Инфраструктура для национального рынка

Единственное ограничение, которое мешает появлению в России целого ряда новых компаний федерального масштаба, — дефицит инфраструктурного капитала. Экономические итоги 2006 года показывают, что это препятствие устраняется

2006 год обещает стать самым благополучным годом для российской экономики.
"Эксперт", № 1–2,16 января 2006 года

Уходящий год в социально-экономическом плане для страны был удачным, может быть, самым удачным за период президенства Владимира Путина.
Из выступления Дмитрия Медведева перед журналистами 24 декабря 2006 года

2006 год закончился в экономическом плане не просто хорошо, а невероятно хорошо. После непродолжительной паузы в начале года (в январе и феврале темпы роста промышленного производства болтались ниже и возле нуля) экономика стала уверенно расти. Летом она было попыталась уйти обратно в отрицательную область, но не смогла. Достигнув локального минимума в июне на уровне 3–4% годовых, в августе и вплоть до последней точки в ноябре темпы двигались только вверх, выйдя к ноябрю на 20% в годовом выражении (см. график 1). Таким образом, непрерывный экономический рост продолжается уже десять месяцев подряд, и это самый продолжительный период начиная с лета 2004 года — памятного банковского кризиса.

Другой признак хорошего состояния нашего хозяйства — снижение инфляции (см. график 2).

В октябре инфляция достигла самого низкого значения за всю историю российского капитализма — 5% в годовом выражении. Что важно, это снижение было достигнуто не за счет ужесточения денежной политики, а, напротив, при чрезвычайно быстром расширении денежного обращения. Вопреки желанию финансовых властей денежная масса в стране увеличивалась очень быстрыми темпами: с мая прошлого года реальный прирост держится на уровне 40% годовых. Еще больше впечатляет тренд скорости роста денежной массы: с момента банковского кризиса 2004 года и до конца 2006?го скорость роста денежного агрегата M2 только увеличивается (см. график 3).

На это снижение инфляции хочется обратить особое внимание, так как оно указывает на ошибочность распространенного суждения, что для такого снижения обязательны денежные ограничения. Такая логика, как показывает наш собственный опыт, работает во вполне определенных условиях — когда в экономике нет потенциала роста (как это было у нас в 90?х) и когда в ней слишком много денег. В России же где-то с начала 2000?х годов дефицит денежной массы при очевидном потенциальном и реальном росте экономики только стимулировал проинфляционное поведение предпринимателей и, соответственно, инфляцию. И наоборот, в моменты заметного расширения денежной массы предприниматели, оказавшись в условиях относительно высокой ликвидности, отказывались от проинфляционного поведения, и инфляции удавалось уходить на несколько пунктов вниз. Именно это и произошло в 2006?м.

Будет ли инфляция снижаться в следующем году? На наш взгляд, заметного снижения не будет. Денежное предложение в России по сравнению с другими странами все еще остается низким, но за последние шесть лет оно уже удвоилось — с 15 до 30% ВВП. По прогнозам оно будет продолжать расти и в 2007 году — за счет расширения кредитования реального сектора экономики как частными, так и государственными банками. Однако, поскольку эти кредиты теперь будут идти не столько на пополнение оборотных средств и краткосрочные инвестиционные проекты, сколько на долгосрочные проекты, потребуется время, чтобы инфляция снижалась и дальше. По-видимому, идеальным результатом для следующего года было бы закрепление инфляции на уровне 7–8%. Но чего бы точно не хотелось, так это попыток резкого ужесточения денежного предложения — даже если мы увидим локальное повышение цен в середине следующего года. Потому что любое ужесточение денежного предложения сломает ту модель хозяйственного развития, которая складывается сейчас и которая является единственно возможным вариантом перехода к более диверсифицированной, более независимой от сырьевого экспорта и принципиально более эффективной структуре российской экономики.

