Актуальные тенденции в масштабе последних пятнадцати лет

Часть 1.3 доклада "Политика иммиграции и натурализации в России: состояние дел и направления развития"

Россия как центр постсоветских миграций. Тренды, состав мигрантов

Нельзя сказать, что Россия стала центром миграций на постсоветском пространстве именно с распадом СССР. Еще в 1976 — 1980 гг. в России осело 87% населения бывшего СССР, перераспределяемого миграциями между республиками, в 1981—1985 гг. — 85%, а в 1986—1990 гг. — 72%^[1].

Однако спокойный процесс собирания Россией населения — процесс медленной репатриации, длящийся с начала 1960-х годов, — получил развитие с началом первых межнациональных конфликтов конца 1980-х и усилился с распадом СССР. При этом существенный рост числа прибывших в страну практически не наблюдался, за исключением 1994 года, когда оно приблизилось к 1,2 млн человек (против 800 — 900 тыс. в предшествующие годы)^[2]. С одной стороны, это было связано с более быстрым продвижением России по пути рыночных реформ, что резко усилило привлекательность ее для мигрантов^[3], а с другой — объяснялось тяжелыми временами для россиян, проживавших в ближнем зарубежье^[4].

Рисунок 1.3.1
Миграция со странами СНГ и Балтии, 1989 – 2004 гг. (тыс человек)

Спад регистрируемых прибытий в Россию сопровождался общим «сворачиванием» миграционных процессов на постсоветском пространстве: только за 1990 – 2000 гг. число мигрантов, перемещающихся между странами, сократилось более чем в 4 раза^[5]. Однако это снижение, как и снижение миграции в России, не в последнюю очередь следует отнести на счет трансформации характера миграции во временную и сезонную, связанную не столько с переменой места жительства, сколько с временной трудовой занятостью. Несомненно, ухудшился и учет миграции, о чем подробнее рассказано в части 2.2 настоящего доклада.

Скорее всего, реальное снижение числа прибытий в Россию было гораздо более медленным, чем показывают данные текущего учета населения, если отталкиваться, например, от результатов переписи населения 2002 г. (рисунок 1.3.1). По-видимому, снижение иммиграции в Россию из стран СНГ и Балтии было обусловлено и рядом сдерживающих факторов. Подробно о причинах снижения иммиграционной привлекательности России — в части 2.3 настоящего доклада. Здесь же отметим основные: война в Чечне, финансово-экономический кризис 1998 года, возросшие трудности с регистрацией по месту жительства, этнофобия и мигрантофобия в российском обществе. Сказалось и улучшение общей ситуации в постсоветских странах^[6].

Несмотря на указанные факторы, с 1994 года Россия имеет миграционный прирост со всеми странами СНГ и Балтии, за исключением Белоруссии.

Таблица 1.3.1
Нетто-миграция России со странами СНГ и Балтии, 1989 – 2004 гг. (тыс человек)

Источник: Данные текущего учета миграции (Росстат). 

В условиях сильнейшего социально-экономического кризиса и вооруженных конфликтов Россия сыграла роль общего дома практически для всех народов бывшего СССР. К началу 1990-х годов за пределами России проживали 25,3 миллиона русских и около 4 миллионов представителей других титульных народов России, которые к моменту распада единого союзного государства в одночасье превратились в национальные меньшинства, что и подхлестнуло их выезд в Россию. По данным текущего учета, население России за 1989 – 2004 гг. только за счет миграции увеличилось на 3,4 млн. русских, по оценкам на основании данных переписи — более чем на 4 млн. человек (без учета смены идентичности в пользу русских — до 1,5 млн. человек^[7]). Кроме того, Россия пополнялась мигрантами других национальностей (см. таблицу 1.3.2).

Таблица 1.3.2
Нетто-миграция из стран СНГ и Балтии в Россию по национальностям, 1989 – 2004 гг. (тыс человек)*

Источник: Данные текущего учета миграции (Росстат).

По данным текущего учета, русские обеспечили 67% миграционного прироста России в обмене населением со странами СНГ и Балтии за
1989 – 2004 гг. (по данным переписи населения — несколько меньше). Дело в том, что мигранты отдельных национальностей (таджики, азербайджанцы, армяне и др.) чаще не регистрируются текущим учетом. По нашей оценке, основанной на сопоставлении данных текущего учета населения и результатов переписи 2002 г., в статистику попадают только 40% мигрантов-таджиков и азербайджанцев, 60% армян, 75% грузин^[8]. Многие из них не были учтены и в ходе переписи.

В последние годы доля русских в миграционном приросте населения России снижается. Это обусловлено объективным процессом сокращения русской диаспоры во многих странах СНГ, исчерпанием ее миграционного потенциала.

Рисунок 1.3.2
Миграционный прирост населения России по возрастным группам, %

Как бы нам того не хотелось, наиболее этнически комплементарный миграционный материал (русские и русскоязычные в странах СНГ и Балтии) стремительно стареет. Население Украины и Белоруссии даже еще старее, чем население России^[9]. В Казахстане русское население столь же постаревшее, как и в России^[10], к тому же его старение усилилось из-за более активного выезда молодежи в Россию и страны дальнего зарубежья в течение 1990-х годов. Схожая ситуация наблюдается и в других странах; к примеру, стремительно стареет население Грузии и Армении.

В потоках мигрантов в Россию из стран СНГ все меньше детей и молодежи.
В 2004 г. среди мигрантов из стран СНГ насчитывалось 13% детей до 14 лет и 27% молодежи (15—29 лет). Нынешняя структура регистрируемой иммиграции не способствует омоложению возрастной структуры населения России, а при ее сохранении процессы старения будут только усугубляться. Оптимизм вселяет лишь то, что, по-видимому, поток нерегистрируемых иммигрантов более молод.

Омоложение миграционного притока населения в Россию может быть достигнуто только за счет смены этнического состава мигрантов в пользу, например, коренных жителей стран Центральной Азии.

Старение миграционного потока видно на рисунке 1.3.2 Легальная иммиграция сейчас в большей степени подпитывает категории населения в предпенсионном и пенсионном возрасте — таков видимый результат современного «селективного» отбора мигрантов. Действительно, «чем меньше иммиграция, тем более «старый» миграционный поток получает Россия»^[11].

Иммигрантов и эмигрантов характеризует более высокий, чем у всего населения России, уровень образования (таблица 1.3.3). Однако мы имеем возможность пользоваться только формальными показателями образовательного уровня, которые не учитывают квалификацию мигрантов; кроме того, под вопросом остается возможность применения профессионально-образовательных навыков.

Формально миграция из стран СНГ дает России более образованных людей, чем из стран традиционного зарубежья, однако это происходит благодаря более «взрослой», даже «старой» возрастной структуре мигрантов. В потоке из России за пределы стран Содружества более высока доля молодежи, образование которой еще далеко от завершения. В 2004 г. среди миграционных потерь лиц с высшим и незаконченным высшим образованием в обмене со странами традиционного зарубежья почти 40% составляют люди до 30 лет, тогда как в миграционном приросте в обмене со странами СНГ доля этой возрастной группы среди высокообразованных мигрантов — 27%.

Напротив, только 10% миграционной убыли высокообразованного населения в страны старого зарубежья составляют люди пенсионных возрастов, тогда как миграционный прирост этой группы из стран СНГ на 20% состоит из пенсионеров.

