкой.

Фотографом, кстати, он был превосходным. В увлечениях он был виртуозен, как и его предки, как, скажем, его тезка и выдающийся прадед Николай I, который был прекрасным мастером акварели. То есть и здесь — это человек своего времени.

Может быть, особенно Николай П как человек своей эпохи выступает в отношении к семье. Несмотря на определенную семейную трагедию, и Александр П был семьянином, и Павел 1 отличался трогательно-рыцарственным отношением к своей супруге. Образцовый семьянин Александр Ш. А Император Николай Александрович не просто образцовый семьянин, муж и отец. Для него семья и семейный образ жизни имеют не только нравственное значение, но и эстетическое. Это для него самое прекрасное.

Почему я сказал здесь о том, что он человек эпохи? В любую эпоху христианин — значит семьянин, если не монах, конечно. Тут ничего удивительного нет. Но во все эпохи это так по долгу и по традиции. Не всегда можно сказать, что эпоха “увлечена семейными делами”, а вот эпоха модерна, эпоха начала века была эпохой, когда увлекались частным жилищем, особняком или хотя бы дачкой (сколько дач тогда строилось!), а на дачах, известно, проводят время в очень тесном кругу семьи. Увлечение семьей — самое прекрасное, что окружает человека. И здесь Николай П, конечно же, человек своей эпохи. Только очень хороший человек, очень высокого качества. И даже немножко впереди своей эпохи.

Когда-то Л.Н.Гумилев сказал между делом: “Старое никогда не борется с новым, борются две формы нового, а старое уходит само”. Так вот, новым был не только Ленин и прочие людоеды-революционеры, новым был не только разрушавший Россию, Русскую Державу, лево-либеральный мир, точнее, либерально-радикальный, потому что либералы бывают консерваторами, и это самые достойные люди, которые есть в государстве. Новым был также и П.А.Столыпин и тот, кто его нашел — Император Николай П.

Это тоже была одна из форм нового: Россия общественная, Россия, устранившая бюрократическую переборку между государством и обществом, Россия семейных ценностей, очень тонкого традиционного, традиционалистского, православного искусства. Россия, какой она могла быть, если бы мы не позволили отнять у нас последнего нашего Государя.