После потребления

Если попытаться провести качественную периодизацию экономического развития России после кризиса 1998 года, то можно выделить четыре разных с точки зрения природы роста периода. Первый — 1998–2002 годы. Тогда экономика росла за счет двух факторов: расширяющегося сырьевого экспорта и постдефолтного эффекта для компаний, работающих на внутренний рынок. Принципиальная особенность этого периода по отношению ко всем прочим в том, что деньги, которые зарабатывались на сырьевом экспорте, в значительной степени уходили в сам сырьевой сектор, который бурно рос, оказывая непосредственное влияние на общий рост экономики. Инвестиции в нефтегазовую отрасль абсолютно доминировали над всеми остальными. Обрабатывающая промышленность развивалась в основном за счет увеличения объемов производства на уже имеющемся оборудовании.

В 2002 году начался новый период роста. С одной стороны, все еще увеличивающийся поток экспортных доходов в страну стал достаточным для того, чтобы денег хватало и на модернизацию обрабатывающей промышленности, и на нефтегазовый сектор, а с другой — в этой обрабатывающей промышленности появилось множество новых игроков, имеющих стратегические планы и готовых делать инвестиции. Этот период, середина которого пришлась на 2003 год, отличался дисперсными инвестициями, высокими темпами (именно тогда был достигнут рост ВВП в размере 7,2%) и все еще продолжающимся развитием нефтегазовой отрасли и других крупных сырьевых компаний, которые обеспечивали заказами смежную обрабатывающую промышленность, что, естественно, придавало росту особую устойчивость. Он, обещавший быстрый успех, закончился при известных обстоятельствах, и его последней точкой можно считать лето 2004 года, когда произошел банковский кризис.

С лета 2004 года и по второй квартал 2006 года можно выделить следующий, отличный от прочих, период в развитии нашего хозяйства. Он отличается не просто заметным, но катастрофическим снижением темпов роста самой нефтегазовой отрасли (см. графики 6,7), чередой попыток начать большие инфраструктурные проекты в этой сфере, резким падением заказов смежным отраслям обрабатывающей промышленности и очевидным снижением инвестиционной активности крупных компаний. Однако же, несмотря на все эти неприятности, экономическая жизнь не умерла. Сохраняющийся поток экспортных доходов в страну, теперь несколько освобожденный от груза сырьевых инвестиций, привел к ускоренному росту внутреннего рынка, что выразилось в заметном повышении темпов розничной торговли — с 8% в 2003 году до почти 15% в 2005–2006 годах. Это, в свою очередь, вызвало оживление инвестиционной активности компаний, работающих на внутреннем рынке, плюс обеспечило увеличение притока капитала в страну.

У этой модели были свои плюсы и свои минусы. Как плюс она обеспечивала возможность развития очень разнообразной и очень приближенной к естественным потребностям людей экономической структуры (собственно, она-то и была основой для развития среднего бизнеса). Причем эта экономическая структура в условиях, с одной стороны, растущего рынка, а с другой — отсутствия протекционистской политики была сразу же ориентирована на максимальную эффективность и максимальную конкурентоспособность по отношению к импорту. Как минус такая модель не давала возможности думать о длинных и масштабных проектах, и она могла обеспечить лишь относительно невысокие и рваные темпы роста промышленного производства (см. график 1, период 2004–2005 годов). В пределе это означало, что российский бизнес в рамках это модели не мог перейти на новый уровень эффективности, когда бы компании думали уже не о норме прибыли, а о ее масштабе. Но тем не менее и этот период выполнил свою задачу: в экономике были накоплены довольно большие запасы денег, которые позволяли чувствовать себя увереннее, и была создана основа для выращивания сотен новых эффективных компаний федерального масштаба. Однако стратегическая бесперспективность ситуации ощущалась всеми.

Было понятно, что необходим переход к новой модели, которая бы предполагала возможность более длинных и более масштабных инвестиций. Деньги в стране для этого уже были, но куда инвестировать? В инновации? Но какие это будут инновации? В госпроекты? Какие госпроекты? Где те игроки, которые используют инвестиции для обслуживания реальных, а не мнимых потребностей?

Тормозя решения о каких-то масштабных инвестициях, наша элита продемонстрировала суперлиберальный подход к экономике, фактически дождавшись момента, когда рынок сам определил новую модель роста, где стержнем стало развитие инфраструктуры. Забегая вперед, скажем, что только через развитие инфраструктуры, позволяющей сделать наш рынок по-настоящему национальным, российская экономика может подняться на принципиально новый уровень эффективности и возможностей.