Вообще же, миграционный прирост населения в 1990-е годы и позже был обеспечен резким сокращением числа выбывших в бывшие республики, причем это сокращение наиболее быстрым было в 1993—1994 гг. (рисунок 1.3.1). Впоследствии выезд сокращался менее быстрыми темпами, но также неуклонно. Даже социально-экономический кризис 1998 г. вызвал очень краткосрочный всплеск выбытий (на несколько месяцев), который сменился дальнейшим спадом. В настоящее время выезд в страны СНГ и Балтии сократился до крайне низких значений и дальнейшее его падение маловероятно.

Таблица 1.3.3
Уровень образования международных мигрантов и населения России, %

*  По переписи 2002 г., население в возрасте 15 лет и старше.

Примечание: 1994 г. — в возрасте 16 лет и старше, 2004 г. — в возрасте 14 лет и старше.
Источник: Данные Всероссийской переписи населения 2002 г., данные текущего учета миграции (Росстат).

Миграция со странами традиционного зарубежья

Миграция населения России в страны традиционного зарубежья до конца 1980-х годов была строго регламентирована, а впоследствии, с разрешением этнической эмиграции и общим упрощением процедур выезда из Российской Федерации, получили развитие процессы эмиграции за пределы страны. Одновременно, с либерализацией режима пересечения границы и повышением прозрачности новых границ, Россия стала страной, удобной для транзитной миграции граждан стран традиционного зарубежья в их пути на Запад, а также страной, привлекательной для проживания и временной трудовой миграции граждан отдельных стран.

По разным источникам данных, в 1989—2004 гг. из России в страны традиционного зарубежья выехали на постоянное место жительство за пределы СНГ и Балтии более 1,2 млн. человек (таблица 1.3.4). По оценкам, основанным на корреспондирующихся данных основных стран эмиграции из России, это число следует увеличить еще как минимум на 20%, т.к. эмиграция из России учитывается не полностью^[12]. Кроме того, много россиян выезжает на Запад в длительные командировки, на работу и учебу с перспективой последующего невозвращения в страну.

Таблица 1.3.4
Эмиграция из России за пределы СНГ и Балтии, 1989–2004 гг. (тыс человек)

*  Число эмигрантов, которые при выезде снялись с учета по месту жительства, то есть утратили статус резидента.
** Число лиц, получивших разрешение на выезд в эмиграцию. Данные за 2003 г. не опубликованы.

С 1995 г. тренд эмиграции из России устойчиво нисходящий. Нарушился он только однажды — после финансово-экономического кризиса 1998 г.,
когда эмиграция возросла очень резко, а особенно сильно увеличилась эмиграция в Израиль. В 1999 г. отмечено удвоение выезда из России в Израиль, причем рост эмиграции был отмечен уже в сентябре 1998 г.

В целом, активный выезд немцев и евреев в рамках этнической эмиграции в Израиль, Германию и в какой-то мере в США привел к существенному сокращению численности этих народов в России.

К концу 1990-х годов в потоке эмигрантов увеличилась доля русских — с 24% в 1993 г. до 46% в 2004-м. Эмиграция из России становится более «элитарной»: все чаще выезжают не по этническому признаку, в расчете на активные программы поддержки со стороны принимающих стран, а с целью более продуктивной (и оплачиваемой) занятости, получения образования и повышения квалификации. Имеет место и бизнес-эмиграция.

Если на рубеже 1990-х годов эмиграция, особенно в США и Израиль, шла из Москвы и Санкт-Петербурга, то в последние годы основной контингент переселенцев поставляет российская провинция. Особенно существенный сдвиг в сторону провинции был отмечен для эмиграции в Израиль^[13], правда, в последние годы она практически сошла на нет. С другой стороны, для многих жителей провинции крупнейшие российские мегаполисы уже сейчас стали реальной альтернативой эмиграции за пределы страны. По индексу развития человека Московский регион сопоставим с такими странами, как Португалия, Чехия и Словения^[14], что, помимо прочего, делает эмиграцию из столицы в такие страны экономически «бессмысленной». Потенциал же этнической эмиграции практически полностью исчерпан, да и возможности принимающих стран (Германии и Израиля) сейчас не позволяют им проводить политику активного привлечения репатриантов и организовывать дорогостоящие мероприятия по их интеграции и адаптации^[15].

Проблема утечки умов из России в связи с эмиграцией носит неоднозначный характер. С одной стороны, со снижением масштабов выезда из России за рубеж она также снижается, с другой стороны – принимает иные формы. Если в начале 1990-х годов основное опасение вызывала эмиграция из страны ученых, в том числе с мировым именем, что вело к разрушению научных школ и отдельных научных направлений, то сейчас достаточно остра проблема выезда за рубеж выпускников и студентов элитарных учебных заведений, а также невозвращение в страну тех, кто обучается на Западе. По данным ЮНЕСКО на середину 1990-х годов, примерная совокупная численность россиян, обучающихся в зарубежных университетах, составляла около 13 тыс человек^[16]. Согласно данным исследований, не более четверти российских студентов, обучающихся за рубежом, были намерены вернуться домой, а 45% определенно собирались остаться за границей^[17].

Что же касается иммиграции в Россию из стран традиционного зарубежья, то ее регистрируемые масштабы крайне невелики. Она представлена теми иностранцами, которым удалось получить в России вид на жительство. Таковых абсолютное меньшинство, большинство же живут в России либо ограниченное время, либо на нелегальном или полулегальном положении.

Внутренняя миграция — западный дрейф

Внутренняя (межрегиональная) миграция в текущий период оказывает сильное воздействие на динамику численности и состава населения в современной России. По своим масштабам она в несколько раз превосходит внешнюю (международную): только регистрируемая внутренняя миграция в 1989 – 2004 гг. составила 46,5 млн человек. Именно внутренняя миграция играла в последние 15 лет решающую роль в сокращении численности населения Севера и Востока страны. Охарактеризуем основные ее особенности.

Вот уже полтора десятилетия в России действует новая схема территориального перераспределения населения, получившая название «западный дрейф». Население страны теперь движется с востока на запад — из недавно обжитых и малонаселенных территорий Зауралья в староосвоенные регионы центральной и южной частей Европейской России. Осознать масштабы этого движения, его динамику можно путем рассмотрения ситуации в крупных частях страны. Наиболее наглядно это сделать по семи федеральным округам. В 90-х годах прошлого — начале нынешнего столетия население стягивалось в Центральный, Приволжский и Южный округа, тогда как остальные испытывали миграционную убыль (таблица 1.3.5). При этом Центральный округ привлекал население из всех без исключения округов, Приволжский — из всех, кроме Центрального, Южный уступал двум первым. За ними следовали Северо-Западный, Уральский и Сибирский округа, на последнем месте оставался Дальневосточный округ, отдающий население всем другим округам.

Таблица 1.3.5
Нетто-миграция между федеральными округами Российской Федерации в 1991 – 2003 гг. (тыс человек)

Источник: Данные текущего учета миграции (Росстат).

Ситуация не была статичной: в лидерах внутрироссийского миграционного обмена оказывались то Южный, то Приволжский, а с 1995 года — Центральный федеральный округ. Последние позиции занимали Дальневосточный и Сибирский округа. Неизменным оставалось и остается одно: устойчиво теряют население округа восточной части страны, а привлекают мигрантов — западные.

Для более наглядной картины пространственного перераспределения населения разделим территорию страны на пять крупных регионов
(рисунок 1.3.3).

Рисунок 1.3.3
Основные миграционные зоны в России

Результаты внутрироссийской миграции между выделенными крупными группами регионов приведены в таблице 1.3.6.

Таблица 1.3.6
Нетто-миграция в обмене между выделенными частями Российской Федерации, 1991 – 2003 гг. (тыс человек)

Источник: Данные текущего учета миграции (Росстат).

