Всеобщее священство как понятие и привычка

99% священнослужения в этом мире – не в церкви, не в таинствах, не в песнопениях и богослужениях. Это таинство любви происходит «имманентно», в совершенно обыденной, повседневной жизни

Попробуем честно построить такое понятие – всеобщее священство, максимально используя здравый смысл. Честность  — это внутренняя установка доходить до предела глубины вещей, которых нам придется рассмотреть.  Но это честность ума, а не сердца. Честность сердца в таком анализе это не думать "правильные" вещи, если в них нет любви. "Если говорю я языками земными и ангельскими, а любви не имею, то суть я медь звенящая или кимвал звучащий" (1 Кор, 13)  И на уровне сердца нам нужно признать, что все наши рассуждения, даже движимые самой горячей верой, суть гордость ума, если нет в этом любви. Как говорил Августин: "Господи, прости что согрешил я в изяществе ума моего". 

Именно эта честность – честность сердца и делает мышление христианским.  Это означает, что мы должны признать, что это не "я" мыслю, а я всего лишь инструмент для проявления через меня Божественной мысли. Наше "я", наш "ум" мыслить не может, он может лишь исчислять то, что уже знает. И это означает прежде всего – максимальное открытие своего ума, разума и сердца для Бога, для того, чтобы через них Он явил свою мысль.  И с этой установкой, пред-посылкой  приступим к понятию Всеобщего священства. 

Что такое священство?

Прежде чем говорить о "всеобщем священстве" нужно понять, а что же такое священство – по сути понятия.  Священство – это священники. А кто такой священник? В чем то главное качество, что делает священника священником?  В деятельностном подходе можно спросить: "Какую такую деятельность специфическую делает священник, что это делает его таковым"? 

И первое что приходит на ум, то, что мы видим в церкви – священники проводят таинства и богослужения. И получается вполне "здравый" вывод – священники – те, кто проводит таинства, кто, действуя полученными "дарами духовными", совершает "особую священную работу". И на первый взгляд все просто, и при таком подходе тезис о всеобщем священстве означает, что все могут проводить таинства и богослужения, что никакой специальной "санкции" не нужно. 

Но получается очевидная чистым сердцем ерунда. Таинства  делает Дух святой, а не священник. И в этом таинстве священник играет какую то роль, может быть важную, но не ключевую. Ключевое действие – это действие Бога, священнодействие.  И нам нужно честно ответить на вопрос, а  что такое здесь священнодействие?   Как в священнодействии – священник – или  любой человек – может участвовать? 

О священнодействии и священнослужении

В Ветхом завете священным называется отделенное для Бога, пожертвованное Богу. Священное отделяется от мирского, священное – это отданное в жертву Богу. И в этом смысле священники по чину Аарона – это те, кто "отделен  от мира" для Бога. И когда с этими "священными вещами" что то делают – это можно назвать "священнодействием". 

Но это очевидная ерунда. Кто свят? Бог. И Священное действие – это Действие Бога, действие Духа святого.  И про это совершенно ясно сказано, что "Дух дышит где хочет". И Бог может действовать через терновый куст, через ослицу, и – даже через священника, проводящего таинство. И человек, и ослица и терновый куст  — это просто средства, через которые Дух действует.  Логически рассуждая дальше можно сказать, что в священнодействии, в Действии Духа святого, человек вообще никак не участвует, он всего лишь "вещь", тварь, прах земной, через который Дух действует. А причем здесь служение человека? И при чем здесь жертва? 

Честно вопрошая, мы приходим  к тому, как  понимать священнослужение.   Как можно служить Богу? Что для этого мне делать?  Как можно служить действию Духа святого? И в этом ключевой онтологический, не побоюсь этого слова, вопрос. 

А на вопрос "Что делать?" можно ответить  осмысленно только в том случае, если мы можем сказать кто мы, в каком мире живем, и куда хотим попасть. Если есть эти три ответа, то что делать – становится ясно само собой. 