Четвертый период роста — роста, основанного на инвестициях в инфраструктуру, — и начался в середине 2006 года.

Инфраструктурный рывок?

Фондовые игроки — самые чуткие аналитики на свете, так как на этой своей чуткости они зарабатывают деньги. Сегодня они практически единодушны в том, что в наступившем году надо ставить на инфраструктурные компании, и лишь сетуют, что таковых на российской бирже мало. Впрочем, это не лишает их надежды заработать на инфраструктурном буме — они обращают внимание на акции металлургических компаний, которые косвенно в этом буме задействованы.

Чтобы убедиться, что основу текущего экономического роста составляют инвестиции в инфраструктуру, стоит посмотреть на динамику самих инвестиций, а потом на динамику разных отраслей.

Динамика инвестиций в прошлом году радикально отличается от динамики во все предыдущие периоды (см. график 4). В апреле темпы роста инвестиций превысили уровень 20% годовых и оставались там же в течение всех последующих восьми месяцев. Столь интенсивным и одновременно продолжительным рост инвестиций не был никогда. Это заставляет предполагать, что инвестиции стали более объемными и рассчитаны на более длительные сроки, чем ранее.

Что касается отраслевой структуры роста, то она однозначно указывает — рост определяется инвестициями в инфраструктурный капитал. Самое яркое — динамика производства строительных материалов (см. график 5). Этот показатель имеет устойчиво повышательный тренд начиная с 2005 года, но в 2006 году темпы удвоились, войдя в диапазон 20–30% годовых. Похожую динамику демонстрирует и другая отрасль, обслуживающая строительство, — стекольная индустрия. Здесь темпы роста утроились до 30–40% в год.

В прошлом году не отставали и смежные отрасли — черная металлургия (см. график 9) и цветная металлургия (см. график 10); последняя, впрочем, в немалой степени и за счет спроса на внешних рынках (см. ниже "Никель — фаворит прошлого года, а цинк — следующего"). В последние месяцы года резко возросли темпы и в машиностроении.

Все перечисленное связано со строительным бумом, который постепенно охватывает страну. Строится все, что в дефиците: недвижимость жилая, офисная, промышленная; склады, дороги, аэропорты, трубопроводы, коммунальные сети. Строительством развитие инфраструктурных отраслей не исчерпывается. Высокие показатели демонстрирует угольная промышленность (см. график 8), по-видимому, в связи с увеличением спроса на электроэнергию, дефицитом газа в стране и ростом металлургического производства. Объемы коммунальных и распределительных услуг (воды, газа, электроэнергии) по сравнению с прошлым годом увеличились почти в пять раз.

Понятно, что вложения в инфраструктуру во всех странах мира были периодами быстрого роста. Эти вложения, коль уж начались, длятся долго, и, скорее всего, в наступившем году экономический праздник продолжится. Однако когда подобный процесс начинается в родной стране, экономику которой ты чувствуешь лучше, возникает соблазн понять, почему инфраструктурный бум начался именно сейчас и, главное, что за ним последует. В экономике с какой перспективой мы окажемся после того, как инфраструктурные проблемы будут решены?

Спрос на инфраструктурный капитал

В своем последнем докладе о России Всемирный банк отмечает хороший темп, но сетует на относительно низкую долю инвестиций в обрабатывающую промышленность и указывает, что без развития обрабатывающей промышленности и стимулирования инновационной (в широком смысле) активности среднего бизнеса российская экономика будет иметь слишком ограниченный потенциал для роста. Все верно, однако для того, чтобы перейти к этому новому этапу, надо пройти период быстрого наращивания инфраструктурного капитала.

В течение прошедшего года "Эксперт" продолжал вести большое статистическое исследование развития среднего бизнеса в период с 2000?го по 2005 год (к сожалению, данные запаздывают почти на год и нет возможности охватить 2006 год). Объектом нашего анализа были пять тысяч компаний с оборотом от 10 до 100 млн долларов, которые, как нам кажется, за счет величины массива адекватно представляют профиль среднего российского бизнеса. Нам удалось определить несколько принципиальных для понимания состояния нашего хозяйства вещей.