Европейская принимающая зона за счет миграции из других частей страны в 1991 – 2003 годах получила 1,9 млн человек. Потоки мигрантов прибывали с трех направлений: Европейский Север и Республики Северного Кавказа дали по 20% миграционного прироста, а восток страны — 60%. Именно последний поток и формируют достаточно мощный западный дрейф, который перераспределяет население между азиатской и европейской частями России.

Восточная отдающая зона за вышеуказанный промежуток времени отдала на запад 1,1 млн. человек, из которых 78% расселились в европейской принимающей зоне, 22% — на Урале и в Западной Сибири. Миграционный обмен между Европейским Севером, республиками Кавказа и восточной отдающей зоной, конечно же, существует, но он не ведет к существенному перераспределению населения, т.к. имеет фактически нулевой баланс.

Все без исключения регионы Европейской принимающей зоны в начале 1990-х годов стали привлекательными как для внешних, так и для внутренних мигрантов. Однако в последние годы мощность потока стала ослабевать. Если в 1990-х годах регионы этой зоны получали по 160 тысяч человек миграционного прироста ежегодно, то в 2001—2003 гг. — менее чем по 100 тысяч. Соответственно, на 100 и 60 тысяч ослабевает приток, обеспечиваемый западным дрейфом. Получается, что с общим сокращением миграционной активности населения уменьшается и перераспределительная роль внутренней миграции, по крайней мере на уровне крупных частей страны.

За 1991—2003 годы население Европейского Севера только за счет внутрироссийской миграции сократилось на 10%, причем почти все потери обусловлены выездом в европейскую принимающую зону. Наиболее активно северяне выезжают в Санкт-Петербург и Ленинградскую область (поток ориентирован на «северную столицу» ввиду ее более близкого географического расположения), затем — в Москву.

Европейский Север, хотя географически и находится на западе страны, не получает населения за счет западного дрейфа. Весь этот поток оседает в центральных и южных частях страны. При этом центральная часть, несмотря на относительно высокую плотность населения, испытывает почти повсеместную его нехватку^[18]. К тому же, европейская принимающая зона имеет лучшие в стране климатические условия и гораздо более широкий спектр возможностей, предоставляемых мигрантам. На индивидуально-бытовом уровне это тоже легко объяснимо: зачем людям «менять шило на мыло», переезжая из одних суровых регионов с деградирующим хозяйством в другие, столь же малопригодные для комфортного проживания?

Выборочно докатываются до российского Севера потоки с юга страны. Как правило, это регионы активной углеводородной добычи (Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий АО) и горной добычи (Норильск); на остальных обширных территориях просто не существует работы и условий для мелкого бизнеса, столь важного для выходцев с Северного Кавказа.

Отток с Севера устойчив во времени, лишь его масштабы постепенно сокращаются: если в начале 1990-х годов Европейский Север терял за счет миграции в другие части страны в среднем по 1% населения ежегодно, то за последние годы убыль сократилась почти вдвое. Сказывается сокращение миграционного потенциала: основная часть желающих покинуть Север успела осуществить свои намерения, да и пик кризиса в экономике регионов, по всей видимости, пройден.

В отличие от Севера, южным республикам запустение пока не грозит. Миграция из республик Южного федерального округа в равнинное Предкавказье и Центральную Россию имела место уже давно. Еще во времена Советского Союза здесь существовала довольно напряженная ситуация на рынке труда, что вынуждало коренное население выезжать на «шабашки» в другие регионы страны. Задолго до вооруженных конфликтов регион начало покидать славянское население, но этот процесс шел довольно медленно и вяло.

В начале 1990-х годов отток населения из региона усилился под воздействием войны в Чеченской Республике, конфликта в Пригородном районе Северной Осетии. Падение уровня жизни подавляющей части населения вынудило его искать занятия в других регионах страны, многие семьи еще больше стали зависеть от заработков, получаемых «на стороне». Заметно увеличились диаспоры народов Кавказа, прежде всего в соседних Краснодарском и Ставропольском краях, а также во многих регионах Центральной России и Поволжья.

Республики Северного Кавказа за рассматриваемый период теряли население главным образом в обмене с равнинным Предкавказьем: более четверти получил Ставропольский край, более половины — другие регионы Юга. Мигранты из названных республик выезжают также в Центр и Приволжье, а на Урал, в Сибирь и на Дальний Восток пришлось только 8% миграционных потерь региона. Таким образом, выходцы из южных республик остаются в основном на западе страны, азиатская часть России для них мало привлекательна.

Урал и Западная Сибирь располагаются между восточной отдающей и европейской принимающей зонами, на пути главного направления современных миграционных потоков. Кумулятивные результаты внутрироссийской миграции в этой группе регионов близки к нулю, но миграция и на запад, и с востока здесь довольно велика, что и позволяет говорить о «промывном» миграционном режиме.

Данная зона отдавала население только западной принимающей зоне — более 300 тысяч человек за 1991 – 2003 годы. Компенсация потерь на 80% обеспечивалась за счет миграции из восточной отдающей зоны.

Несмотря на то, что западный дрейф оставляет по пути транзита относительно небольшое количество мигрантов, для Урала и Западной Сибири это играет очень важную роль, особенно в последние годы, когда сократился миграционный приток населения из Казахстана и Средней Азии, который питал приграничные регионы в этой части страны.

Большая часть миграционного потока регионов отдающей зоны направлена в сторону европейской принимающей зоны. Только немногим более 20% теряется на просторах Урала и Западной Сибири, все остальное уходит за Урал (таблица 1.3.7). Ослабление интенсивности западного дрейфа в последние годы привело не только к сокращению перетока населения между восточной отдающей и основной принимающей зонами, но и ухудшению итогов миграции регионов «промывной» зоны. Им от западного дрейфа стало доставаться меньше, чем в 1990-е годы.

Таблица 1.3.7
Западный дрейф в 1991 — 2003 годах, тыс человек

В выделенной нами зоне оттока все без исключения регионы теряют население в обмене с территориями, расположенными к западу. Если же рассматривать миграцию в пределах этой зоны, видно, что и на этом «полюсе отторжения» есть свои лидеры и аутсайдеры.

К лидерам относятся Красноярский край — самый западный в данной зоне, который собирает население со всех регионов, расположенных к востоку от него. За ним следует Иркутская область, которая отдает население только Красноярскому краю, но собирает мигрантов из всех других регионов. Приморский, Хабаровский (с Еврейской АО, ранее подчиненной ему административно) края и Амурская область получают население из северных регионов округа, а также из Читинской области. За счет регионов, расположенных в отдающей зоне, Иркутская область в 1991–2003 годах компенсировала почти половину оттока на запад; Красноярский и Хабаровский края — более 20%, Амурская область и Приморский край — 10—15%. Однако если Красноярский край рассматривать вместе с Хакасией, ранее ему административно подчиненной, то компенсация составит более 50%. Это означает, что реальную, ощутимую компенсацию потерь за счет западного дрейфа начинают получать уже регионы, расположенные в центре Сибири. Уже здесь выходцы с российского Дальнего Востока и Севера Сибири находят достаточное количество благоприятных возможностей для расселения. Для этих регионов «подпитка» с востока особенно важна, ведь миграционные потоки из стран СНГ сюда не доходят и никогда не доходили.

Ничего подобного нельзя сказать о регионах юга Дальнего Востока. Приток из малонаселенных регионов севера округа так невелик, что компенсировать почти ничего не в состоянии. К тому же он существенно сокращается вместе с сокращением населения северных регионов. В последние годы только Хабаровский край «перетягивает» на себя слабеющий миграционный поток с севера, что позволяет ему почти полностью компенсировать выезд собственного населения на запад.