И здесь нам нужно глубокое знание веры. Нам нужно признать, что все в этом мире сотворено и творится Господом, что Бог не "удалился на облако", когда сотворил мир. Нужно увидеть, что Он продолжает творить этот мир,  что "ни один волос не упадет с головы без Его воли". Увидеть, что  "Им мы живем, дышим, движемся и существуем" — как писал Иоанн Крондштадский. Это значит что любое наше человеческое, "мелкое и тварное" действие мы не делаем сами по себе. Мы не можем ничего сделать сами, без Бога. Все за нас Он делает. Мы только желаем – Господь делает. Мы не можем "сами" даже поднести ложку ко рту — это делает не наша рука, рука всего лишь инструмент. Это не делает наша воля – воля всего лишь инструмент. Это не делает наша душа – душа всего лишь хочет. Это делает Господь – Его силой все это делается. Он – причина,  которой все, что начало быть, продолжает быть. 

Он великий труженик, а мы – всего длишь дети, которые могут просить Отца – сделай это, дай то, поднеси ложку к моему рту.  "И сыны Всевышнего – все вы".(Пс. 81: 6) И Он из великой Любви своей исполняет наши просьбы. 

И Отец наш лучше знает, что нужно сыну, как развить его способности, как раскрыть тот "образ  и подобие Отца", который есть в человеке. 

И этот мир – не место, которое нам предназначено. Нам предназначено Царство Божие, обитель Отца. Ищите же [заботиться] прежде Царства Божия и правды [праведности] Его, и это все приложится вам (Матф.6:33 ). А этот мир – это "тренажерный зал", куда мы пришли "упражняться". И Господь в милости своей посылает нам трудности, испытания в жизни – это его любовь, его милость. А мы не очень хотим "упражняться". Хотим только наслаждать свое тело, свою "плоть" — наше тело и наш ум, чтобы им "удобнее было". 

Как сын служит своему отцу? Как маленький мальчик это делает? Он играет в игрушки – когда есть на то воля отца, ходит на тренировки и в школу, когда отец велит, преодолевает сложности  которые отец из любви своей поставил перед ним, выполняет его прямые поручения. Взрослея, сын учится помогать отцу делать его "работу".

Но настоящий отец никогда не подавляет волю сына. Сыну всегда дается свобода – в тех строгих рамках, которые ему нужны, чтобы выполнять волю отца. Без этих ограничений в отцовой любви не будет строгости, и любовь будет несовершенной. 

И свобода человека, его настоящая свобода – это принять Его волю и трудности, которые посылает Отец -  как свои задачи. Задачи, которые надо решить. А не как проблемы, которые можно и хочется избежать. 

В этом и есть настоящее служение – решать свои задачи, которые Бог перед нами поставил.  Бог поставил не в церкви, там мы не проводим даже 5% времени жизни. Эти задачи мы получаем в семье, на работе, в различном общении. 

На выполнение этих задач – обязанностей человека, его "предназначения", того, что предназначил ему Отец – Отец  дает ему свою силу. Именно Его силой мы и выполняем Его задачи, выполняем свои обязанности.  Именно поэтому "бремя мое легко". И проявление Его силы через наши действия – и есть священнодействие.  А наши человеческие усилия, в котором мы отдаем, жертвуем свое тело, свой ум и время на выполнение своих обязанностей – и будет служением этому священнодействию, этому действию Духа святого. 

Священнослужение – это сознательное принятие и решение человеком задач, которые перед ним ставит Отец. 

Суть этой жертвы – любовь к Отцу, и силой этой любви все  делается в этом мире. И священная сила, которой Он действует через нас – это любовь, ибо Он есть Любовь. 

Но не все, что человек делает, он делает для того, чтобы выполнить Его волю. В современном обществе желания человека "вменяются социумом".  Человеку из всех экранов говорят, чего же ему нужно желать.  И далеко не всегда эти слова – голос Бога, действительные обязанности человека.  Человек может вмененные желания пытаться исполнять, но есть два условия. 

Во-первых, что не предназначено человеку, от того Господь оградит. Горячо желанное действие, которое жестко препятствует выполнению предназначению человека, человек просто не сможет выполнить. Силенок не хватит. Или даже просто не придет в голову это делать.  Не  придет в голову ребенку баллотироваться в депутаты Думы, а если придет, то не получится. 