1. В течение всего этого периода в среднем бизнесе уже присутствовал большой сегмент компаний, которые активно модернизировались, то есть вкладывали деньги в основной капитал. Таких компаний была примерно треть. То есть даже если считать эти пять тысяч всем средним бизнесом, мы имеем около 1700 хорошо оборудованных компаний в самых разных отраслях экономики. (Подробнее об исследовании мы напишем в ближайших номерах.)
2. Кризис 2004 года, вызванный крушением лидерства крупного сырьевого бизнеса, оказал скорее позитивное влияние на структуру среднего бизнеса, а именно на его модернизированность. За 2004–2005 годы в суммарном основном капитале среднего бизнеса доля модернизированных компаний выросла до 60%. Сегодня капитал модернизированных компаний уже больше капитала старых компаний.
3. Среди этих модернизированных компаний только треть показывает быстрый рост выручки и высокую прибыль одновременно. Их тоже немало — 560. Но возникает вопрос: а что же мешает всем остальным?
4. Проанализировав экономическое поведение лидеров и остальных, мы увидели, что ключевое отличие заключается в том, что лидеры вкладывают деньги в развитие собственных систем распространения продукции и поэтому оставляют прибыли у себя, а прочие не делают этого — не могут или не хотят. Это зацепка к ответу на вопрос, откуда рыночный спрос на инфраструктурный капитал.

Ведь что собой сегодня представляет вполне успешная компания среднего бизнеса? Это компания с современным оборудованием и довольно большими производственными возможностями для расширения выпуска. С очень высокими затратами на аренду помещения, коммунальные услуги и невероятно высокими затратами на системы распространения (логистика, дилеры, склады — у всех по-разному, но все платят очень много). Ну и наконец, с очень маленьким долговым обременением — долг составляет 15–20% от оборота, что совершенно нехарактерно для стран с быстрым экономическим развитием. Как правило, кредитный рычаг существенно больше.

Вопрос: почему в принципе успешные компании с наличием залогов в виде нового оборудования не берут кредиты и не пытаются превратиться в федеральных игроков, будущих звезд российской экономики? Ответ: потому что бОльшая часть кредита уйдет в издержки на эксплуатацию дефицитных нынче помещений, складов, дорог и прочего. Пока этот дефицит не будет ликвидирован, российский внутренний рынок останется лоскутным и не даст возможности для развития эффективной обрабатывающей промышленности. Зато когда дефицит будет ликвидирован, все произойдет очень быстро.

Очень грубо, но можно попытаться оценить размер этого дефицита. Ежегодный объем внеоборотных средств, большая часть которых идет на обслуживание дистрибуции и прочих непроизводственных нужд, сегодня для пяти тысяч компаний среднего бизнеса составляет примерно 80 млрд долларов. И это примерно 40% от их реальной потребности. То есть, чтобы обеспечить нужды только сегодняшнего бизнеса, рынок аренды и дистрибуции должен быть увеличен до 200 млрд долларов. А ведь бизнес будет расти. Удвоим эту величину и получим 400 млрд долларов, размер, сопоставимый и с ВВП (который в этом году составит примерно триллион), и объемом розничной торговли. Инфраструктуру для обслуживания этого объема и надо создать в ближайшие годы.

Что потом

Трудно загадывать, сколько времени уйдет на создание инфраструктуры в таком объеме, но можно предполагать, что при наших темпах уже через два-три года средний бизнес будет иметь совершенно новые возможности для развития. За счет снижения стоимости эксплуатации этой инфраструктуры у него заметно снизятся затраты, и вот тогда можно будет и вкладываться в инновации, и брать кредиты под строительство компаний федерального масштаба. Однако к тому моменту так будут пытаться делать многие, поэтому претенденты на лидерство должны предусмотреть для себя особые возможности уже сейчас.