Настоящий полюс миграционного оттока образуют Якутия, Магадан-ская область, Чукотский АО, Сахалинская область, Камчатская область с Корякским АО. Все негативные процессы, в последние пятнадцать лет характерные и для севера, и для востока страны, здесь выражены в наибольшей степени. Это — те самые «острова», для которых остальная Россия по праву называется «материком»: здесь нет железных и автодорог, транспорт здесь — авиа-, морской или речной, причем последние два действуют лишь в течение короткого северного лета. Практически нет и магистралей, связывающих регионы между собой.

Регионы юга Дальнего Востока — наш форпост в Азиатско-Тихоокеанском регионе, территория, граничащая с Китаем, — не только не удержали своего населения, но и не смогли привлечь даже соседей-северян.

Миграция в контексте депопуляции

До начала 90-х годов прошлого века тема роли миграции населения в демографическом развитии нашей страны не была актуальной. Союз ССР был «закрытой» страной, и внешняя миграция практически не влияла на динамику численности его населения. Обмен между бывшими союзными республиками был достаточно интенсивен, но в условиях естественного прироста населения не играл для России существенной роли. С распадом СССР, в первой половине 1990-х годов, миграция в значительной степени компенсировала потери от депопуляции, в отдельные годы миграционный прирост перекрывал естественную убыль. В то время еще мало кто задумывался о месте миграции в демографическом развитии России, в основном внимание было сосредоточено на гуманитарных аспектах миграционных проблем.

Со второй половины 1990-х годов компенсирующее влияние миграции в динамике численности населения России ослабло. Это не сразу было замечено: обвальные стрессовые миграции предшествующих лет приучили думать об иммиграции прежде всего как о социальной проблеме, да и экономические реалии жизни страны (спад производства, безработица, в том числе скрытая) не давали особого повода думать о роли миграции в стратегической перспективе.

Роль информационной «бомбы» сыграла выполненная отечественным демографами А. Г. Вишневским и Е. М. Андреевым работа по долгосрочному прогнозированию динамики численности России на ближайшие 50 лет^[19]. В ней было убедительно показано, что без иммиграции население России к середине нынешнего столетия сократится до 78—113 миллионов человек (в зависимости от разных сценариев динамики рождаемости и смертности). Практически в то же время отделом народонаселения Департамента по экономическим и социальным вопросам ООН был подготовлен доклад «Замещающая миграция: является ли она решением проблемы сокращения численности и старения населения?», содержание которого стало широко известно в России благодаря работе М. Б. Денисенко^[20]. За достаточно короткое время и в научных кругах, и во властных структурах получила распространение точка зрения, что иммиграция России нужна, причем по многим соображениям.

Проанализируем роль, которую играла иммиграция в демографическом развитии России в межпереписной период 1989 – 2002 годов.

По последним опубликованным данным^[21], численность населения страны по переписи отклонилась от расчетной на 1 848,7 тыс человек. По мнению Госкомстата России, такая разница сложилась главным образом за счет недоучета иммиграции в пределы России, особенно существенного в последние предпереписные годы^[22]. Согласно данным текущего учета, миграционный прирост населения России за межпереписной период 1989–2002 гг. составил 3730 тыс человек, а если исходить из данных переписи, то миграционный прирост в полтора раза превзошел учетный и составил 5560 тыс человек.

Вся поправка переписи отнесена Госкомстатом России на счет притока из стран СНГ. Произведенное предварительное распределение этой поправки по годам практически стабилизировало миграционный прирост, начиная с 1995 года, данные же текущего учета демонстрируют резкий спад иммиграции. В ежегодном докладе Центра демографии и экологии человека «Население России 2002» эта позиция подвергнута сомнению: «Спад миграционного прироста в действительности не был столь стремительным, как это следует из данных текущего учета, но все же нисходящая тенденция гораздо более вероятна, нежели «уравнительная», которая противоречит самой природе миграций, молниеносно отражающих все перипетии социального развития»^[23].

По расчетам, использующим корреспондирующиеся данные по странам выезда, ко времени проведения переписи населения вне статистического учета остались около 300 тысяч человек^[24].

На рисунке 1.3.4 показан естественный прирост населения России за 1989–2002 годы и приведены 3 варианта распределения миграционного прироста по годам. Первый вариант (исходный) базируется на данных текущего учета населения. Второй — на предварительной оценке Госкомстатом регистрируемой и нерегистрируемой миграции исходя из данных, полученных в ходе переписи населения (предварительных). Третий — самостоятельная оценка автором распределения миграционного прироста^[25]. 

Рисунок 1.3.4
Естественный и миграционный прирост населения России в 1989–2002 гг.

Конечно, сомнения вызывает не только оценка тренда иммиграции, но и сама величина поправки численности населения исходя из итогов переписи населения. Прежде всего, вызывают сомнения полученные результаты по ряду регионов юга России (в частности
Чеченской Республике, Республике Дагестан, Кабардино-Балкарской Республике), где суммарный переучет населения мог составить порядка
1 миллиона человек^[26]. Соответственно, поправка миграционного прироста населения России в этом случае должна быть скорректирована в сторону существенного уменьшения. Однако, по всей видимости, результаты переписи населения столь радикально пересматриваться не будут и все данные впоследствии будут скорректированы по официальным ее итогам. Следует также принять во внимание, что в ходе переписи удалось учесть далеко не всех незарегистрированных иммигрантов, так что лишний миллион на Кавказе в целом для России логически объясним.

Что же дает пересчет данных текущего учета миграции исходя из результатов переписи населения?

В 90-е годы прошлого столетия Россия являлась одной из наиболее миграционно привлекательных стран мира, уступая по показателям ежегодно прибывающих (780,7 тыс человек за 1991 – 2001 гг.) только таким странам, как США (923,6 тыс) и Германия (864,8 тыс в 1999 – 2001 гг.) Если бы миграционного прироста у России в эти годы не было, численность населения страны сократилась бы со времени последней советской переписи не на 1,8 млн
человек (на 0,1% в год), а на 7,4 млн и к началу 2003 года не дотягивала бы до 140 млн человек.

Однако эту почетную позицию Россия явно теряет. Так, рассчитанный нами тренд миграционного прироста населения России начиная с 1989 года (рисунок 1.3.4) показывает, что роль миграции в компенсации естественной убыли населения, пусть не так сильно, как это показывают данные текущего учета, но сокращается. Как видно из таблицы 1.3.8, по текущему учету и пересчетам Госкомстата, миграция ни в один год не компенсировала полностью естественную убыль населения, а согласно нашим расчетам, полная компенсация и даже небольшой рост населения были отмечены в 1992 и 1994 годах. Согласно расчетам Госкомстата, снижение роли иммиграции в динамике численности населения России было плавным и незначительным — с 70,5% в 1992 – 1998 гг. до 48,3% в 1999 – 2002 гг.; по нашим расчетам, падение было более резким — с 78,4% до 35,1%.

Таблица 1.3.8
Компенсация естественной убыли населения России за счет миграции, 1992–2002 гг., в зависимости от разных вариантов оценки иммиграции

В соответствии с первым вариантом оценки иммиграции (текущий учет) в последние (1999 – 2002) годы ежегодный миграционный прирост населения России составлял 129 тыс человек, по второму и третьему варианту — 452 и 329 тысяч человек. Это существенно меньше, чем в 1992 – 1998 гг. — 416, 495 и 550 тысяч соответственно. Разница в числах прибывших была еще выше, так как эффективность миграции в последние годы повысилась. По нашим расчетам, только из стран СНГ и Балтии в Россию в 1994 году прибыло более 1 200 тыс человек (по данным текущего учета — 1 146,3 тыс), а в 2003 году — 437 тыс
(177,3 тыс).