И второе условие: то, что не является своими обязанностями, то не может делаться с любовью, и поэтому не приносит душе человека наполнения и счастья.

"Не может дерево худое приносить плоды добрые" (Матф.7:18). 

И это очень важно для понимания сути священнослужения. Служение – суть жертва любви, в которой человек приносит всего себя  в жертву той любви, которой Господь действует через него. Священнодействие – это служение своему долгу, выполнение своих, и только своих обязанностей. Выполнение чужих обязанностей – не может делаться силой чистой любви, и поэтому не приносит насыщения душе. Это очень четкий критерий настоящего служения – вкус счастья, который остается в душе, как бы сложно и некомфортно приходилось во время самого служения. Это и есть "сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапываются и не крадут" (Матф.6:20), которых призывал Господь собирать в Нагорной проповеди. Именно такие сокровища и значат что-то в Царствии небесном. 

Если после служения у нас нет вкуса счастья – значит мы служили не Господу, а кому то другому: своему ложному эго, рекламе, желаниям других людей, которые мы почему то стали считать своими. 

Всеобщее и сугубое священство

И с этим понятием священнослужения мы можем приступать к всеобщему священству. 

Всеобщее священство  с этой позиции – это просто признание того факта, что  каждому человеку Господь из Любви своей определил предназначение и обязанности в этой жизни. И выполняя их осознанно, как служение Господу человек становится настоящим священником – служителем Священной Любви. 

Предназначение наивно понимать как "конечную точку", как некий финал, к которому человек предназначен. Предназначение – это траектория от рождения до смерти, оно есть в любой конкретный момент времени.  В этом конкретном моменте настоящего, в "здесь и теперь", у нас всегда есть дело, служение, к которому мы предназначены "здесь и теперь". В  99% случаев – это совершенно обыденные, повседневные дела, а отнюдь не подвиги веры.  Это наша совершенно мирская работа, обязанности мужа, жены, сына, друга и т.д.  И все эти действия, выполняемее как служение Господу – и есть всященнослужение. 

Это и есть Всеобщее Священство – возможность  и задача все, абсолютно все, свои дела которые определяет нам Господь делать как служение Ему, как проявление нашей любви к Нему. Это одновременно означает, что мы не делаем ничего такого, что было бы неугодно Господу. 

На первый взгляд это совершенно недосягаемая и парадоксальная установка, но если честно признаться, именно это и в этом и есть настоящая жизнь. И каждый без исключения человек может честно вспомнить моменты – а иногда и большие периоды в жизни, когда эта "высота" была каким то естественно- чудесным образом "взята", когда сердце пило вкус Любви и Вечной жизни. И это состояние, совершенно недосягаемое для ума и рассудка, является естественным для образа Божего в человеке. 

Некоторым людям Господь дает особые дары – и особые задания, особые обязанности – и в этом смысле особое, "сугубое" служение. Для такого служения нужна особая квалификация души, без квалификации эту работу не выполнить. И  эти дары и "служения" мы находим у Павла (1 Кор, 12). 

Выполнение этих обязанностей — обязанностей Апостолов, епископов, учителей  и пророков – тоже священнослужение. И они доступны, очевидно не всем — у каждого свое священнослужение. "Все ли Апостолы? Все ли пророки? Все ли учители? Все ли чудотворцы?" (1 Кор., 12:29). 

Священнодействие как привычка

Мы показали, что  99% священнослужения  в этом мире – не в церкви, не в таинствах, не в песнопениях  и богослужениях. Это таинство любви происходит "имманентно", в совершенно обыденной, повседневной жизни, которая может  и должна вся стать священнодействием. 

В этом есть великая задача – сделать свое священнодействие привычкой, чтобы вся жизнь стала священнодействием. 

Господи, вразуми нас видеть свое служение Тебе! Очисти сердце наше, дай нам силу сердца хотеть исполнять свое служение! И спасибо Тебе за ту Любовь, которую пьют наши сердца, служа Тебе!