В середине 70?х в Америке вышла книга Дика Фостера "Обновление производства: атакующие выигрывают", смысл которой заключается в том, что для успеха на американском рынке надо рисковать, предлагая покупателям новое и не дожидаясь, когда спрос на это новое станет очевидным. А примерно через пять лет знаменитый впоследствии финансист Питер Линч стал создавать один из самых прибыльных в мире портфельных фондов, наполняя его акциями никому не известных новаторских компаний, быстро завоевывающих кошельки американских потребителей.

Подобное должно произойти и у нас. Но просто ждать, пока пройдут два года и инфраструктура будет построена, рискованно. В отличие от инфраструктуры социальная структура в России практически сложилась. Наша гипотеза состоит в том, что в ближайшие годы работодатели уже не будут так сильно поднимать зарплаты, потому что на рынке увеличился объем квалифицированного труда, да и зарплаты в частном сегменте близки к зарплатам небогатых европейских стран. Средний класс уже возник и не будет более расти таким быстрым темпом, но его надо будет "кормить" новинками.

То есть если вы сегодня работаете в среднем сегменте, то в будущем, когда национальный рынок станет прозрачен и у вас появится сотня конкурентов, вы должны будете быстро предложить своему сегменту товар из высшего сегмента или вообще что-то совершенно новое, и все по подходящей для среднего русского цене. Так возникнет у нас в стране увлекательная капиталистическая гонка. И наступит это время очень скоро.

Материал подготовили:Татьяна Гурова, Юрий Полунин

Шести процентов достаточно

"Рост несколько замедлится, но останется на высоком уровне", — полагает Дмитрий Белоусов, ведущий эксперт, руководитель направления Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования.

— Падение цен на нефть отчасти учтено в прогнозах, хотя то, что сейчас происходит, несколько выходит за пределы ожиданий. Но это в значительной степени сезонный фактор.

Мы полагаем, что высокие цены на нефть восстановятся. Они даже подрастут: есть попытки ОПЕК снизить квоты, доллар к евро в целом ослабевает. Поэтому мы ожидаем, что в первом или, по крайней мере, во втором квартале тенденция переломится, и мы получим легкое повышение цен на нефть, понятно, не до уровня прошлого года.

В 2007 году произойдет замедление темпов роста экономики, примерно до 6 процентов. Аналогичный рост мы будем иметь и в следующие два года. При этом в промышленных секторах сохранится достаточно высокая динамика, примерно на нынешнем уровне — около 4,5 процента. Основное замедление роста экономики будет происходить за счет взаимосвязанных показателей — динамики реальных располагаемых доходов населения и динамики оборота торговли. Дело в том, что пока еще работает механизм поддержания сверхвысокой динамики реальной заработной платы, который тащит за собой все остальное: приток нефтедолларов позволяет компаниям повышать зарплату, сохраняя при этом высокий уровень прибыли. В перспективе эти возможности, по крайней мере для частных компаний, будут сокращаться. Поэтому мы ожидаем, что рост реально располагаемых доходов составит в следующем году порядка 10 процентов и, соответственно, объем оборота розничной торговли упадет до 10,5–11 процентов. (Пока нет окончательных данных за 2006 год, но, по оценкам, эти показатели составляли около 12,5–13 процентов.)

Кроме того, достаточно существенным может оказаться торможение динамики инвестиций, с 12,5 до 10,5 процента. Основная часть инвестиций у нас по-прежнему осуществляется за счет собственных средств компаний. А при продолжающемся укреплении рубля, которое отъедает доходы у экспортеров, и снижении обменного курса (экспорт-то долларовый), а также при некотором ухудшении внешней конъюнктуры на сырьевых рынках возможности для наращивания инвестиций могут снизиться.

Похоже, что "локомотив роста" переедет из добывающей в обрабатывающую промышленность. В добывающих отраслях уже в значительной мере играют роль инфраструктурные ограничения и настроения компаний, связанные со стабилизацией цен на нефть. В целом сохранится высокий вклад услуг и розничной торговли, хотя динамика роста и замедлится, все равно она будет опережать ВВП.

Никель — фаворит прошлого года, цинк — следующего

Российская цветная металлургия уже показала выдающиеся результаты — такие, что даже Китай будет вынужден отступить.