Таким образом, масштабы иммиграции в Россию, даже с поправкой на недоучет, сократились очень существенно. В связи с этим не очень понятно, почему в СМИ на протяжении последних лет не спадает ажиотаж по поводу якобы захлестнувшей страну нелегальной миграции^[27]. Даже если принять некоторые, не совсем уж фантастические оценки нелегальной миграции в России, вряд ли суммарные масштабы иммиграции в Россию в последние годы превышали показатели начала 1990-х годов. Получается, что тогда, в условиях наиболее острой фазы социально-экономического кризиса в стране, России удалось относительно безболезненно принять и «переварить» превосходящие объемы иммиграции, а сейчас, на пятом году экономического роста, сократившийся иммиграционный поток кажется избыточным.

Несмотря на то, что процесс депопуляции в России развивается с 1992 года, страна еще не ощутила сокращения численности трудовых ресурсов —
напротив, в результате благоприятной комбинации возрастов в последние годы отмечен их прирост. Однако все изменится уже в самом ближайшем времени: на рисунке 1.3.5 приведены расчеты перспективной динамики численности населения России^[28], в том числе его трудоспособной части, при отсутствии миграции.

Рисунок 1.3.5
Естественный прирост (убыль) населения России в 2005–26 гг. (миграция отсутствует), тыс. человек

Уже в самое ближайшее время нехватка людей будет ощущаться не в детских садах и начальной школе, а в вузах, армии и на рынке труда. И взять этих людей будет неоткуда, даже если резко увеличится рождаемость (что, на наш взгляд, маловероятно). В условиях депопуляции только миграция может предотвратить или, что более реально, сделать не таким стремительным процесс сокращения численности населения России и ее трудоресурсного потенциала.

Сельско-городская миграция

Миграция из сельской местности в города — второй, наряду с межрегиональной миграцией, генеральный тренд миграции в России. Многие десятилетия российская сельская местность питала населением город?, причем не только России, но и бывших республик СССР. В начале 1990-х годов процесс как бы повернул вспять: в 1992—1993 гг. во внутрироссийской миграции города впервые со времен Великой Отечественной войны стали терять население. Слом тренда был вызван реакцией населения на стрессовую ситуацию: хозяйственный кризис, резко вздорожавшую жизнь и угрозу безработицы в городах. Это явилось классическим признаком тяжелого положения в стране, которое города, особенно столицы, как правило, ощущают быстрее^[29]. Однако города почти полностью компенсировали убыль за счет миграции из бывших республик. Правда, убыль оказалась небольшой и уже в 1994 году привычный урбанизационный тренд был восстановлен (рисунок 1.3.6). Такое быстрое его восстановление на фоне безработицы в государственном секторе экономики в городах объяснялось тем, что на рынке труда в городах появились значительные альтернативные возможности занятости^[30].

Рисунок 1.3.6
Нетто-миграция городского и сельского населения, тыс. человек

Кризис деурбанизации особенно сильно ударил по городам Севера, Сибири и Урала. В них инверсия урбанизационного тренда началась еще раньше — в 1990—1991 гг., и в значительной степени за счет этого потока пополнялось мигрантами село центральной и южной России.

В целом российское село только за 1991—1995 гг. благодаря миграции получило почти 1 млн человек (главным образом за счет миграции из стран СНГ и Балтии, которая в то время более интенсивно перераспределялась в сельскую местность), впоследствии миграционный прирост существенно сократился, а с 2001 г. вновь стал отрицательным.

Восстановление урбанизационного тренда произошло на гораздо более низком уровне, чем в предшествующие десятилетия. Причиной тому — существенное сокращение демографического потенциала села, низкая современная миграционная активность сельского населения. Единственный мобильный контингент как в селах, так и в малых городах — это выпускники школ. По данным социологических опросов, более 50% выпускников школ в малых городах намерены сменить место жительства на длительный срок^[31]. Миграционные намерения сельской молодежи, по-видимому, еще более высоки и могут достигать 70% выпуска.

Несмотря на некоторые новые тенденции в динамике городского и сельского населения, процесс урбанизации в России все же, видимо, продолжается. Доля горожан — после некоторого снижения в 1990-е гг. — стабилизировалась на уровне 73%, причем, по данным текущего учета, удельный вес проживающих в городах возрос до 90% (еще 10% живут в поселках городского типа). Доля жителей небольших городов постоянно снижается, а доля городского населения, сконцентрированного в больших и крупнейших городах, увеличивается (таблица 1.3.9). В 2002 г. в городах с числом жителей 100 тыс и более проживало 64,2% городского населения против 62,4% в
1989 г., а из них, соответственно, 40% и 37% — в городах-«миллионерах». Численность населения, проживающего в городах с числом жителей 1 млн и более, увеличилась на 9%, а с числом жителей от 100 до 250 тыс — на 7%. Совокупное население городов с числом жителей от 500 до 1000 тыс, напротив, сократилось, на 12%, а с числом жителей от 250 до 500 тыс — на 3%^[32].

Таблица 1.3.9
Распределение городского населения России по городским поселениям разного размера, по данным переписей населения, %

Источник: Перспективы миграции и этнического развития России и их учет при разработке стратегических направлений развития страны на длительную перспективу. М.: ИЭПП, 2004. С. 101.

Сокращение числа малых городов и поселков городского типа, а также населения, проживающего в них, — закономерный процесс, укладывающийся в русло процесса урбанизации.

С другой стороны, в последние годы проявилась еще одна новая для России тенденция: часть горожан фактически постоянно проживают в сельской местности. Особенно это характерно для сельских районов, примыкающих к большим городам^[33]. По расчетам Т. Г. Нефедовой, «между селом и городом» в России живут 29 миллионов человек — пятая часть всех россиян^[34].

Сельская местность России не однородна, именно это определяет и будет определять в будущем направление и масштабы межпоселенных миграций. Именно сельские пригороды крупных городов и крупные сельские поселения с хорошей транспортной доступностью имеют шанс не только реально «выжить», т. е. не обезлюдеть в ближайшие десятилетия, но и в какой-то мере вырасти за счет мигрантов. Видимо, у малых сел, населенных пунктов со сложной транспортной доступностью, удаленных от крупных городов, никаких иных перспектив, кроме рекреационных, не существует.

Нелегальная иммиграция

В России не существует сколько-нибудь достоверных оценок масштабов нелегальной, нерегистрируемой иммиграции. Средства массовой информации иногда приводят совершенно фантастические данные, однако оценка масштабов незаконной миграции существенно разнится даже у официальных лиц.

На момент передачи функций по реализации миграционной политики в России МВД, в конце 2001 — начале 2002 гг., эти оценки колебались в пределах от 1,5 до 15 млн человек, т.е. расходились на порядок. Максимальные показатели приводили представители МВД и Администрации президента. Так, заместитель министра внутренних дел А. Чекалин (в то время курировал миграционную службу в МВД) утверждал, что в России незаконно проживали 10—12 млн иностранцев^[35]. По данным заместителя главы Администрации президента В. Иванова (в то время он также руководил рабочей группой по совершенствованию миграционного законодательства), общее количество иностранцев, находящихся на территории России, превышало 10 млн человек и около половины из них составляли нелегальные иммигранты^[36]. По его же оценке, если не принять законодательных мер, число «нелегалов» к 2010 году может достичь 19 млн. В. Иванову в свое время принадлежала и вовсе парадоксальная оценка численности иностранцев на территории России: «…У нас осело примерно 35 миллионов человек. Реально предположить, что новых «соотечественников» у нас гораздо больше, поскольку никто не берется даже приблизительно указать число мигрантов, которые незаконно пересекли наши, местами абсолютно прозрачные, границы»^[37].

Более скромен в оценках был руководитель ФМС МВД России А. Черненко, который заявлял о 6 млн незаконных мигрантов, работающих в России^[38]. Министр же внутренних дел Б. Грызлов говорил, что в России постоянно проживают до 1,5 млн нелегальных мигрантов, «а периодически только в Москву приезжают до 5 млн сезонных рабочих»^[39]. Позднее оценки масштабов нелегальной иммиграции стали более сдержанными. В августе 2002 г. А. Черненко сообщил, что «на сегодняшний день в России офицально зарегистрированы только 300 тысяч «трудовых мигрантов», что составляет в среднем одну 10—15-ю часть от их реального числа»^[40].

В объективности оценок незаконной миграции в России сомневались и авторы доклада, подготовленного американским неправительственным комитетом по проблемам беженцев и посвященного ситуации с беженцами в мире. По признанию авторов доклада, сообщить достоверно, сколько в целом нелегальных иммигрантов находилось в РФ в охваченный исследованием период, не представляется возможным, поскольку имеющиеся на этот счет сведения «крайне ненадежны»^[41].

Не исключено, что масштабы явления были намеренно преувеличены для обеспечения успешного прохождения в Думе жесткого по отношению к мигрантам законодательства. Последующее снижение оценок, возможно, связано с его принятием.

С того времени руководство «профильных» ведомств, реализующих миграционную политику России, менялось неоднократно, но ясности в оценке масштабов нелегальной иммиграции не стало. Совсем недавно Ю. Демин, первый заместитель руководителя ФМС России, в интервью журналу «Итоги» сообщил, что «сегодня на территории РФ находится, по разным оценкам, от 1,5 до 15 миллионов незаконных иммигрантов»^[42]. Как видим, числа остались те же и тумана в вопросе оценок нелегальной миграции меньше не стало.

Что же касается исследовательских оценок, то они склоняются в сторону «нижней» границы циркулирующих в последние годы данных. Число проживающих в России нелегально иммигрантов из стран традиционного зарубежья оценивается примерно в 1,5 млн человек, причем половину из них составляют китайцы и значительное число афганцев. Эта категория включает также китайских и вьетнамских трудовых мигрантов с просроченными визами и до 60 тыс студентов из развивающихся стран (Афганистана, Ирака, Кубы и др.), которые прибыли еще в советскую эпоху и не возвратились домой по завершении учебы^[43]. Общая численность нелегальных мигрантов составляет около 5 млн человек — такая оценка получена в результате социологических опросов незаконных мигрантов в регионах России^[44]. В регионах России доля нелегальных мигрантов варьирует от 0,5% до 3% общей численности населения, в Москве она составляет более 10%^[45].

Миграционные тенденции последних лет

В последние годы миграционные процессы в России, по крайней мере описываемые официальной статистикой, демонстрируют стабильность. Внешняя миграция находится на стабильно низком уровне, ее масштабы сократились по сравнению с рубежом 1990-х годов в разы (причем, если сокращение миграции со странами СНГ и Балтии произошло на порядок, то со странами традиционного зарубежья — немногим более чем в 2 раза). По оценкам эмиграции, регистрируемой Госкомстатом, выезд из России в страны за пределами бывшего СССР к настоящему времени уже превзошел выезд в постсоветские страны. Так, в 2004 году выезд в страны СНГ и Балтии составил 37 790 человек, а в страны дальнего зарубежья — 42 005 человек.

Даже если учесть некорректность статистических оценок, очевидно, что речь действительно идет о реальном сокращении иммиграции в Россию. Возможно, в России недоучитывается и выезд в страны СНГ, что снижает количественный эффект нерегистрируемой миграции для динамики численности населения России.

В наибольшей степени сократился выезд в Россию из Казахстана (почти в 2,5 раза по сравнению с 1999 — 2000 гг.), снижается миграция из Украины. Указанные страны являются для России не просто основными миграционными донорами, а странами, где проживает наибольшее количество этнических россиян. Обращает на себя внимание тот факт, что наибольшее снижение иммиграции имело место в 2003 году.

Миграционный обмен России со странами Центральной Азии в очень большой степени зависит от ситуации в Казахстане. В силу своего географического положения, особенностей расселения (низкая плотность населения, много свободных земель), этнокультурных особенностей населения, хороших условий для развития экономики (богатство природными ресурсами, высокая инвестиционная привлекательность) эта страна способна «перехватить» у России миграционный поток из среднеазиатских государств.

Именно это уже и происходит. По данным Статкомитета СНГ, интенсивность оттока из Казахстана ослабевает уже много лет: если в 1997 году на 10 тысяч населения приходилось 185 выехавших, то в 2003 году — 6 человек. За 5 месяцев 2004 года число прибывших в Казахстан превысило число выбывших на 3,3 тыс человек (в этот же период 2003 года сальдо миграции было отрицательным и его величина составляла 4,9 тыс человек). При этом в миграции в пределах СНГ Казахстан имеет положительный баланс уже с 2003 года^[46].

Несмотря на то что внешняя миграция недоучитывается, мы можем оценить региональные особенности распределения иссякающего миграционного ручейка. На рисунке 1.3.7 (на цветной вставке) отражена интенсивность миграционного прироста по регионам России. Только в нескольких регионах прирост населения за счет внешней миграции за последние 4 года превзошел 5 на 1000 чел., и все они — за исключением Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого округов — располагаются в европейской части страны.

Рисунок 1.3.7
Миграционный прирост (убыль) в 2000–2003 гг., на 1000 чел. Внешняя миграция

Масштабы внутренней миграции стабилизировались на достаточно низком уровне^[47] : 2 млн перемещений в год — против 5,3 млн в 1990 г. Основная тенденция последних лет — развитие центростремительной тенденции миграции практически на всей территории России.

Население стекается в Москву. Москва и Московская область в последние годы получают 2/3 миграционного прироста в результате перераспределения населения между регионами страны (в 1991—2000 годах — только 20%). В настоящее время восстанавливается картина миграции населения, характерная для 70–80-х годов ХХ века^[48], только внутренняя миграция в еще большей мере ориентируется на Москву.

Вторая важная тенденция последних лет — в центре Европейской России вновь появилась большая группа территорий с отрицательным миграционным балансом. Мы уже как-то привыкли к тому, что отток идет из Сибири и Дальнего Востока, но сейчас те же процессы вновь наблюдаются и в самом центре России.

Значительный миграционный приток населения в староосвоенные регионы из-за пределов России, сопровождавшийся «бегством с северов», на какое-то время в определенной степени сгладил миграционный ландшафт. Однако к концу 1990-х годов привычная картина начала постепенно восстанавливаться. К 1989 году из 45 староосвоенных регионов 17 являлись отдающими, а во внутренней миграции — 23. К середине 1990-х годов отдающих регионов осталось лишь 5, а во внутрироссийском обмене — 8 (см. таблицу 1.3.10). Причиной тому — увеличение сальдо в миграции со странами СНГ и Балтии, а также миграция из регионов востока страны, получившая название «западный дрейф».

Таблица 1.3.10
Регионы центрального, северо-западного и приволжского округов с отрицательной внутренней нетто-миграцией, 1994 – 2003 гг.

(курсивом выделены регионы с отрицательным сальдо всей миграции за рассматриваемый период)

Источник: Расчеты автора.