2006?й оказался годом феноменального роста цен на цветные металлы. Лидером стал цинк, подорожавший более чем на 150%. Второе и третье места заняли медь ( 84%) и никель ( 54%).

Таблица 1
Прогнозы цен на цветные металлы ($/тонна)

Источник: УК "Проспект"

Причинами такого интенсивного подорожания стали, во-первых, рост экономик — потребителей данных металлов: Китая, Тайваня, Японии, некоторых других стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Во-вторых, дефицит в первой половине 2006 года этих металлов и неактивная реализация новых проектов по их добыче, что особенно ощущалось на рынке никеля и цинка. В-третьих, спекулятивная активность инвестиционных и хеджевых фондов на товарных рынках, что увеличило волатильность цен и снизило зависимость рынков от базовых фундаментальных показателей. В-четвертых, ослабление американской валюты и адекватное увеличение стоимости металлов, номинированных в долларах.

Аналитики уверены, что влияние этих факторов уже практически исчерпано и в 2007 году цены на цветные металлы будут в большей степени опираться на фундаментальные показатели, такие как спрос и предложение на мировом рынке. В связи с этим прогнозы получаются достаточно сдержанные.

В частности, феноменально высокая цена на никель может привести к снижению его потребления, прежде всего Китаем. Так, возможна, например, замена нержавеющих никельсодержащих сталей на безникелевые с цинковым или алюмоцинковым покрытием. При этом уже в 2007 году ожидается положительный баланс рынка, что обернется удешевлением никеля примерно на 25%. Аналогичен и прогноз для меди.

Тем не менее даже при таком развитии событий цены на эти металлы будут существенно выше, чем, например, в 2005 году. Так что особых причин для беспокойства нет.

Тем более что "Норильский никель", основной производитель никеля и меди, неплохо подстраховался, купив никелевый бизнес норвежской OM Group Inc. Эта сделка открывает российскому предприятию доступ к новейшим технологиям, позволяет диверсифицировать бизнес по географическому признаку, дает постоянный сбыт для менее динамично растущего в цене кобальта и позволяет увеличить собственное годовое производство никеля на 14–15%.

Безусловным фаворитом-2007 останется цинк. Лидер текущего года по росту цены, этот металл находится в значительном дефиците, поскольку быстро расширяется потребление самого цинка и оцинкованных сталей, связанное как с увеличением производства элементов питания, так и товаров, при изготовлении которых используется цинк.

В 2007 году дефицит сохранится, что будет поддерживать цену на цинк на высоком уровне — 3,1 тыс. долларов за тонну. Это гарантирует российским производителям хороший доход и соответствующие инвестиционные возможности. Впрочем, возможности реализуются и сегодня: например, Челябинский цинковый завод проводит серьезное расширение производства. Тем же путем идет и владикавказский "Электроцинк", который планирует к 2010 году увеличить свое производство до 110 тыс. тонн цинка в год и кроме этого начинает заниматься попутными металлами — в 2006 году начат выпуск редкоземельного индия, есть планы расширить это производство.

Таким образом, черная и цветная металлургия вполне способны демпфировать для российской экономики негативные эффекты от некоторого снижения цен на углеводороды. Ну а если цены на нефть упадут так, что станет невозможна реализация намеченных инфраструктурных, строительных, трубопроводных и других проектов, то это будет уже совсем другая история.

В статье использованы материалы, предоставленные УК "Проспект"

Материал подготовил: Максим Рубченко

Рост продолжится 

Главная особенность этого года по сравнению с предыдущим — более низкая денежная ликвидность, считает начальник аналитического управления Банка Москвы Кирилл Тремасов.

— Год начался достаточно резким падением цен на нефть. Нынешние цены — 50 долларов за баррель — существенно ниже тех, что были заложены в прогнозы. Там 61 доллар закладывался, консенсус по рынку — порядка 58–60. И понятно, что если цены на нефть останутся на нынешнем уровне, то примерно в начале весны этого года макропрогнозы будут пересмотрены, скорее всего в сторону снижения.