По мере того как стала падать интенсивность западного дрейфа (и в части иммиграции из стран СНГ, и в части перемещения населения внутри РФ), число регионов с отрицательной нетто-миграцией стало расти. К 2003 году восстановилась картина конца 1980-х годов: из 45 староосвоенных регионов теряли население 15 регионов, в т.ч. 28 — во внутренней миграции.

В последние годы ухудшилась миграционная ситуация для Урала и Западной Сибири. В 2001—2003 годах эти регионы уже не смогли компенсировать отток на запад за счет подпитки с востока и многие из них стали терять население во внутрироссийском обмене. Видимо, такое положение «всерьез и надолго», потому что вряд ли восточные регионы смогут в будущем отдавать на запад столько же мигрантов, как это было в 1990-е годы (их миграционный потенциал истощился), а рассчитывать на приток населения с запада также не приходится. Скорее всего, миграционная убыль будет нарастать, так как европейской принимающей зоне понадобится все больше мигрантов.

В результате картина внутренней миграции характеризуется большим числом территорий с отрицательной нетто-миграцией и гораздо меньшим числом регионов-реципиентов (рисунок 1.3.8 на цветной вставке).

Рисунок 1.3.8
Миграционный прирост (убыль) в 2000–2003 гг., на 1000 чел. Внутренняя миграция

Если попытаться классифицировать регионы России по интенсивности миграционного прироста (убыли) во внутрироссийской и внешней (международной) миграции, их можно сгруппировать в два основных типа: с положительным и отрицательным миграционным приростом.

В свою очередь, тип с миграционным приростом включал регионы (1) с миграционным приростом за счет международной и внутренней миграции (Мм Мв ), (2) с миграционным приростом за счет международной, перекрывающей убыль за счет внутренней (Мм Мв–) и (3) с миграционной убылью за счет международной и превосходящим приростом за счет внутренней (Мм–Мв ). Последний тип включает всего 2 региона — республики Хакасию и Ингушетию.

Тип с миграционным оттоком включает регионы (4) с миграционным приростом в международной и превосходящей убылью во внутренней миграции (Мм Мв–) и (5) с убылью за счет этих двух видов миграции. Результаты типологии приведены на рисунке 1.3.9 на цветной вставке.

Рисунок 1.3.9
Типы регионов по показателям миграционного прироста (убыли) в 2000–2003 гг.

В отличие от внешней миграции, адекватность текущего учета внутренней миграции можно охарактеризовать как удовлетворительную, хотя она крайне не одинакова в разных регионах. Как показала перепись населения 2002 года, основные проблемы с учетом населения существуют в крупнейших городах (прежде всего Москве и Санкт-Петербурге), ряде регионов юга страны (Краснодарский край, Ростовская область) и в регионах севера Сибири и Дальнего Востока. В последних существенно недоучитываются выбытия.

Но в целом мы можем доверять если не абсолютным числам, характеризующим внутреннюю миграцию, то их региональным соотношениям. Иными словами, если один регион демонстрирует устойчивую миграционную убыль, а другой — устойчивый прирост, то так оно и есть, и если прирост в расчете на тысячу жителей, например, в Белгородской области выше, чем во Владимирской, то это действительно так.

Таким образом, основные тенденции российской миграции последних лет:

• снижение миграционной привлекательности России, как фиксируемое данными официальной статистики (при всей их неадекватности), так и реальное, по крайней мере в миграционном поле постсоветского пространства;
• стабилизация масштабов миграции на низком уровне;
• развитие центростремительного направления внутренней миграции, превращение столичного региона в безраздельно доминирующий центр миграционного притяжения.

Даже достаточно привлекательные в прошлом для мигрантов регионы стали вновь отдавать население, что ведет к быстрому сокращению их численности. В условиях конкуренции с Москвой только ряд крупных городских центров способны в ближайшие годы поддерживать численность своего населения за счет миграции.

Перспективные расчеты, проведенные ИНП РАН^[49],  показывают, что в будущем, при столь малых масштабах внешней (международной) миграции и существующих ограниченных возможностях перераспределения населения за счет внутренней миграции, всего миграционного потенциала страны хватит лишь на то, чтобы поддерживать на неизменном уровне количественные характеристики трудового потенциала Центрального федерального округа. Чтобы серьезно притормозить процесс сокращения численности населения восточной части страны, необходимы почти на порядок более высокие (по сравнению с существующими официальными показателями) масштабы привлечения иммигрантов. Иначе, по образному выражению
Ж. А. Зайончковской, «Сибирь будет начинаться уже за Волгой».

При подготовке части 1.3 были использованы материалы исследования Н. В. Мкртчяна, выполненного в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ «Демографическая ситуация и межэтнические процессы в России как базовые условия формирования перспективной иммиграционной политики», проведенного при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (проект N 04-02-00090а).

^[1] Зайончковская Ж. А. Внутренняя и внешняя миграция // Население России 1993. Ежегодный демографический доклад / Отв. ред. А. Г. Вишнев-ский, С. В. Захаров. М.: Евразия, 1993. С. 58.

^[2] Необходимо учесть, что данные по прибытию из-за рубежа в 1990-е гг. характеризуются некоторым запозданием, так как на регистрацию по новому месту жительства у иммигрантов из СНГ уходило в среднем от 3 до 6 месяцев после прибытия на территорию России. Таким образом, из зафиксированного статистикой максимума прибытий в 1994 г. часть пришлась на предыдущий 1993-й, т.е. на время разгара вооруженных конфликтов в странах СНГ.

^[3]   Население России 2002. Десятый ежегодный демографический доклад / Под ред. А. Г. Вишневского.
М.: КДУ, 2004. С. 139.

^[4] Именно в это время на национальных окраинах бывшего СССР полыхали вооруженные конфликты, националистически настроенные элиты государств СНГ широко тиражировали известный лозунг «чемодан — вокзал — Россия», делопроизводство переводилось с русского на национальные языки и т.д. Поэтому на первую половину 1990-х гг. приходится наиболее мощная волна репатриации русского и русскоязычного населения, которое не могло оставаться за пределами исторической Родины.

^[5] Зайончковская Ж. А. Миграционные тренды в СНГ: итоги десятилетия // Миграция в СНГ и Балтии: через различия проблем к общему информационному пространству. Материалы конференции / Под ред. Г. Витковской, Ж. Зайончковской. М.: АдамантЪ. С. 175.

^[6] Население России 2002. Десятый ежегодный демографический доклад / Под ред. А.  Г. Вишневского.
М.: КДУ, 2004. С. 139.

^[7] Подробнее см.: Мкртчян Н. В. Влияние миграции на изменение этнического состава населения России и ее регионов: предварительная оценка итогов переписи-2002 // Текст готовится к печати.

^[8] Там же.

^[9] Меньше детей, больше пожилых людей / Демоскоп Weekly 2005, № 185—186, 10—23 января —
http://demoscope.ru/weekly/2005/0185/barom02.php.

^[10] Национальный состав населения Республики Казахстан. Т.4, Ч.1. — Алматы, 2000.

^[11] Население России 2002. Десятый ежегодный демографический доклад // Под ред. А. Г. Вишневского. М.: КДУ, 2004. С. 138.

^[12] Денисенко М. Эмиграция из России по данным зарубежной статистики // Международная миграция населения: Россия и современный мир. Вып.8. Статистика и учет миграции населения. М.: МАКС Пресс. С. 11—30.

^[13] Тольц М. Российская эмиграция в Израиль // Бюллетень «Население и общество». 2003, май. № 71.

^[14]  Перспективы миграции и этнического развития России и их учет при разработке стратегических направлений развития страны на длительную перспективу. М.: ИЭПП, 2004. С. 101.

^[15] Кроме того, Германия сейчас перекрывает канал еврейской иммиграции. См. Роджер Боес. Германия вводит ограничения на въезд евреев из России // The Times. 2004 20 декабря.  Перевод с сайта Инопресса.ru

^[16] RFE Newsline. Vol. 5 №151/ Part 1. 2001/ 10 Aug. Цит. по: Население России 2002. Десятый ежегодный демографический доклад / Под ред. А.Г. Вишневского. М.: КДУ, 2004. С. 152.

^[17]  Леденева Л. Российские студенты, обучающиеся в зарубежных университетах: перспективы возвращения // Бюллетень «Население и общество», 2002 июль. № 64.

^[18] См. Вишневский А. Г., Андреев Е. М., Трейвиш А. И. Перспективы развития России: роль демографического фактора. М.: ИЭПП, 2003. С.28—37.

^[19]См. Вишневский А., Андреев Е. Население России в первой половине нового века // Вопросы экономики. № 1, 2001. С. 27—44.

^[20]  Денисенко М. Б. Замещающая миграция / Международная миграция населения: Россия и современный мир // Гл. ред. В.А. Ионцев. М.: МАКС Пресс, 2000. С. 92—110.

^[21]Официальный сайт Всероссийской переписи населения 2002 года: http://www.perepis2002.ru/itogi/index.html@id=39.htm

^[22] О предварительных итогах Всероссийской переписи населения 2002 года. Материалы к заседанию правительства Российской Федерации. Письмо председателя Госкомстата России от 07.04.03 №ВС-08-20/1328.

^[23] Население России 2002. Десятый ежегодный демографический доклад / Под ред. Вишневского А. Г.
М.: Книжный дом «Университет», 2004.

^[24]  Только с октября 2000-го по конец 2001 года недоучет лишь вследствие этой причины составил 211,5 тыс. человек. Подробнее см.: Мкртчян Н. В. Возможные причины снижения иммиграции в Россию в 2000–2001 годах // Вопросы статистики. 2003. № 5. С. 47—50. См. также часть 2.2 настоящего доклада.

^[25] Распределение нерегистрируемой миграции, в отличие от варианта 2, базируется на следующей методологии: (1) Из общего числа недоучтенной иммиграции вычленяется недоучет, возникший в результате изменений в регистрации с октября 2000 года, и добавляется к данным за 2000–2002 годы. (Методику расчета см.: Мкртчян Н. В. Возможные причины снижения иммиграции в Россию в 2000—2001 годах // Вопросы статистики. 2003. № 5. С. 47—50.) (2) Оставшееся число недоучтенных иммигрантов пересчитывается для гг. Москвы и Санкт-Петербурга, Московской, Ленинградской, Калининградской, Ростовской областей, Краснодарского и Ставропольского краев с 1990 года равномерным распределением в зависимости от мощности потока (т.е. чем больше поток, тем больше и абсолютные масштабы недоучета), а для остальных регионов — начиная с 1995 года. Пересчет данных для вышеперечисленных 8 регионов начиная с 1990 г. целесообразен по причине имевших место серьезных ограничений в регистрации мигрантов, основанных на нормах местного законодательства.

^[26] Подробнее см.: Мкртчян Н.В. Миграционная ситуация в Южном федеральном округе / Проблемы миграции и опыт ее регулирования в полиэтничном кавказском регионе. Тезисы Международной научной конференции. — Ставрополь: изд-во СГУ, 2003.

^[27]  Мкртчян Н. Миграция и средства массовой информации: реальные и мнимые угрозы // Космополис. 2003. № 3 (5).

^[28] Расчеты произведены в рамках работы «Методологические рекомендации по систематизации и анализу итогов Всероссийской переписи населения 2002 года во взаимосвязи с текущей статистикой населения в межпереписной период, проведением предпрогнозного анализа и разработкой сценариев демографического развития», выполняемой ИНП РАН в 2004 г. по заказу Росстата.

^[29] Население России 1994. Второй ежегодный демографический доклад / Отв. ред. А.Г. Вишневский.
М.: Евразия, 1994. С.139.

^[30] Население России 1996. Четвертый ежегодный демографический доклад. // Приложение к информационному бюллетеню «Население и общество» / Под ред. А. Г. Вишневского. М.: 1997. С. 149.

^[31] Флоринская Ю. Ф., Рощина Т. Г. Миграционные намерения выпускников школ из малых городов России / Российская молодежь: проблемы и решения. М.: Центр социального прогнозирования, 2005. С. 396—413.

^[32]  Перспективы миграции и этнического развития России и их учет при разработке стратегических направлений развития страны на длительную перспективу. М.: ИЭПП, 2004. С.101.

^[33]  предварительных итогах Всероссийской переписи населения 2002 год. Материалы к заседанию правительства Российской Федерации. Письмо председателя Госкомстата России от 07.04.03 №ВС-08-20/1328.

^[34] Нефедова Т. Г. Сельская Россия на перепутье: географические очерки. М.: Новое издательство, 2003.
С. 21—22.

^[35] РИА «Новости». 2002. 24 июля.

^[36]  «Аргументы и Факты». 2002. 10 апреля.

^[37] Иванов В. 19 миллионов иностранных рабочих — запал социальной мины, взрыв который может прогреметь до конца десятилетия / Сайт «Русское воскресенье» – http://www.voskres.ru/idea/migration.htm (09.09.2002).

^[38] «Коммерсантъ-Daily». 2002. 4 апреля.

^[39] «Коммерсантъ». 2002. 25 апреля.

^[40] РИА «Новости». 2002. 23 августа.

^[41] ИТАР-ТАСС. 2002. 7 июня.

^[42] Русский с китайцем… / «Итоги». 2005. 8 февраля.

^[43] Тенденции в области миграции в странах Восточной Европы и Центральной Азии. Обзор за 2001–2002 годы. МОМ, 2002. С.130.

^[44] Проблема незаконной миграции в России: реалии и поиск решений (по итогам социологического обследования) / Международная организация по миграции (МОМ), Бюро МОМ в России. М.: Гэндальф, 2004. С. 496.

^[45] Там же.

^[46] Миграционная убыль населения Казахстана сменилась приростом / Демоскоп Weekly. № 185—186, 2005. 10-23 января. – http://demoscope.ru/weekly/2005/0185/barom03.php

^[47] Даже если учитывать несовершенство статучета и тот факт, что несовпадение реального места жительства россиянина и места его постоянной регистрации – явление повсеместно распространенное.

^[48] «Практически весь приток поглощался Москвой, Ленинградом и их областями, тогда как все остальные области районов (Центральной России) теряют население либо имеют крайне небольшой и неустойчивый приток. В 70-х годах две столицы с областями забрали почти 70% перераспределенного миграциями населения всей страны (СССР — Н. М.). Приходится удивляться столь мощной центростремительной силе!
В 1981–1988 гг. на эти области пришлось 45% механического прироста — гораздо меньше, чем раньше, но все равно очень много, если вспомнить, что доля Москвы, Ленинграда и их областей в населении страны всего 8%». — Зайончковская Ж. А. Демографическая ситуация и расселение. — М.: Наука, 1991. С. 74.

^[49] Исследование по теме «Методологические рекомендации по систематизации и анализу итогов Всероссийской переписи населения 2002 года во взаимосвязи с текущей статистикой населения в межпереписной период, проведением предпрогнозного анализа и разработкой сценариев демографического развития», выполняемое ИНП РАН в 2004 году по заказу Росстата.