Думаю, что на темпах роста реального ВВП пересмотр прогнозов по нефти отразится незначительно. То же самое можно сказать, наверное, и про другие реальные показатели, связанные, скажем, с потребительской активностью, с розничными продажами, с реальными доходами населениями. Думаю, что и серьезного пересмотра инвестиций не будет — на это будут влиять другие факторы. А вот все номинальные показатели будут существенно пересмотрены в сторону снижения. Прежде всего номинальный показатель ВВП, денежные индикаторы и показатели платежного баланса. Наиболее важными будут последствия этого для финансовых рынков, хуже станет ситуация с ликвидностью. И это базовое отличие нынешнего года от прошедшего.

— Существует мнение, что в последнее время зависимость России от нефтяной конъюнктуры ослабла, появились собственные ресурсы для развития.

— Безусловно, ресурсы очень большие и у государства, и у корпораций, стабфонд превысил 80 миллиардов долларов. И понятно, что они позволят сгладить негативные последствия падения цен на нефть. Но это не означает, что исчезла нефтезависимость. Чтобы это произошло, должны появиться сектора, которые живут своей жизнью, независимо от того, что происходит с ценами на нефть. Если цены на нефть сейчас здорово упадут, то через два-три года ресурсы исчерпаются. Но еще раз повторяю: нынешние цены вполне приемлемы и не несут серьезных угроз для экономики. Вот если падение продолжится, то на уровне 40 долларов за баррель мы начнем расходовать накопленные ресурсы.

— Пока росту ничто всерьез не угрожает, в каких отраслях он будет наиболее заметен?

— Думаю, тенденции, наметившиеся во второй половине прошлого года, сохранятся и в начале нынешнего. В первую очередь это строительный бум, который будет продолжаться и даже усилится. Полагаю, сохранится высокая инвестиционная активность. Российские компании продолжат привлекать средства за рубежом — и это тоже будет важным ресурсом для инвестиций. Внутренний потребительский рост, видимо, не ослабнет. Серьезного ускорения, скорее всего, не будет, но темпы роста розничной торговли будут оставаться высокими.

— Что будет стимулом для иностранных инвесторов? Какие отрасли им интересны?

— Оценивая развивающиеся рынки, иностранные инвесторы прежде всего смотрят на темпы роста экономики. Россия в этом плане одна из самых благополучных стран. И есть понимание того, что вслед за сырьевыми в России начинают развиваться и другие отрасли. Поэтому я думаю, что в глазах иностранцев Россия остается одним из самых привлекательных объектов для инвестиций.

— А может ли другая наша базовая отрасль — металлургия — компенсировать "провал" нефтянки?

— Металлургия очень сильно связана с инвестиционным спросом. Поэтому строительный бум, инвестиционный бум, безусловно, будут увеличивать спрос на продукцию металлургов внутри страны. И думаю, что доля поставок на внутренний рынок будет увеличиваться. Но и мировая металлургия не внушает особого беспокойства. В начале года сильно просели цветные металлы. Однако в целом спрос на сталь устойчиво растет. Даже то, что Китай в последние годы стал нетто-экспортером, не приводит к дестабилизации спроса.

— Каковы перспективы российской металлопродукции на мировом рынке?

— Мне кажется, что наши поставки на мировой рынок будут сокращаться, но исключительно в связи с тем, что будет увеличиваться объем поставок на внутренний рынок.

В прошлом году на мировых "металлических" рынках наблюдалась сильная волатильность, а на внутреннем рынке цены на сталь были стабильно высокими. Те компании, которые работали преимущественно на внутреннем рынке, были в более выигрышном положении, поскольку внутренние цены в среднем за год были выше общемировых. Так что нет особого стимула наращивать экспорт.

— В этом году прогнозируют тридцатипроцентный рост банковского сектора. Насколько эта оценка реальна, если учитывать проблемы с ликвидностью, о которых вы говорили?

— Думаю, что реальна. Но не надо забывать, что это означает замедление роста, ведь в 2006 году банковский сектор вырос почти на 40 процентов.

Прогнозы по фондовому рынку в целом позитивны. Наша оценка справедливого уровня для индекса РТС составляет 2160 на конец 2007 года. Но это тоже означает замедление по сравнению с темпами прошлого года.

Источник: "Эксперт", 15 января 2007 г .